Йона Амнон - Не оставляя следов. Воспоминания ветерана израильских спецслужб

Исраэль Розенбойм, потеряв терпение от длительного бездействия, попросил меня отпустить его. Как раз в это время в Рим прибыл Давид Бен-Хорин, столь же опытный в кораблевождении и хорошо владевший итальянским языком. Посовещавшись с Адой Серени и Иегудой Арази, я добился, чтобы его отдали в мое распоряжение, а Исраэль Розенбойм вернулся в «Моссад ле-Алия Бет».

Судя по полученной информации, у нас оставалось всего несколько дней на подготовку. Давид отправился в Барри и вместе с Марио стал следить за развитием событий.

Но прошло уже два месяца, Давид все сидел в Барри и периодически сообщал нам, какие изменения происходят в планах отправки оружия. Безграничное терпение Давида заслуживает всяческих похвал — целых два месяца он просидел в Барри почти в полном одиночестве, неутомимо следя за любыми изменениями этих планов. В начале августа в Рим прибыл Марио и привез с собой окончательный вариант транспортировки груза.

Манара сдал в аренду арабам судно под названием «Ард-жиро», которое в середине месяца повезет оружие в Мессину. Двадцать третьего августа туда должен прибыть египетский корабль «Хедив Исмаил». На него и предполагается загрузить оружие.

Мы подробно обсудили все детали операции. Марио соберет в Барри весь нанятый нами итальянский экипаж из десяти человек. К ним присоединятся Давид и радист, снабженные документами итальянских моряков.

Шестнадцатого августа, захватив по дороге связиста со снаряжением и подрывные материалы, я отправился на машине в Барри, куда и прибыл на следующее утро. В нашем распоряжении оставалось три дня. Судно готовилось к отплытию девятнадцатого августа, причем не в Мессину, как предполагалось раньше (хозяева судна «Хедив Исмаил» сообщили, что погрузка оружия в Мессине невозможна), а в Александрию и уже оттуда в Бейрут.

И Манара, и Марио считали, что удастся с легкостью заменить имеющийся экипаж «Арджиро» нашими людьми, однако тут возникли затруднения. Начались переговоры с Ма-нарой. Он потребовал, чтобы в экипаж судна вошли только два наших механика, а Давида и связиста проведут на борт в последнюю минуту перед отплытием. Это требование заставляло нас усомниться в успехе. Хотя Марио всячески успокаивал меня, по мере приближения дня отплытия беспокойство мое возрастало. Даже включение в экипаж двух наших механиков задерживалось по техническим причинам. Ранним утром восемнадцатого августа мы вышли понаблюдать за погрузкой оружия, которое начали перевозить в порт из армейских складов. Поскольку в течение целых двух месяцев планы транспортировки то и дело менялись, трудно было поверить, что не произойдет еще какое-нибудь изменение в последнюю минуту. Однако вот же, мы смотрели на погрузку собственными глазами. Напряжение росло.

Вернувшись домой, я встретил Марио, возвращавшегося с очередного совещания с Манарой. Неожиданная новость: в порту Барри Давида и Оведа Садэ не удастся провести на корабль. Объяснение: если они вызовут малейшее подозрение, весь план провалится в самом начале. Напряжение от этого, естественно, возросло десятикратно.

Всем нам было ясно, что захватить корабль нам удастся только в том случае, если на борту будут находиться Давид, Овед и еще как минимум пятеро наших матросов. Но как их туда доставить? Изучив все возможности, выработали следующий план: мы нанимаем рыбацкую лодку и на ней наши люди выходят в море. Лодка подойдет к кораблю, который наши механики, находящиеся на борту, остановят в заранее условленном месте. Давид и Овед, одетые в офицерскую форму, поднимутся на корабль в сопровождении матросов, объявив, что они посланы Мардам-беем. Захватят корабль и направят его в сторону Эрец-Исраэль.

План был фантастический, но время поджимало, другого варианта не было. Мы немедленно принялись за его осуществление. Марио и д-р Росси отправились на поиски рыбацкой лодки. К вечеру Марио вернулся мрачный и еле живой от усталости — лодку нанять не удалось. Но, сказал он, за пятнадцать с половиной миллионов лир можно хоть сегодня купить небольшое рыбацкое судно. Я тут же решил, что мы его купим. Глаза Марио загорелись, усталость как рукой сняло. Однако таких денег у меня не было. Я обратился к д-ру Росси и забрал у него один из отданных ему на сохранение конвертов с деньгами, пообещав вернуть долг в ближайшее время. И на следующее утро мы приобрели судно, стоявшее на якоре подле соседней рыбацкой деревни Мула-де-Барри. Заправили судно горючим, погрузили провиант. В нашем распоряжении оставался один день. В полдень 18 августа нам сообщили, что наши механики уже приняты в экипаж «Арджиро» и что с капитаном, пожилым итальянцем, нетрудно будет столковаться. Давид купил два комплекта обмундирования итальянских флотских офицеров — теперь, в сущности, все было готово. Каждые два-три часа к нам поступали сведения о том, как продвигаются приготовления «Арджиро» к отплытию. 19 августа мы встретились с нашими механиками и договорились, что они остановят корабль поблизости от Бриндизи, между девятью и десятью часами утра. Если наше судно почему-либо не появится, они должны будут изобразить еще какую-нибудь поломку в моторе и остановить корабль возле порта Отрон-то. Один из механиков сойдет на берег, якобы купить запасные части, и там получит от нас дальнейшие указания.

Под вечер нам сообщили, что «Арджиро» отплывает в полночь. Мардам-бея взял на себя д-р Росси. Он сумел убедить полковника, что корабль полностью подготовлен к плаванию и что тот может спокойно ехать в Рим поездом, уходящим в девять вечера. Довольный Мардам-бей пригласил Манару и д-ра Росси поужинать у него в гостинице, отметить благополучное завершение дела и после ужина, в сопровождении обоих гостей, отправился на вокзал, в приятной уверенности, что миссия его увенчалась успехом и оружие вовремя отправится по назначению.

Как только поезд ушел, д-р Росси, в приподнятом настроении, поспешил на место встречи. Здесь мы загрузили все наше снаряжение — рацию, взрывчатку, чемоданы Давида и Оведа — в его автомобиль, который он предоставил нам вместе с водителем, и все впятером — д-р Росси, Марио, Давид, Овед и я — отправились в Мула-де-Барри, где стояло в порту наше рыбацкое судно с восемью матросами.

В Мула-де-Барри мы прибыли в самый разгар празднества — это был день святого Антонио, покровителя рыбаков. На центральной площади светились гирлянды разноцветных лампочек, в небе там и сям вспыхивали фейерверки. Мы поставили машину на темной боковой улице и, сомкнувшись в ряд плечом к плечу, как принято ходить у итальянцев, зашагали в порт, дабы разведать обстановку.