Коллектив авторов - В боях за Молдавию. Книга 2

Порой они удивлялись этому даже сами. Однажды инструктор пропаганды полка старший политрук Черкасов сказал мне:

— Смотрю я и удивляюсь, как в армии люди быстро осваивают весь комплекс задач и процесс их выполнения. Вчерашние запасники — рабочие, счетоводы, профсоюзные работники — сегодня уже выглядят заправскими командирами, способными не только обучать солдат военному делу, но и вести их в бой.

— А чему тут удивляться? Ведь и вы, Федор Филиппович, тоже, можно сказать, новичок. Я вот в армии более десяти лет, имею военно-политическое образование, опыт работы. Вы же только год служите, а справляетесь в мое отсутствие не хуже меня.

Черкасов, учитель по профессии, пришел в полк в начале 1940 года, из запаса. Он обладал организаторскими способностями, быстро сумел освоиться с армейской жизнью, найти свое место в огромном и сложном армейском механизме. Вел большую пропагандистскую работу среди личного состава полка, много помогал политрукам и парторгам рот в организации политработы, часто выступал с лекциями и докладами не только в полку, но и среди населения. Правда, был у него один недостаток: неопрятный внешний вид. За это не раз ему попадало от командира полка.

В общем, коллектив в полку сложился хороший, способный решать любые задачи, и в этом была немалая заслуга полковника Сафонова. Уже после войны я встречал многих офицеров-однополчан. Они не раз вспоминали добрым словом полковника Сафонова и 256-й полк, где получили хорошую закалку, которая помогла им громить фашистских захватчиков.

Наряду с боевой подготовкой в полку была развернута большая политическая работа по воспитанию высоких моральных качеств у каждого воина. Политруки рассказывали солдатам о международной обстановке, о героических подвигах, проявленных советскими воинами на озере Хасан и реке Халхин-Гол, в финскую кампанию. В подразделениях выступали непосредственные участники боев — командир огневого взвода лейтенант Злобин, награжденный медалью «За отвагу», старшина 6-й роты Чернышев и другие участники этих событий.

Так в повседневных хлопотах незаметно проходило время. Порой не оставалось лишней минуты, чтобы отправить семье письмо. В мирное время мы мало уделяли внимания своим семьям, которые вместе с нами переносили все тяжести армейской жизни, и только потом, на войне, мы об этом сильно сожалели, рассматривая в свободные минуты фотокарточки родных и любимых.

Суббота, пожалуй, самый напряженный и беспокойный день во всей неделе, особенно для политработников. К обычным обязанностям прибавляются дополнительные — нужно тщательно продумать организацию отдыха личного состава в выходной. А это нелегкая задача. У нас не было ни клуба, ни спортивных городков, ни спортснарядов. Одна-единственная кинопередвижка.

Об этом я как раз и размышлял, находясь на совещании офицерского состава, пока начальник штаба дивизии полковник Кошанский делал доклад об итогах инспекторской проверки полка по боевой и политической подготовке.

В течение трех дней группа офицеров штаба и политотдела дивизии проводила в полку весеннюю инспекторскую проверку. Сколько тревог, волнений пережито за три дня! Отчитывались за весь зимний период. Каждому командиру хотелось, чтобы его подразделение признали лучшим в полку. Инспекторская проверка в жизни части и каждого офицера — большое событие. Одним она несет радости и награды, повышение по службе и в звании, другим — неприятности и огорчения… В общем, кто что заработал, то и получает. На этот раз, судя по выводам доклада, никаких особенных неприятностей как будто не предвиделось.

— Поработали вы, товарищи, в зимний период хорошо, — сказал в заключение полковник Кошанский. — Командование дивизии боевую и политическую подготовку полка оценивает хорошо и надеется, что впредь 256-й полк этих темпов не сдаст и будет ведущим в дивизии.

Проводив офицеров дивизии, мы с полковником Сафоновым вернулись к офицерам полка. Здесь он объявил, что уезжает по семейным обстоятельствам в краткосрочный отпуск. За него временно остается начальник штаба капитан Бороднюк.

Распрощавшись с командиром полка и пожелав ему счастливого пути, мы с начальником клуба младшим политруком Касьяновым направились в подразделение, чтобы проверить, как идет подготовка к проведению выходного дня. А потом смотрели вместе с офицерами и бойцами кинофильм «Волга-Волга». Эту картину я видел не раз, но опять смотрел ее с большим удовольствием. Она отвлекала от всех дум и забот, вселяла бодрость. Только почему-то происходили частые обрывы ленты. Нашему киномеханику Галаганову, а заодно и начальнику клуба Касьянову пришлось выслушать от зрителей немало разных колючих слов.

После кино долго еще не расходились. Вечер выдался тихий, теплый. Появился баян — неизменный спутник солдата. Кто-то из бойцов затянул песню. Сначала тихо, а потом все громче и громче звучали солдатские голоса. Пели «Катюшу», «Сулико». Из села тоже доносились песни молодежи.

Долго мы сидели в тот вечер на полянке, вспоминая о семьях, о своих бывших благоустроенных лагерях, и никто не думал тогда, что это был последний мирный вечер для нас и всей нашей страны.

Вот и теперь, спустя более двадцати лет, вспоминая об этом вечере, участники войны говорят: «Сердце подсказывало», «Чувствовали», что завтра что-то будет. Мне же думается, что все это навеяно уже войной, а тот вечер был самым обычным и ничего плохого не предвещал.

Нашу беседу прервал сигнал «отбой».

— Ну, товарищи, пора по «коням», — как говорят кавалеристы.

Через несколько минут полянка опустела. Мы с Черкасовым пошли в свою палатку. На безоблачном небе ярко горели звезды. Воскресный день обещал быть ясным, солнечным.

Так началась война.День 22 июня 1941 года будем помнить не только мы — участники и живые свидетели. Он вошел в историю человечества как день неслыханного вероломства и злодейства немецких фашистов. Четыре года войны унесли миллионы человеческих жизней, пролили реки крови и слез, причинили неисчислимые разрушения и бедствия. В нашей стране нет ни одной семьи, которой бы война не принесла тяжелое испытание.

Прошло более двадцати лет с того незабываемого июньского утра. Давно залечены солдатские раны, перепаханы траншеи и воронки, в лесах заросли травой и кустарником партизанские тропы, но память, как хорошая кладовая, сохранила все до мелочей о том далеком дне. Запомнил этот день и я во всех деталях.

Было около пяти часов утра. Я почувствовал, что мою койку кто-то трясет. Открыв глаза, я увидел в палатке дежурного по полку командира 3-й пулеметной роты лейтенанта Сизоненко.

— Товарищ батальонный комиссар, из штаба дивизии получена телефонограмма. Приказано поднять полк по тревоге и занять оборону согласно плану, а вам с начальником штаба срочно выехать в штаб дивизии, — доложил он.