Коллектив авторов - В боях за Молдавию. Книга 5

Противник обрушил удар и на 311-й полк. Начальник штаба полка майор И. Ф. Тарханов донес: «Контратакуют силами до полка с 20 танками. Подразделения занимают рубеж для отражения удара». Начальник тыла подполковник И. Л. Сухарев по радио донес: «Противник перерезал дорогу. Двигаться вперед не можем». В такой обстановке всегда можно встретиться с противником. Его разбитые части бегут на запад, а встретившись с нашими подразделениями, волей-неволей вступают в бой.

На помощь тылам комдив направил на машинах две роты. 311-й же полк своими силами успешно отбил удар. Через час майор И. Ф. Тарханов сообщил, что противник несет серьезные потери, а большая группа выкинула белый флаг. Командир дивизии потребовал ускорить движение полка. Но снова противник возобновил атаки на левом фланге против подразделений 305-го полка, намереваясь прорвать фронт обороны и вырваться из окружения. Для отражения его атак выдвигается 110-й истребительно-противотанковый дивизион, перебрасывается саперная рота с запасом мин. Командир полка подполковник А. Я. Ермоленко и начальник штаба майор П. Е. Кондрашев переносят свой КП в батальоны и непосредственно руководят отражением атак. Враг откатился назад…

Шел третий день операции. Позади — 55 километров. За это время усилиями частей 37-го корпуса были полностью разгромлены 21-я пехотная и 4-я горнострелковая дивизии. Дальнейшее продвижение корпуса в южном направлении обеспечило окружение 3-го армейского корпуса в составе пяти вражеских пехотных дивизий, действовавших в районе? V-кермана. Там следовало ожидать сильных ударов со стороны окружаемых частей противника с целью прорыва в западном направлении.

На четвертый день задача дивизии состояла в том, чтобы одним полком удерживать рубеж на левом фланге и не допустить прорыва противника в этом направлении, основными же силами продолжать продвигаться на юг и к исходу дня перехватить дороги, по которым возможен прорыв.

Сбивая небольшие заслоны врага, дивизия успешно вышла на указанный ей рубеж — Арчцзул Ноу, Лихтенталь, Плахтеевка — и перешла к обороне. Фронт раскинулся на 25 километров. Полки вытянулись в одну линию. Перед командиром дивизии и командирами полков возникла дилемма: где сосредоточить основные силы, по каким дорогам противник станет наносить удары? Казалось, что он может это сделать везде, поэтому везде нужно иметь надежное прикрытие. Но возникало сомнение: сумеет ли выдержать прикрытие сильный удар прорывающейся группировки? Успеют ли другие подразделения вовремя прийти к ним на помощь, когда обнаружится направление главного удара противника? Ответ могла дать только разведка. С наступлением темноты навстречу противнику были выдвинуты разведывательные группы с радиостанциями. Разведгруппы должны были постоянно докладывать о продвижении частей.

На самом кратчайшем пути предполагаемого наступления противника строилась более глубокая оборона, здесь же сосредоточивались резервный батальон и КП дивизии. Многие участки не занимались подразделениями и только контролировались разведывательными группами. Решение командира дивизии отличалось смелостью и таило в себе элементы риска. Но это был риск оправданный: невозможно было быть на всем двадцатипятикилометровом рубеже одинаково сильным, да в этом не было необходимости. Ведь все равно противник изберет узкий участок прорыва, на котором сосредоточит свои силы и средства.

Прошла беспокойная ночь. Разведчики зорко следили за движением колонн врага по дорогам. Они стекались в направлении Плахтеевки, где сосредоточивались наши основные силы. Вначале нанесли удар два полка противника. Основная тяжесть в его отражении пришлась на подразделения 308-го полка. 1-й батальон под командованием капитана А. М. Коваленко, подпустив близко врага, внезапно обрушил на него огонь из всех видов оружия. Много фашистов было уничтожено, захвачено более 100 пленных. В бою отличились рядовые Н. П. Прокопов, А. К. Тюлюп, Е. А. Турченко, которые сумели захватить по 4–5 фашистов.

Утром 24 августа из района Плахтеевки на Лихтенталь начали наступление 9-я пехотная дивизия и примкнувшие к ней отдельные части других вражеских соединений. Не сотни, а тысячи людей высыпали на поле. Вначале не верилось, что это солдаты, наступающие с оружием в руках. Из леса вели огонь до двух дивизионов артиллерии. На флангах появились танки. Они стреляли с места. Густые цепи спешно двигались на рубеж, занимаемый нашими двумя полками. Стало ясно, что здесь противник сосредоточил основную свою группировку. 305-й полк, который вел бой на левом фланге, получил задачу: срочно оставить рубеж и немедленно выдвинуться в район Лихтенталя. Такая мера была вполне оправданна? Именно здесь теперь решалась главная задача.

305-й полк проявил исключительую маневренность и подвижность. За короткое время он выдвинулся на новый рубеж, с ходу вступил в бой с прорывающимися группами противника. Все три полка всей мощью своего огня били по противнику. Густые цепи одна за другой шли в атаку. Наша артиллерия била залпами. Боевые порядки врага редели. Многие из наступавших повернули назад. Обезумевшие фашисты заметались на поле боя. Лазейки нигде не было, всюду их встречал прицельный огонь.

Два часа боя. Большое поле перед Лихтенталем покрылось трупами врагов. Многие оставшиеся в живых стали сдаваться в плен. Но часть группировки, обходя фланги наших полков, пыталась прорваться на запад. Одна из групп численностью более 500 человек вышла к штабу дивизии. В бой вступили спецподразделения, а также подоспевшие батальоны 305-го полка. Группа, встреченная организованным огнем, распалась и стала растекаться по виноградникам и кукурузному полю. Солдаты и офицеры саперного батальона, батальона связи, роты химической защиты начали преследование разбегающихся врагов, многих пленили.

Кое-где фашисты еще продолжали оказывать сопротивление, надеясь с наступлением темноты прорваться на запад. Замыслам их не пришлось осуществиться. Артиллеристы офицеры Пинаев, Козырев и сержант Шибитов из 308-го полка обнаружили в копне соломы командира и начальника штаба 9-й пехотной дивизии и командира артиллерийского полка. Генерал успел надеть только солдатские ботинки, все остальное обмундирование лежало рядом: переодеться не успел. На допросе он показал, что с первых дней наступления русских потерял связь со штабом армии. О положении соседей не знает. Видя полный развал фронта, он по своей инициативе дал приказ выходить из окружения. Говорил тяжело, с одышкой, как после трудного бега. Он сообщил, что почти всю артиллерию пришлось бросить — не было горючего. Решил прорывать оборону на узком фронте. Но расчет не оправдался, слишком сильна оказалась на этом направлении оборона русских.