Александр Котов - Уральский самоцвет

«Вилла Корчного теперь превратилась в место для мистических действий и манипуляций с йогами, входящими и выходящими по своему желанию. Некоторые даже забрались в мою комнату, что означало мой периодический переезд в Пайнс-отель, — пишет Кин. — Одна группа Ананда Марга, которая проделывала, что хотела… Другая — отряд парапсихологов отца Булатао. Этими командовал бельгиец Лин.

Однажды я пил кофе с мадам Лееверик, когда зазвонил телефон и официант объявил, что с ней хочет говорить мистер Распутин. Я еле сдержал улыбку на устах… Лееверик объяснила, что это «подпольная кличка» упомянутого Лина».

Псалмы псалмами, но сколько ни усаживайся в магический круг, а счет матча все же равен 4:2 в пользу Карпова, к тому же претендент получал проигрышные позиции и выкручивался лишь с помощью ошибок противника. А тут еще чемпион в цейтноте переигрывает претендента в двадцать седьмой партии и получает важнейшее очко 5:2. Верный тренер Кин, может быть, просто по привычке, уже автоматически ищет способ и на этот раз оправдать своего хозяина.

«У главы делегации на мировом шахматном чемпионате много обязанностей, — пишет Кин. — И они разнообразны. Утром, в день 27-й партии, меня вызвали к майору Бугасто — шефу городской безопасности в полицейском управлении Багио. Три жителя города были арестованы за попытку требовать от Корчного пятнадцать тысяч долларов в обмен на обещание привлечь черную магию для помощи в его победе. Они еще угрожали, что сделают так, что он проиграет, если не уплатит требуемую сумму. Для властей Багио вымогательство казалось более страшным, чем черная магия, и они отдали вопрос на слушание во вторую инстанцию».

А вечером чемпион мира добился пятой победы.

Маги «нагадали» проигрыш претендента? Ничего подобного — решило отличное маневрирование Карпова в тяжелофигурном окончании. Теперь в любой момент выигрыш первой же партии приведет к полному торжеству чемпиона мира. Положение стало критическим.

«Заканчивался третий месяц матча, еще пять месяцев мы работали до матча, практически не отдыхая, — пишет Анатолий Карпов. — Словом, восемь с половиной месяцев смотрели на доску, на эти клетки, фигуры, и, конечно, я основательно устал. И тут неожиданно психологическое преимущество перешло на сторону претендента. Я попал в какой-то стресс… Мне было что терять. А соперник при счете 2:5, видимо уже смирившись с поражением, стал играть раскованно (противник, надо сказать, с большим опытом матчевых встреч). Ввязавшись в обмен «ударами», я упустил три ничьих, сделав лишь одну. Бывает у шахматистов, да и, думаю, не только у шахматистов, когда буквально все валится из рук. Такое состояние наступило у меня после 27-й партии. Я слишком поздно решил, что матч уже выигран, что остается только принять акт о капитуляции».

В четырех последующих партиях Карпов только в одной добился ничьей — три остальные проиграл. Невероятный результат! Сам он не может объяснить, что с ним происходило. Конечно, усталость — все три поражения случились при доигрывании отложенных партий, причем во всех трех позициях он без особого труда мог добиться ничьей. И это при прославленной «капабланковской» технике. Неожиданно счет сравнялся — 5:5! Теперь первый же выигрыш приносил одному из противников звание чемпиона мира!

Положение не имело прецедента в истории шахмат. Обычно при всех прежних условиях матча (когда количество партий ограничено) при равном счете чемпиону мира достаточно было свести последнюю партию вничью для сохранения шахматной короны, претендент же обязан был выиграть. Как известно, ФИДЕ отменила эту привилегию чемпиона, и Карпов теперь был обязан добиваться столь необходимого шестого выигрыша.

Можно только вообразить состояние и самого шахматного короля, и сопровождавших его членов советской делегации перед решающей тридцать второй партией.

«Участники нашей делегации изо всех сил старались отвлечь меня от шахмат, помочь успокоиться, развеяться. Президент Советской шахматной федерации космонавт Виталий Иванович Севастьянов уговорил меня поехать с ним в Манилу, посмотреть, как сражаются наши баскетболисты на чемпионате мира. Он, Севастьянов, знает, что такое стресс и психологические перегрузки, знает, как из них выходить. Благодаря этой поездке мне удалось неплохо отдохнуть».

А тем временем претендент буквально захлебывался в лучах еще не завоеванной славы. В день перед партией он пригласил репортеров и фотокорреспондентов в свою виллу. На следующий день в газетах многих стран появилась необычная фотография: Корчной стоит на голове, рядом мужчина и женщина бесстрастно взирают на его приготовления к решающему моменту сражения. Лондонская газета «Дейли мейл» поместила такие слова рядом с этой фотографией:

«Корчной присоединился к секте Ананда Марга, девять членов которой покончили жизнь самоубийством, сжигая себя до смерти. Последняя жертва — 24-летняя австралийская наследница Линетта Филипс, умершая ужасной смертью перед зданием ООН в Женеве».

В общем, совершенно различные состояния были накануне решающей тридцать второй партии матча в двух враждующих лагерях: спокойствие, мудрость и скромность — в одном; бахвальство, оголтелая самореклама, крикливая нервозность и надежда на сколько раз подводившую людей черную магию — в другом.

Предоставим слово чемпиону мира.

«В день 32-й партии с утра у всех членов нашей делегации было единое чувство, что эта партия должна стать последней. С приподнятым настроением мы пошли в Дом конгрессов. А противник не понял, не разобрался в возникшей ситуации, считал, что мне надо навязать борьбу, к которой я якобы не готов.

А я жаждал борьбы! При этом помнил, что в течение всего матча претендент, играя черными, старался уйти от единоборства, перевести игру в спокойное русло: в 32-й ему как раз предстояло играть черными.

Позиция на доске сложилась напряженнейшая. С небольшим преимуществом белых. Если помните, разыгрывалась защита Уфимцева, но постепенно мне удалось привести к построению испанской партии, а в ней претендент разбирается хуже. У меня сложился большой выбор продолжений, и шаг за шагом удалось создать неотразимую угрозу королю черных. Хотя сцена довольно далеко от зрительного зала, многие после говорили, что ясно видели, как покраснел Корчной и как побледнел я. В тот миг я мысленно говорил себе: не торопись, не комбинируй, позиция выигрышная, главное сейчас — не упустить победу!.. Я спокойно сделал 41-й ход — сильный, выигрывающий ход. После чего партия была отложена.

Мы отправились в гостиницу, в номере внимательно посмотрели позицию: никаких шансов у противника нет. Но я помнил, сколько было в этом матче «чудес».