Ярослав Голованов - Заметки вашего современника. Том 2. 1970–1980

В МТИ 8 тыс. студентов, 4 тыс. аспирантов, 2,5 тыс. преподавателей, 2 тыс. научных работников, 2,5 тыс. обслуги. Бюджет 235 млн. долл. На преподавание тратят только 45 млн., да и то 15 из них платят студенты, в то же время две трети студентов получают материальную помощь от правительства. Каждый год меняется более 10 % учебных программ. Отсев за 4 года составляет 25 %. Везде, где можно, стараются различия студентов нивелировать, например, не ставят оценок, только + или –. Питание и общежитие обходятся студенту в 1,5 тыс. в год. Львиная доля средств идет на научные разработки. Почти все студенты входят в исследовательские группы, которые обычно состоят из профессора + 2 аспирантов + 2 студентов. Федеральную дорогу № 128 называют «золотым промышленным полукругом»: более 600 фирм здесь находящихся отсасывают интеллектуальные соки МТИ.

Были в лаборатории, которая ещё до войны прославилась изобретением целлулоида, где работает знаменитый профессор Хар Гобинд Корана, индус, биохимик, нобелевский лауреат. Лекций он не читает, работает с аспирантами, синтезирует короткие гены, о чем докладывал в Риге в 1970 г. Мне было довольно дико его слушать, когда он говорил:

— В США надо спасать фундаментальную науку. Всех интересует в первую очередь практические применения открытий, их прикладные возможности. Я не жалуюсь, с биохимией как раз всё более-менее благополучно: нас поддерживает Министерство здравоохранения. Но посмотрите, как замечательно в СССР работают Спирин [140] Спирин Александр Сергеевич — академик, лауреат Ленинской и Государственной премий, биохимик. и Баев [141] Баев Александр Александрович (1904–1994) — академик, Герой Социалистического Труда, биохимик. !..

Обед в МТИ. Начинают со сладкого: клубника, яблочки, арбузики — всё это мелко нарезано в сладком сиропе, а потом салат, рыба с картошкой и зелеными стручками. А подумаешь: какая разница?

Гарвард. Сумрачный (окна задёрнуты) кабинет Роберта Вудворда… О нём писали: «Он продал душу дьяволу за право стать гением органической химии». Изобретает лекарства, автор около 20 сложнейших направленных синтезов природных соединений, провести которые никому не удавалось. Прославился синтезом хлорофилла [142] Хлорофилл — зелёное вещество листьев растений. и «лепкой» гигантской молекулы витамина В12. Говорили о лекарствах, о том, что все они дают некие побочные и вредные для человека эффекты. «Нет хороших, добрых и, напротив, плохих, злых веществ. Просто надо найти каждому его место, а это очень сложно». Вудворд считает, что нельзя увлекаться биологическими методами борьбы с сельхозвредителями, и противопоставлять их химическим методам:

— Согласен, что не все химические методы борьбы удачны, но не согласен, что все не удачны! Кто сказал, что биологические методы менее опасны?! Химический препарат мертв, эволюционировать он не может. А живой борец с вредителями может! И куда приведёт эта эволюция, сказать очень трудно. Вот герцог Эдинбургский проводит сейчас кампанию в защиту бенгальских тигров. А может получиться, что он обнаружит такого тигра в своём собственном саду!

В 1965 г. Вудворд получил Нобелевскую премию. В Стокгольме он сказал:

— Я почти не сомневаюсь, что можно создать в лабораторных условиях НЕЧТО с характерными признаками жизни. Но я не хотел бы предсказывать, сколько на это потребуется времени…

Летом 1976 года Роберт Вудворд (1917–1979) был избран иностранным членом Академии наук СССР.

Ужин у Кроуна, известного научного журналиста США. Кроме нас у него в гостях мистер Бекер — влиятельный издатель из Бостона, специализирующийся на книгах о природе. Спрашивал, какие советские книги он мог бы издать. Я порекомендовал Виталия Бианки и Васю Пескова. Правда, «Лесная газета» Бианки рассчитана всё-таки на Россию, кое-что может не совпадать. Потом Бекер говорит:

— Мои дела пошли хорошо после того, как я издал одну книгу, которая имела успех, что и позволяет мне сегодня рискнуть с советскими авторами.

Я поинтересовался, какая книга имела успех.

— «Майн кампф» Адольфа Гитлера. Оказалось, что современная молодёжь практически ничего не знает о второй мировой войне и о фашизме…

Понял, что ему всё равно, что издавать, лишь бы покупали. С моей точки зрения это безнравственно, но не буду же я с ним спорить. Помолчали. Потом он спрашивает:

— Вы знакомы с Андреем Вознесенским?

— Да, знаком.

— Он недавно был в США и говорил, что тираж его поэтических сборников в СССР доходит до 400 тысяч экземпляров. Я не поверил, по-моему он блефует…

Я сказал, что Андрей не блефует, вполне возможно, что так и есть, поскольку он популярный поэт.

— Вы мне нравитесь, и я хочу сделать вам подарок.

Я льстиво заулыбался, надеясь на модный галстук.

— В моём издательстве несколько лет работали специалисты, которые пытались установить на основе различных данных точный тираж будущей книги в зависимости от очень многих параметров. В конце концов они вывели формулу, которую я вам подарю. Ваши издательства сэкономят массу денег и времени…

Когда возвращались в Бостон, Бекер настоял, чтобы мы заехали к нему домой за формулой. Протягивает мне листок, на котором гигантская трёхэтажная формула со множеством греческих букв, дробными коэффициентами, правда без интегралов, очень некрасивая, громоздкая, сразу напомнившая мне формулы расчёта компрессоров, которыми нас изводили в МВТУ. Изобразил на лице восторг. Господи, что он понимает в тиражах?! У нас издали томик Сергея Есенина на гадкой серой бумаге в мягком переплете тиражом 2 млн. экз. и нигде нельзя было купить! Формулу выбросил.

Чем больше знакомлюсь с американцами, тем яснее ощущаю нашу с ними абсолютную непохожесть. Кроун пригласил нас в гости и демонстрировал свою новую книгу об исследованиях океана, но не подарил! Приведись на меня, я или бы подарил, или бы не стал демонстрировать. Ну ладно, нам не подарил, но он и Биллу Кроми, своему коллеге, который, кстати, тоже пишет об исследованиях океана, с которым он ездил в Россию и теперь они вместе работают с нами, ему он тоже не подарил!

В гостях у Кроуна было 9 мужиков. Ну ладно, он сам не пьёт. Но это его личное дело. Мог он гостям предложить по стакану вина?! Или тот же Бекер. Подъехали к его дому в Бостоне за формулой этой злосчастной, он выскочил из машины, но тут же спохватился: «Может быть Вы хотите осмотреть мой дом?» (Ну нельзя так спрашивать! Надо сказать: «Ребята, айда ко мне, пропустим по маленькой, а то у этого трезвенника Кроуна мы совсем засохли!»). Коля [143] Н. Г. Шарце. отвечает дипломатично: «Но нам не хотелось бы вас задерживать…» А Бекер в ответ: «О, хорошо!» И убежал! Ну, мог бы русский человек так поступить? Никогда!