Коллектив авторов - В боях за Молдавию. Книга 2

Я был очень удивлен. Чем вызвана эта тревога? Ведь прошли только сутки после того, как полк во время инспекторской проверки поднимался по тревоге с выводом в район обороны.

— Что вами сделано? — спросил я дежурного.

— Отдал приказание дежурным поднять подразделения и выслать связных за командирами, которые живут на квартирах.

— Как прошла ночь? Происшествий не было?

— Все в порядке. Только час тому назад в районе Бельц слышались сильные взрывы. Запрашивал оперативного дежурного штаба дивизии. Он ничего не знает. Видимо, артиллеристы или авиаторы проводят ночные стрельбы.

Это сообщение дежурного породило пока не ясную тревогу. Взрывы, тревога, вызов в штадив — все это наталкивало на мысль: неужели война? Нет, не может этого быть.

Я быстро оделся и направился в штаб полка. По улице торопливо шли офицеры с чемоданами в свои подразделения, коноводы вели уже оседланных коней. Улицы с каждой минутой становились все оживленнее.

— Не дадут даже в выходной день отдохнуть по-человечески. Наверное, новое начальство, которое осталось за командира полка, хочет себя показать, — услышал я разговор офицеров возле штаба полка.

Откровенно говоря, я и сам был недоволен таким распоряжением, но приказ есть приказ. Его нужно выполнять.

В штабе полка, который размещался в большой избе, принадлежавшей ранее кулаку, уже находились капитан Бороднюк, начальники служб, офицеры штаба и политаппарата полка.

— А как же будет с физкультурным праздником? — обратился ко мне начальник клуба младший политрук Касьянов.

— Видимо, придется отложить до следующего выходного.

— А вы, товарищ Касьянов, с киномехаником Галагановым побегайте за всех нас до конца тревоги, прихватите с собой лейтенанта Рахно, — съязвил кто-то из офицеров.

Лейтенант Рахно числился помощником начальника штаба, а фактически работал за заместителя командира полка по тылу. Начал службу в дивизии рядовым солдатом, вырос до офицера. Исполнительный, волевой, не по годам грузный, он не мог заниматься физкультурой, что и являлось предметом частых шуток по его адресу.

— Товарищи! Мне кажется, что это необычная тревога, — обратился я к офицерам. — Не могу пока сказать ничего определенного, но через час все выяснится. Мы позвоним из штадива, а сейчас выполняйте свои обязанности согласно плану боевой тревоги.

Дав необходимые распоряжения командирам рот, офицерам штаба и политаппарату полка по организации обороны и контролю, мы с капитаном Бороднюком выехали в штадив.

На востоке, как огненный шар, из-за рощи медленно выплывало солнце.

Когда мы въехали в село Бокша, то заметили на улицах необычное движение. Люди куда-то спешили. Лица у всех были озабочены.

— Неужели война? — еле слышно проговорил капитан Бороднюк.

— Похоже на это…

К нашему приезду все командиры частей и их заместители по политической части уже были в сборе, ожидали, видимо, только нас. Как только мы заняли места, командир дивизии генерал-майор Галактионов без всякого предисловия начал свое сообщение:

— Товарищи! Сегодня в три часа противник нарушил нашу границу, перешел реку Прут и вторгся в наше воздушное пространство, бомбил город Бельцы. Командующий округом приказал выступить дивизии в район боевых действий.

— Какой силы переправился противник?

— Какую преследует он цель?

— Больше пока нам ничего не известно, — ответил командир дивизии.

Откровенно говоря, никто из нас в то утро не имел представления о размахе начатых фашистами военных действий. Мы считали, что это не больше как пограничный конфликт и страшного ничего нет. Подойдут несколько дивизий и разгромят зарвавшегося противника, как это было на Хасане, Халхин-Голе.

Это подтверждал и боевой приказ по дивизии № 1, который объявил нам начальник штаба полковник Кошанский. В нем говорилось: «В 3.00 22.6.41 г. румынские войска перешли государственную границу р. Прут в районе Кухнешты, Кастешты. Численность не установлена, но по характеру действий имеют целью захват г. Бельцы». Дальше следовали задачи частям на марш.

Перед выездом из штаба дивизии Бороднюк позвонил в полк и приказал помощнику начальника штаба полка капитану Рудику построить полк в полной боевой готовности для следования в район боевых действий, предупредив, что следует принять соответствующие меры от внезапного воздушного налета противника.

— Как не вовремя уехал командир нашего полка, — пожалел капитан Бороднюк, когда мы выехали из штаба дивизии.

Я понимал его душевное состояние. На его месте, пожалуй, волновался бы каждый. Нужно было руководить боевыми действиями полка, а он в этом деле не имел никакого опыта. В армию призван в 1940 году из запаса, работал не то экономистом, не то бухгалтером. После гражданской войны военной формы не надевал. Да и возраст давал о себе знать: ему было в то время уже за пятьдесят.

— Не падай духом, капитан. Не боги горшки лепят, справимся и без командира полка. И потом имей в виду — полковник Сафонов не такой человек, чтобы где-то отсиживаться в тревожное время. Не сегодня — завтра приедет. Все будет хорошо, — успокаивал я начальника штаба, хотя у самого на душе кошки скребли. Я вообще не воевал. Знал войну лишь по книгам, рассказам участников, кинокартинам. На командирских полевых занятиях и учениях, как правило, принимали решения и отдавали приказы командиры частей. Самостоятельно командовать на каком-либо учении не приходилось.

К нашему приезду полк был уже построен. Личный состав в общих чертах знал о причинах тревоги. Я смотрел на знакомые лица красноармейцев, офицеров, политработников, с которыми в течение двух лет делил все радости и невзгоды нелегкой армейской жизни.

Вот красноармеец Яблочкин, отличный стрелок, всегда подтянутый, спокойный и чуть застенчивый. Он мечтал после военной службы поступить в сельскохозяйственный институт, чтобы выращивать новые сорта пшеницы и льна в своей Калининской области. Из-за его плеча выглядывает сержант Пурцеладзе, артиллерийский снайпер, комсомольский вожак 76 мм батареи, лучший танцор в полку, активный участник красноармейской самодеятельности. Стараясь не нарушить строй, он чуть-чуть повернул голову, чтобы лучше разглядеть нас. Наверно, пытается по внешнему виду определить, что же случилось: пограничный конфликт или…

Впереди своей роты стоит вечно улыбающийся лейтенант Броварный. Это неутомимый труженик, снискавший почет и уважение за свое трудолюбие, уравновешенный характер и командирскую требовательность. Его любили бойцы не только четвертой роты, которой командовал, но и других рот. Он пришел в полк в начале 1940 года и в течение одного года вырос от командира взвода до командира роты.