Борис Шерман - Барановичcкое гетто. Колдычевский лагерь смерти

В группе доставленных вместе со мной на расстрел были две девочки, племянницы Барановичского врача Лукашени. Они умоляли карателей не сдирать с них белья, но каратель ножом разрезал на них трусы. Их расстреляли, предварительно проколов штыком животы.

В группе вместе со мной на расстрел привели также жену поэта Новика С. М. (Пяюн), учительницу из города Слонима. Она была беременной. Каратель штыком проколол ей живот, затем расстреляли. Новику я рассказала об увиденном. Он тяжело рыдал и мне сказал, что потерял надежду на рождение ребенка, на возврат жены.

В июле 1991 года я выезжала в Америку по вызову прокурора штата Вашингтон и начальника полиции штата. Меня допрашивали о преступлениях в Колдычевском лагере смерти начальника охраны (в 1944 г.) Гутырчика Владимира. Он бежал с фашистами в Германию, скрывался в США. Я рассказывала о страшных преступлениях карателя. Американский суд вынес решение: лишить Гутырчика В. гражданства Америки и выселить его из страны. У меня создалось впечатление, что в Америке мало знают о злодеяниях фашистов и поэтому снисходительны к ним.

Имею уже 2-х взрослых сыновей Федора и Станислава. Воспитала двух детей умершей сестры Лиды — Геннадия и Марию. Все они меня любят и проявляют обо мне заботу.

К началу Великой Отечественной войны Бреслав Григорий Маркович проживал в своем маленьком домике на Советской улице г. Барановичи. Страшная весть о начале войны дошла уже рано утром 22 июня 1941 года. Бреслав Г. М. сразу же, собрав самые необходимые вещи, вместе с женой несли своих детей сына Ефима (1 год) и дочь Марину (2 года). Дорогу им преградили немецкие танки, и они вынуждены были вернуться в Барановичи, в гетто. В 11 кварталах, напротив здания госбанка, было согнано 15 тысяч человек. В трех небольших комнатках и кухоньки, где поселилась семья Бреслава, проживали в страшной тесноте 82 человека. Для жилья использовался сарай, коридор. Нары были уставлены в 4 этажа. Лагерь усиленно охранялся. Все были поставлены вне закона: на одежде клеймо из желтой ткани, даже и у маленьких детей.

Летом 1941 года Бреслава Г. М. в составе 700 человек узников гетто доставили на ст. Ново-Вилейка, где от темна до темна работали на строительстве ветки железной дороги. Под огнем винтовок и автоматов Бреслав Г. М. совершил побег. Побег совершили 31 человек. В живых остались 19 человек. В конце октября 1941 года недалеко от г. Барановичи Бреслав был схвачен и снова шел в строю узников гетто, вместе с которыми пережил акции массового уничтожения 4 марта и 21 сентября 1942 года. 17 декабря была отобрана группа специалистов 210 человек, в состав которой был включен и Бреслав. Их доставили в Колдыческий лагерь смерти. Детей и жену увезли на расстрел…

Группу узников, доставленных из гетто, человек 40, комендант Стасинович построил во дворе Колдычевского лагеря. Стояли долго. Холод и ветер леденил. Один из доставленных, человек старше 60 лет, стоя на месте, постучал ногами. Комендант Стасинович заставил этого человека скакать на корточках с вытянутыми руками 100 метров вперед и назад, а сам бил старика в зад сапогами. Всех прибывших заставили пройти мимо полицейских, стоящих в два ряда. Каждый полицейский бил проходившего дубинкой. Перед строем привезенных из Барановичского гетто появился комендант охраны Степанюк, который объявил, что режим в лагере строгий и повиновение должно быть безусловное. За любое нарушение — расстрел. Он вытащил из строя двух человек и тут же расстрелял их из пистолета.

От узников требовали на приветствие отвечать: «Нехай сдохне товарищ Сталин».

Завтрак состоял из похлебки — «баланды»: горячая вода и немного ржаной муки. Обед в 12 часов, тоже «баланда». Ужин тоже похлебка. На день выдавали 140 г хлеба.

В день проводилось до 9 поверок: подъем в 6 часов — поверка, отбой с наступлением темноты — поверка, перед приемом пищи — поверка. При построениях почти всегда кого-то избивали дубинкой.

Каждый из заключенных носил определенный знак на груди, плечах. Евреи носили по две желтые полоски 80 на 20 мм.

В бараках спали на нарах на тонком слое соломы, без постели. Белья не меняли. Количество заключенных в бараках было огромное. Каждый был осыпан вшами, тело обычно покрывалось нарывами, от которых многие умирали в муках.

Среди узников блока, доставленных из Барановичского гетто, действовала длительное время группа, возглавляемая смелым конспиратором Романом Фридманом. Группа готовила побег, был осуществлен подкоп под подвал кожевенного цеха, сделан лаз в нижних венцах гумна, где содержались заключенные. Бреслав Г. М. принимал участие в подготовке и осуществлении побега 91-го человека, оставшихся в живых узников Барановичского гетто. Побег стал возможным 24 марта 1944 г. в невероятных условиях террора, слежки, издевательств карателей.

В зону Барановичского партизанского соединения в Налибокскую пущу не пришли 10 человек, пойманных карателями.

Редчайшая судьба выпала на долю Бреслава Г. М. Из почти 19 тысяч узников гетто осталось в живых только несколько человек, в том числе он.

Бреслав Г. М. воевал в партизанском отряде им. М. И. Калинина, отмечен многими правительственными наградами 8 июля 1944 года он вошел в освобожденный от оккупантов город.

В начале апреля 1943 года деревня Перехрестье Ляховичского района была окружена полицией и жандармерией. По доносу солтуса арестовали 11 человек, в том числе и Сакуть П. С. Арестованных доставили в Барановичское СД, а затем в Колдычевский лагерь смерти. Работал Сакуть с другими на болоте по добыче торфа, а также по изготовлению кирпича. От заключенных требовали выполнения большого объема работ, были установлены высокие нормы выработки. Связи с внешним миром отсутствовали. Любое нарушение вызывало избиение дубинкой полицейского. Изнуряли каторжный труд и голодное существование — 140 г хлеба в день и три раза по 1 литру «баланды» (заваренная в кипятке ржаная мука с добавкой кусков нечищенной картошки, летом — ботвы свеклы, крапивы и т. д.)

Во время побега 24 марта 1944 года узников-евреев, доставленных из Барановичского гетто, вместе с ними бежал из лагеря. После совершенного побега добрался в свою деревню, а затем ушел в партизаны. В составе спецгруппы КГБ встретил освобождение советскими войсками своей деревни. С марта 1989 года — пенсионер.

В мае 1942 года староста дер. Грабовец Барановичского р-на послал его с другими ребятами, которым было по 15 лет, в карьер д. Русино загружать на автомашины шпалы для железнодорожных путей. Работы велись под контролем немецких полицейских. 21 октября 1942 г. Юрчик Н. К. не вышел на работу, за что был схвачен и помещен в тюрьму г. Барановичи, а спустя несколько дней его доставили в Колдычевский лагерь. Здесь ему пришлось переносить тяготы жизни узника лагеря. Он видел, как направлялись почти ежедневно группы узников на расстрел, а часто в лагере слышал залпы расстрелов.