Ник Мейсон - Наизнанку. Личная история Pink Floyd

Поскольку организаторы Олимпийских игр явно подписали со спонсорами строжайшие договоры, на аппаратуре и оборудовании не полагалось светить бренды других производителей. Поэтому один барабанный техник потратил несколько часов, всевозможными абразивами стирая с моих тарелок слово «Paiste» – название компании, на чьих инструментах я играл сорок лет.

Церемония закрытия Олимпийских игр в Лондоне, август 2012 года. Эд Ширан поначалу ненароком растревожил поклонников Pink Floyd, объявив, что мы выйдем на сцену вместе, а уже потом наши преданные фанаты разозлились на его слушателей, когда в социальных сетях выяснилось, что эти последние решили, будто «Wish You Were Here» – новый сингл Эда, и не поняли, зачем с ним играли какие-то неизвестные люди, особенно какой-то престарелый барабанщик.

Как водится, ждать приходилось подолгу. Такие вот концерты и фестивали – очень светские мероприятия: даже если у тебя сет в восемь вечера, явиться надо к десяти утра, так что я часами болтал с каким-нибудь Джорджем Майклом или Питом Таунсендом о плюс-минус добрых старых временах, и картина сильно смахивала на какой-то «Отель „Рок-н-ролл“: Лучший из экзотических».

Постояльцы этого отеля, увы, продолжали освобождать номера. В апреле 2013 года умер Сторм Торгерсон – тоже огромная потеря. Сторм был из тех дизайнеров, кто умеет придумать и создать невероятно мощные, поистине канонические образы – видя призму, машинально думаешь про «Dark Side», – но вдобавок любил слова, которые у дизайнеров обычно не числятся среди форте (и даже среди пиано). Сторм обожал каламбуры и игру слов. Однажды он нараспев поведал мне, что «в „Ник Мейсон“„девять букв, в „Пинк Флойд“ девять букв и в „Наизнанку“ девять букв». Глубинный смысл этого тезиса ускользает от меня по сей день.

По говорит про Сторма так: «Вот же псих. Графический гений. Окольный думатель. Сложный – запредельно. Мы были как небо и земля. Ссорились только так: „хассельблады“ по студии летали. Но мы были не разлей вода. Я его любил – он был мне как брат».

По рассказывает, что Питер Гэбриел, описывая работу со Стормом, «тепло вспоминает, с каким трепетом ты поднимался в студию, зная, что там тебя унизят, обольют грязью, музыку твою порвут в клочки, над стихами поиздеваются и все закончится ссорой. После этого ты, пожалуй, получишь пристойный конверт для пластинки. Но сначала Сторм постарается впарить тебе дизайн, который он уже пытался продать еще кому-нибудь».

Как-то раз По и Сторм предлагали идеи для конверта группе Led Zeppelin . «Мы им уже сделали несколько конвертов и хорошо с ними ладили. Приходим в контору Swan Song , там сидит группа и их менеджер Питер Грант, ждут нас. Я приготовил штук пять-шесть эскизов, а по дороге заметил, что Сторм подсунул в пачку еще один. В конторе я расставляю эскизы вдоль стены. И вижу, что придумал Сторм: крупный план теннисной ракетки на травяном корте. Джимми Пейдж говорит: „Это что?“ Сторм ему: „А ты как думаешь?“ – „Ну, ракетка“. – „Вот видишь, Джим-Боб, ты и сам соображаешь“. Джимми такой: „Ты что хочешь сказать – мы тут только грохочем, как ракетные войска?“ А Сторм глядит ему в глаза: „Совершенно верно“. Тут нам быстренько указали на дверь». За свою жизнь По немало времени потратил, приглаживая шерсть, против которой гладил Сторм.

Сторм Торгерсон в начале 1970-х. Его партнер по «Хипгнозису» Обри Пауэлл вспоминает, что «Сторм был страшно умный, по убеждениям очень левый, потому что вырос в семье коммунистов и его родственники воевали в Гражданскую войну в Испании. При этом учился он в очень либеральной обстановке, в Саммерхилле – самой первой „свободной“ школе. На уроки, разумеется, не ходил – а был первым учеником. Просто зла не хватает». Пути По и Сторма разошлись в конце 1970-х. «Мы очень поругались из-за нашей кинокомпании, из-за денег – из-за чего же еще? Лет десять не разговаривали. Потом приезжаю я в Лос-Анджелес, и мне говорят, что Сторм тоже там. Звоню ему в гостиницу. Мне отвечают: „А, так он в больнице“. Звоню в больницу, там говорят: „Позвать не можем, он на процедурах“. В итоге я выяснил, что произошло. Сторм снимал клип для Пэт Бенатар и попросил ее спрыгнуть с одной крыши на другую, на матрасы. Она говорит: „Не буду я прыгать. Тут перепад двенадцать футов, слишком опасно“.Сторм ей: „А прыгнешь, если прыгну я?“ Она ему: „Ладно, годится“. Ну, Сторм прыгнул и сломал ключицу… В результате съемки отменили, а Сторма уволили». Ахмед Имад Эльдин; его оригинальная работа «За гранью небес»; финальная версия оформления конверта «The Endless River» вздымается над лондонским Саутбэнком в 2014 году. После участия Ахмеда в работе над конвертом компания Adobe назвала его одним из самых творческих художников моложе 25 лет («За гранью небес» создавалась в «Фотошопе»), и он снялся в презентации Adobe, которую показали на церемонии вручения премии «Оскар».

На «Астории», во время подготовки «The Endless River».

Наш новый альбом – который мы назвали «The Endless River» – был готов к июлю 2014 года. Новость прогремела внезапно, и спасибо социальным сетям – с предыдущими альбомами они нам ничем помочь не могли, поскольку их не существовало в природе.

До нашего лагеря донеслась весть о том, что одна воскресная газета планирует эксклюзивный материал о новом альбоме. Тогда Полли Сэмсон нанесла упреждающий удар. Полли, жена Дэвида, автор большинства текстов на «The Division Bell» и на новом альбоме, прежде работала в издательстве, занималась журналистикой и по сей день остается успешной писательницей. Ее писательские таланты породили 140 знаков твита – резкий, ловкий спойлер: «Бтв октябрьский альбом „Пинк Флойд“ называется „The Endless River“. По материалам записей 1994, лебединая песня Рика Райта, очень красиво».

Дурга Макбрум, которая записывала для альбома дополнительный вокал, сочла, что теперь этой новостью можно делиться, и опубликовала пост в «Фейсбуке» – фотографию, где она с Дэвидом в студии, и текст: «ДА. ВЫХОДИТ НОВЫЙ АЛЬБОМ „ПИНК ФЛОЙД“. И Я ТАМ ТОЖЕ ЕСТЬ. И все возрадовались». Официальный пресс-релиз Pink Floyd вышел вскоре после ее поста…

Социальные сети отвечают и за оформление конверта – и такое тоже прежде было невозможно. Поскольку Сторма с нами больше не было, заняться дизайном мы попросили Обри Пауэлла. Они со Стормом не работали вместе уже много лет, По такая задача слегка устрашила, и он обратился ко всяким людям с просьбой поделиться мыслями. Среди этих людей был Дэмьен Хёрст – мыслей он набросал штук десять, но нас они не устроили, потому что больше походили на великолепные работы Дэмьена Хёрста, чем на обложку альбома Pink Floyd .