Гарольд Мур - Мы были солдатами... и были молоды

"Олбани" отличалась от типичной зоны высадки, обычной одиночной поляны, окружённой деревь-ями. На самом деле, та небольшая поляна, которую капитан Сагдинис принял за "Олбани", оказалась только первой из двух полян. Слегка заросший лесом островок отделял её от большой поляны впереди. В этой роще стояли, по крайней мере, три гигантских термитника: один с краю от деревьев, на северной стороне, другой на западном конце и третий посередине. Роща не полностью окружалась открытым пространством: восточная и западная стороны соединялись с лесом несколькими деревьями, отстоявшими друг от друга примерно на двадцать футов.

Капитан Сагдинис рассказывает: "Когда по колонне повёлся плотный огонь, мы с Ларри Гвином достигли окраины "Олбани" на северо-восточной стороне поляны. По нам открыли беспорядочный снайперский огонь. Часть разведвзвода уже достигла островка. Я крикнул через межлесье, чтобы нас кто-нибудь прикрыл. Мы побежали к островку. В этой точке я вышел по рации на свои 1-ый и 2-ой взводы. Почти сразу же потерял связь с 1-ым взводом. От 2-го взвода на связь вышел старшина, сержант 1-го класса Уильям А. Феррелл, 38 лет, из Стэнтона, штат Теннесси. Ветеран Второй мировой войны и Кореи, бывший военнопленным в Корее, он мог бы оставаться в Штатах. Он не был обязан отправляться с нами во Вьетнам. Все звали его Пэппи [30] папочка, дедуля — прим. пер. ".

Феррелл всё время запрашивал у капитана Сагдиниса, где тот находится; сообщал, что они переме-шались с северными вьетнамцами и что несколько человек уже ранены и убиты. "Мне не удавалось опреде-лить его местоположение. Я знал, где он должен быть: прямо к востоку от нашего островка. Потом Пэппи радировал, что его ранили, что с ним остаются трое или четверо ребят, все ранены. По рации я слышал стрельбу на его позиции. Больше я никогда Пэппи не слышал. Он не выжил.

Оставшиеся в живых бойцы из моего 1-го взвода вместе с разведвзводом образовали исходные обо-ронительные позиции на "Олбани". Группа управления батальоном благополучно вошла в периметр. Боб Макдейд и Фрэнк Генри, вероятно, обязаны своей жизнью тем вьетнамским пленным. Если бы они не про-шли вперёд и не остались бы там, они бы в дальнейшем вернулись в колонну и, наверное, не выжили бы. В какой-то момент на "Олбани" я поинтересовался, что стало с пленными вьетнамцами, и мне сказали, что, как только началась стрельба, те попытались бежать и были застрелены".

Сам подполковник Макдейд вспоминает: "Когда всё завертелось, я присоединился к роте "альфа". Знаю, что пытался осмыслить, что происходит. Я двигался очень быстро: надо перебраться сюда, под дере-вья, и собраться всем вместе. Казалось, что враг уже по всему лесу. Мы установили надёжный контроль над непосредственным прилегающим участком и старались выяснить, где находятся остальные. Одна вещь, ко-торая меня сильно беспокоила, заключалась в том, что бойцы бездумно жали на спусковые крючки и просто стреляли по траве. Я твердил: "Сначала убедись, что знаешь, во что стреляешь, потому что мы сами все разразбросаны!""

Сержант Джим Гуден, помощник батальонного сержанта по оперативным вопросам, вместе со штабным отрядом находился ближе к концу колонны. "В нас стреляли с трёх сторон. По нам вели огонь и с деревьев, и с флангов. Рядом со мной ранило парня, и я схватил его пулемёт. Я уперся в муравейник. Потом в нас ударили из миномётов. Целились прямо в нас. Я огляделся вокруг: все были мертвы. Связист, сержант 1-го класса Мелвин Гюнтер, упал замертво, получив осколком в лицо. Та же мина, что убила Гюнтера, нашпиговала мне осколками спину и плечо. Враги приближались для последней атаки. Я отстреливался, стараясь пробить в них брешь, но не знал, куда отходить. Я пошёл не туда и попал прямо в зону поражения. Я обнаружил груды из джи-ай". Гюнтер, тридцать восемь лет, был из Винсента, штат Алабама.

Оперативный офицер батальона, капитан Спирс, считает, что тот факт, что командиры отсутствовали в своих ротах, когда начался бой, только способствовал путанице. "Я думаю, это имело наибольшее значение для роты "чарли". Их командир, капитан Скип Фесмир, был с нами, а Дон Корнетт, замкомандира роты, погиб в самом начале, так что у них не оказалось командира, и они просто развалились на части".

Спирс также вспоминает, что стрельба началась "в голове колонны, затем перекинулась на всю ко-лонну. Я думаю, что батальон противника врезался в бойцов разведки и роты "альфа", отступил, сделал крюк и столкнулся прямо с ротой "чарли". Он также частично зацепил роту "дельта". Группа управления батальоном находилась перед ротой "дельта". Со мной там были четыре человека, включая моего сержанта по оперативным вопросам, и трое из них погибли".

Специалист-4 Джим Эпперсон, радист Макдейда, рассказывает: "Мы установили рации за муравейником. Артиллеристы, вызывая огонь, зависали на собственной радиостанции. Честно говоря, мы мало что знали о ситуации в остальной колонне. Кто-то из радистов уже погиб. Нас отрезало ото всех. Полковник Макдейд ничего не мог добиться от своих подчинённых по колонне. Роты "чарли", "дельта" и штабная рота не выходили на связь, потому что уже были либо мертвы, либо, как в случае со штабной ротой, не имели раций".

Время показывало 13:26. Разведвзвод, командир роты "альфа" Сагдинис и его помощник Гвин, а также группа управления полковника Макдейда находились на небольшом лесистом участке между двумя полянами. Сагдинис и Гвин располагались возле одного из термитников, разведывательный взвод Пейна держался рядом с другим, а Макдейд и его группа находились за третьим.

Лейтенант Ларри Гвин смотрел на юг, в точку, где они с капитаном Сагдинисом вышли из джунглей всего несколько минут назад: теперь весь район заполняли вьетнамские солдаты, которые очевидно вклини-лись в маршрут следования батальона, отделив голову батальона от его корпуса. Гвин заметил трёх джи-ай: те продирались сквозь высокую траву, выбираясь из района, наполненного неприятелем. "Я вскочил и закричал им, размахивая рукой. Они увидели меня и направились прямо к нашей позиции. Первым шёл капитан, наш авианаводчик от ВВС, вконец измотанный. Я указал на батальонную группу управления, что кучковалась в нашем тылу у другого муравейника, и он пополз к ним. За ним следовал сержант-майор батальона Джим Скотт, который свалился рядом со мной. А за Скоттом пришёл молоденький, очень маленький рядовой 1-го класса; он бредил и придерживал кишки в животе руками. Он всё время спрашивал: "Летят ли вертолёты?" Я отвечал: "Летят, держись".

Командир батальона сначала решил, что все входящие выстрелы — это дружественный огонь. Он закричал, чтобы мы все прекратили огонь, и этот приказ ушёл по командной цепочке, но безрезультатно, так как войска по периметру видели вьетнамцев. Мы с сержант-майором смотрели назад, когда я услышал громкий хлопок. Сержант-майор закричал: "Я ранен, сэр!" Он получил пулю в спину у подмышки, и под правой рукой образовалась большая рана. Я сказал, что с ним всё будет в порядке и чтобы сам себя перевязал. Что он и сделал, сорвав с себя рубашку. Подобрав свою М-16, он отправился назад, к одному из муравейников. Потом я несколько раз видел сержант-майора, он дрался как дьявол".