Дмитрий Жуков - Дневник карателя. Эрих фон дем Бах-Зелевский

Бах отрицательно относился к приказу Шенкендорфа о занятии как можно большего количества населенных пунктов. К осени 1942 г. было уже ясно, что немецкий контроль над такими районами стал все больше казаться видимостью. Постепенно возникла ситуация, когда формальное владение территорией, достигнутое в результате планомерного продвижения гарнизонов сделало очевидной нехватку собственных сил, бесконечно расширило и усложнило задачи снабжения, взаимодействия и управления. В радиограмме Прютцману от 5 ноября 1942 г. Зелевский обратил внимание своего коллеги на следующие моменты: «Все полицейские силы систематически распределяются по всей территории, без каких-либо координационных центров. В результате в резерве у начальников СС и полиции остаются силы не больше роты. Зная об этом, противник в настоящее время везде находится в выигрышном положении и обладает возможностью для проведения налетов. Маленькие опорные пункты могут удерживаться только с большими потерями» 214.

Зелевский искал способы, как справиться с этой проблемой. Еще летом 1942 г. он детально познакомился с тактикой «охотничьих команд». В вермахте она применялась с осени 1941 г. В начале 1942 г. ягдкоманды активно действовали при охранных дивизиях в тылу группы армий «Центр» 215. Бах использовал похожие подразделения, но опирался больше не на опыт вермахта, а на идеи специалистов «Черного ордена». В частности, на тактику штурмовых групп группенфюрера СС Феликса Штайнера, который применял ее в пехотных частях войск СС. Теперь эту тактику следовало адаптировать к условиям борьбы с партизанами, на что давались указания в директиве Гиммлера от 25 августа 1942 г. 216

Хотя Баху удалось сформировать немало «охотничьих команд», широко и успешно использовать данный способ действий против партизан удавалось не всегда. Во-первых, применение истребительных команд требовало от солдат СС и полицейских высокой мотивации и всесторонних тактических знаний, особенно в том, что касалось ближнего боя, огневой подготовки, подрывных средств и выживания в условиях дикой природы. Во-вторых, подразделения такого типа, ведущие борьбу партизанскими методами, требовали разнообразного и высококачественного оружия. В-третьих, команды «охотников» могли эффективно действовать только в течение двух-трех суток. В последующем личный состав нуждался в отдыхе и пополнении боеприпасами. И, в-четвертых, использование команд «охотников» против больших партизанских бригад ощутимых результатов не приносило, кроме тех случаев, когда наносились внезапные удары по колоннам «народных мстителей», выдвигавшихся в назначенный район для проведения операций 217.

Спустя некоторое время Бах внес изменения в тактику ягдкоманд. Подразделения «охотников» стали привлекать к большим операциям. Они должны были выслеживать «бандитов» и немедленно вызывать части войск СС и полиции. После того как район, где располагались партизаны, плотно окружали, команды атаковали противника или пытались загнать «банды» на подготовленные позиции войск, которые, используя огонь артиллерии, минометов и стрелкового оружия, пытались полностью уничтожить неприятеля 218.

Из дневника Зелевского также следует, что он уделял большое внимание созданию и применению ложных партизанских отрядов, взаимодействуя по этой линии с полицией безопасности и СД 219. Данный метод считался результативным. Сами партизаны видели в нем большую угрозу. Как отмечалась в секретной брошюре РСХА о «борьбе с бандами», подготовленной в сентябре 1942 г., «во многих случаях создание контрбанд оказалось очень успешным… Эти формирования передвигаются под видом настоящих банд на зараженной врагом территории, постоянно поддерживают с помощью передатчика связь с крупными оперативными силами, изучают поведение населения, ищут связь с настоящими бандами и убивают их членов, насколько возможно, индивидуально и незаметно. Кроме того, этим достигается то, что отдельные банды испытывают недоверие к себе подобным и противостоят им» 220.

Бах старался свести к минимуму операции по прочесыванию местности. Обычно во время прочесывания партизаны уклонялись от боя, а вся ярость войск обрушивалось на ни в чем не повинное население. К концу 1942 г. Зелевский окончательно убедился в бесперспективности таких акций. К тому же они противоречили приказам Гиммлера об использовании гражданских лиц, включая членов партизанских семей, на принудительных работах. 23 февраля 1943 г. Бах сделал в дневнике соответствующую запись: «Еще в период проведения операции “Нюрнберг” я выразил мнение, что не одобряю так называемого прочесывания местности. Мое мнение не изменилось и после операции “Праздник урожая II”. Обе эти операции преследовали политические, а не военные цели. Моя точка зрения подтверждается большим количеством уничтоженных бандпособников. Цель моей борьбы с партизанами заключается в том, чтобы уничтожать вооруженные банды, а не население, симпатизирующее большевикам» 221.

Активно выступал против позиции начальника соединений по борьбе с партизанами Курт фон Готтберг. Он отвергал корректное отношение к гражданскому населению, «потому что бандит, переодевшись женщиной, сможет проникнуть через наши заградительные линии» 222. Как бы Бах ни противился расстрелам, руководствуясь чисто экономическими соображениями, подчиненные ему начальники СС и полиции постоянно проводили карательные акции. Тот же Готтберг, например, на совещании у генерального комиссара Белоруссии озвучил результаты, которых СС удалось достичь с 1 января до начала марта 1943 г. Ликвидировано бандитов – 9432 человека, бандпособников – 12 946, евреев – 11 000, взято в плен – 233. Для отправки в Германию в качестве рабочей силы были захвачены 3589 человек 223.

Несмотря на расхождения по ряду частных моментов, Бах и Готтберг в целом придерживались одного курса. Весной и летом 1943 г. он сводился к тактике блокад, частых ударов из гарнизонов и устрашению 224. При этом крупные операции зачастую оказывались «ударами в пустоту», но карательные меры не ослаблялись 225. 23 июня 1943 г. в донесении Гиммлеру об операции «Коттбус» Зелевский цинично заметил: «Разминирование всей местности, которое еще не состоялось, потребовало специальных защитных мер для жизни развернутых войск. При очистке минных полей около 2000—3[000] жителей взлетели на воздух» 226. 6 августа 1943 г. Бах сообщил рейхсфюреру, что за две недели – с 15 по 31 июля – его войсками уничтожено 807 населенных пунктов 227.

Отчеты Зелевского о проведении антипартизанских операций неизменно содержали информацию о больших потерях со стороны «бандитов». Эти результаты слишком плохо сочетались с данными о собственных потерях и количестве трофеев, захваченных на поле боя. Фактически, если заглянуть за военную терминологию докладов Баха, то речь шла о систематическом убийстве гражданского населения в огромных масштабах. Причем статистика Зелевского иной раз представлена так, что трудно определить, сколько убито командиров и рядовых партизан. Даже первый начальник штаба Баха, бригадефюрер СС Херф, обратил свой взгляд на этот нюанс. 19 июля 1943 г. в письме к брату, группенфюреру СС Максу фон Херфу, он отметил, что «убивали всех, чтобы увеличить потери противника и показать наши “героические поступки”… Мертвых можно было взять откуда угодно, но в таком случае нельзя было установить, кто из них был командиром, а кто солдатом» 228.