Марк Берроуз - Магия Терри Пратчетта. Биография творца Плоского мира [litres с оптимизированными иллюстрациями]

Менее солидный издатель, чем Transworld, и менее серьезный агент, чем Смайт, вполне могли бы убедить менее значительного, чем Пратчетт, писателя не расставаться с Плоским миром, ведь в конечном счете он был дойной коровой. Детские книги не сулили быстрой выгоды, обычно они продавались меньшими тиражами за меньшие деньги, и, если бы не Плоский мир, их было бы намного сложнее продвигать на рынке.

После публикации «Джонни и бомбы» в 1996 году Пратчетт отложил детскую литературу в сторону и все свое время снова посвятил Плоскому миру и расширению коттеджа, в котором жила его семья. Он вернется к юным читателям только через пять лет.

Где-то в 1985 году, вскоре после интервью у работавшего в свободное время автора фэнтези и трудившегося на полную ставку пресс-секретаря, в китайском ресторане в Сохо, у Нила Геймана появилась идея для романа, опиравшаяся на простую, но блестящую концепцию: пересказать сюжет классического фильма ужасов «Омен» (The Omen) в стиле книги Ричмал Кромптон «Этот Вильям!». Он нарисовал в своем воображении возникшую в больнице путаницу: сын Сатаны, которого должен вырастить могущественный американский дипломат, растет в сонной английской деревне, вдали от влияния сатанинской власти. В это же время соперничавшие столетия бесполезный демон и чопорный ангел, которых совершенно не вдохновляла идея Армагеддона, в конечном итоге подружились. Гейман написал первые пять тысяч слов, озаглавил их «Вильям Антихрист» (William The Antichrist) и довел историю до того момента, когда некомпетентные сатанинские медицинские сестры перепутали двух детей. Тут он остановился, поскольку не имел ни малейшего понятия, что произошло потом.

Одновременно Гейман работал над официальным справочником по «Автостопом по Галактике» Дугласа Адамса, ему приходилось регулярно бывать у Адамса в Ислингтоне, в северном Лондоне, и обсуждать с ним продолжение его знаменитой работы. Неминуемо что-то от тона Адамса просочилось в «Вильяма Антихриста» и слилось с сознательными намеками на Кромптон, но Гейману хотелось, чтобы в его книге присутствовало по-настоящему английское настроение. В результате у него получилось повествование в ироничном, немного странном и юмористическом стиле, слегка похожем на одну знакомую ему книгу – там мир стоял на спине гигантской черепахи, – написал ее человек, работавший на полную ставку пресс-секретарем и одетый, как инструктор по вождению, которого Гейман считал хорошим другом. Он отправил экземпляр рукописи нескольким уважаемым им людям, так как у него появилась смутная идея, что он сможет сделать для жанра ужасов то, что «Цвет волшебства» сделал для фэнтези. Одним из этих людей был Терри Пратчетт. Он прочитал рукопись, после чего метафорически, а потом и буквально, убрал ее в ящик.

Внешне Нил Гейман и Терри Пратчетт не были близкими друзьями. Пратчетт, на двенадцать лет старше, сын механика и секретарши, придерживался принципов, полностью сформированных окружением из рабочего класса и послевоенной культурой – «стараться сделать все как можно лучше». Оставив школу, Пратчетт усердно изучал выбранную профессию, а после двадцати и даже тридцати строил надежную жизнь за городом, в основе которой лежали работа, природа и семья. Между тем Гейман родился в семье риелтора, ставшего главой Церкви сайентологии в Великобритании. Он являлся продуктом шестидесятых и семидесятых годов – времени, когда творчество, искусство и мятежный дух проникли в молодежную культуру страны. В возрасте, когда Пратчетт уже устроился на полный рабочий день, Гейман открыл для себя панк-рок и возглавлял созданную им же группу под названием Ex-Execs, находившуюся под влиянием Лу Рида. Они выступали по всему Лондону, исполняя песни Боуи, The Stranglers и New York Dolls, а также тексты самого Геймана. В отличие от Пратчетта, которого можно было снисходительно назвать эксцентриком с его свободными свитерами и неопрятной бородой, Гейман был крутым — симпатичным, высоким, носил кожаную куртку и буйные черные волосы [179] Иногда пряча их под вышеупомянутой серой фетровой шляпой, которую он однажды оставил в ресторане. ( Примеч. авт .) . Когда они познакомились, Пратчетт являлся человеком системы, и в течение десяти лет, по большей части, трудился всего на двух разных нанимателей, в то время как Гейман работал в самых разных местах и брался буквально за все. Он делал обзоры фильмов и книг, а также сочинял статьи для больших журналов, в том числе Penthouse и Knave, помогая превратить последний (пусть и ненадолго) в «чтение» высокого качества. Все это позволяло ему написать тысячи слов о поп-культуре, которую он любил, получая при этом возможность бесплатно посещать концерты и фильмы, ему присылали пластинки и книги для рецензий, он брал интервью у своих кумиров, а сам жил (как Пратчетт часто отмечал в более поздних интервью), питаясь бесплатной едой на презентациях. К 1985 году Пратчетт, продолжавший работать журналистом и пресс-секретарем, опубликовал четыре книги исключительно для собственного удовольствия. Гейман сумел отправить в печать только одну – биографию гиганта поп-музыки восьмидесятых годов Duran Duran, написанную, как он сам говорил, исключительно для того, чтобы получить чек (в последующем Гейман так и не дал согласия на ее переиздание).

Однако довольно скоро они поняли, что у них много общего, оба выросли в маленьких городках на юго-востоке Англии – Беконсфилде и Ист-Гринстеде соответственно, – их жизнь в детстве сразу изменилась, как только они обнаружили местную библиотеку, в которой проснулась их жажда самых разных знаний, в первую очередь мифологии, истории и науки. Оба стали верными поклонниками «Властелина колец» в одинаково восприимчивом возрасте и открыли для себя врата, ведущие в новые фантастические миры, познакомились с вселенной классики научной фантастики и присоединились к любителям НФ конвентов и журналов. Оба начали зарабатывать на жизнь словами, хотя путь Пратчетта был более структурированным, а Геймана – скорее случайным, и оба стартовали с детской книги (роман Геймана «Моя замечательная тетя Эрминтруда» (My Great Aunt Ermintrude), увы, до сих пор не издан). Они обладали похожим мировоззрением и чувством юмора, оба невероятно любили и постоянно цитировали Г.К. Честертона и П.Г. Вудхауса. Они заставляли друг друга смеяться и умели приводить друг друга в восторг.

Они регулярно встречались на конвентах, беседовали долгими вечерами по телефону, во время которых читали друг другу свои новые работы, что стало неоценимым опытом для Геймана, начавшего переходить от журналистики к прозе, он даже отклонил предложение занять место редактора на полную ставку в Penthouse, чтобы продолжать развиваться как автор комиксов.