Йона Амнон - Не оставляя следов. Воспоминания ветерана израильских спецслужб

Автор дает на подпись президенту Эзеру Вейцману Декларацию Дома ПАЛМАХа

Закладка краеугольного камня.

Ицхак Рабин помешает цилиндр с декларацией в яму. где будет заложен камень

Начальник генштаба Шауль Мофаз, автор и Ицхак Хофи

Автор, Йехиэль Лекет и Иска Шадми перед церемонией в Лесу павших палмахников

Автор и Менахем Росек открывают мемориальный камень в память первых палмахников

Двора Блюм снимает покрывало с обелиска памяти бойцов, погибших в борьбе с англичанами

Свидетельство о том, что в память Йонатана Брозы посажено в Лесу павших палмахников 100 деревьев. Йонатан Броза, дядя автора, вступил в ПАЛМАХ по окончании сельскохозяйственной школы и погиб в возрасте восемнадцати лет в сражении под Кастелем

В трюме было темно и грязно. Вокруг сидели рыбаки с серьезными, нахмуренными лицами. В сыром воздухе повисло напряженное ожидание, тревога перед тем неведомым, что предстояло нам впереди. Я попытался разрядить атмосферу легким разговором на посторонние темы, но упорная мрачность рыбаков заставила меня замолчать.

Настроение у меня было отличное. Наконец-то начинается операция, к которой мы готовились столько месяцев, наконец-то совершается задуманное и спланированное нами. Наконец-то разрядится бесконечное напряжение, осуществятся надежды, переполнявшие нас днем, исчезнут сомнения, мучившие по ночам.

В порту никто не обращает на нас внимания. Последние указания рыбакам и механикам, якорь поднимают, и наше судно начинает скользить между маяком и волнорезом к выходу из бухты. Мы в открытом море.

Час уже поздний, после полуночи. Можно бы поспать до утра, но прилечь негде, кроме как на открытой палубе, под докучливым дождем. Сырость пробирала до костей; кое-как скрючившись под промокшими одеялами, мы пытались вздремнуть.

Утром непогода усилилась. Мы свернули к северу, в сторону предполагаемого маршрута «Арджиро». Подойдя на расстояние примерно десяти миль от порта, из которого вышел корабль, мы снова свернули к югу. Это как бы бесцельное плавание среди крутых волн, когда при каждом крене судно зачерпывало воду, скоро дало себя знать всем, и даже старые морские волки из нашего экипажа то и дело бегали к борту и возвращались бледные, вытирая губы рукавом куртки. Время подходило к одиннадцати, между тем, по нашим расчетам, корабль должен был пройти здесь между девятью и десятью. Мы начали опасаться, что не разглядели его рано утром в густом тумане или, может быть, он изменил курс и отклонился к востоку. Прождали еще два часа на непрерывно качающемся судне. Решили связаться с берегом, узнать точное время отплытия корабля из порта. Вынули рацию из ящика, попытались собрать ее. Кораблик наш кидало из стороны в сторону. Части аппарата вылетали из ящика, пришлось распластаться над ним и держать все в руках. Антенну тоже удалось растянуть с величайшим трудом. После нескольких неудачных попыток мы установили связь с берегом».

Пока рыбацкое суденышко болталось по волнам, мне пришлось изменить условленный с Давидом порядок действий. Вернувшись в Барри, мы с Марио и д-ром Росси немедленно отправились в порт, чтобы уточнить время отплытия «Арджиро». И там, к нашему изумлению, узнали, что отплытие отложено на десять часов утра на завтра, ибо кок не успел закупить весь необходимый провиант. Через д-ра Росси я вызвал с корабля старшего механика, чтобы договориться с ним о новом порядке действий. Я приказал ему поступить следующим образом: позаботиться о том, чтобы корабль следовал со скоростью 5,5 узлов в час и к десяти вечера дошел до Бриндизи. Там остановить корабль на три-четыре часа. Если за это время наше рыбацкое судно не подойдет, направить «Арджиро» в Отронто и стоять там до тех пор, пока не удастся захватить корабль либо потопить его. Механик ушел, заверив нас, что, насколько это зависит от него, в успехе можно не сомневаться. Это меня несколько успокоило, я видел, что дело находится в надежных руках. После этого я помчался в наш офис, связался с Далией и продиктовал ей телеграмму Давиду, сообщая ему новые указания.

Всю ночь мы с Марио просидели у телефона. Утром, побрившись и позавтракав, мы отправились в порт, пронаблюдать за отплытием «Арджиро». Марио и д-р Росси стояли у причала подле корабля, я поджидал их за воротами порта. И на этот раз — свершилось. В десять часов «Арджиро» поднял якорь. Марио и доктор вернулись ко мне, неся копию накладной груза. В ней было указано, что порт назначения корабля — Бейрут, через Александрию.

«Арджиро» покинул порт и вышел в открытое море, а мы немедленно вернулись в офис. Я позвонил Далии и продиктовал очередную телеграмму, сообщая Давиду, что корабль отплыл в назначенное время. Наша связь с рыбацким судном работала прекрасно. В четыре пополудни я получил телеграмму от Давида, где он сообщал, что «Арджиро» находится в их поле зрения, они идут на расстоянии трех миль от него. Без четверти десять пришла следующая телеграмма: «Арджиро» остановился, готовимся к захвату.

НАКЛАДНАЯ:

Судно: «Арджиро»

Порт погрузки: Барри

Заказчик: Министерство обороны Сирии Контрактор: М-р Фуад Мардам-бей Порт разгрузки: Александрия (Египет) Конечное место назначения груза: Бейрут Спецификация груза: 400 ящиков с винтовками, 11 ящиков с запасными частями, в общей сложности 411 ящиков.

3 (три) ящика с винтовками разбились во время погрузки. 60 (шестьдесят) винтовок из вышеуказанных трех ящиков доставлены в разобранном виде.

Все содержимое ящиков б/у.

Мы с Марио сидели в офисе. Комната была полна дыма, пол усеян окурками. Напряжение достигло высшей точки. Невозможно описать смешанные чувства, обуревавшие нас в эти минуты: и сознание ответственности, и тревога, и радость от того, что операция успешно идет по намеченному плану. Я целиком и полностью полагался на Давида и Оведа, был уверен, что они сумеют захватить корабль. Оба они за предшествующие два месяца ожидания, надежд, подготовки, непрерывно меняющихся планов проявили терпение и доказали свою преданность делу.