Элизабет Де Фейдо - Герлен. Загадочная история легендарной семьи парфюмеров

За ужином, если вечер не проходил в семейной обстановке, Кларисса всегда хотела видеть приятелей. Во время приемов, устраиваемых для того, чтобы расширить круг знакомств мужа, она вела себя чрезвычайно достойно и всегда «умоляла» гостей в письмах за восемь дней до назначенной даты. Она пыталась сделать все возможное, чтобы помочь дорогому Габриэлю, и старалась избегать интриг, добиваясь своего цивилизованными способами.

Надо признать, что Кларисса была превосходной хозяйкой, которая ничего не упускала из виду. Ей не было равных в создании прекрасного стола, иногда на двадцать персон. Кларисса деликатно рассаживала гостей, красиво накрывала стол, уделяя внимание декору: белоснежная расшитая льняная скатерть, тарелки из изысканного фарфора, бокалы из хрусталя и серебра, а еще – непременный букет в центре стола. Она составляла меню и следила за сменой блюд, чтобы они не повторялись. Для этого она вела тетрадь приемов, в которой записывала план рассадки гостей и набрасывала темы бесед с каждым приглашенным. Сама она была немногословной, однако охотно слушала. Одетая в шелковое или бархатное платье с неглубоким вырезом и рукавами по локоть, она излучала свет. Свежесть ее лица и шлейф духов уже сами по себе были прекрасной рекламой Герленов.

Именно Кларисса обеспечивала мир и покой детям и мужу, уважая сложившийся порядок вещей и оставаясь заботливой и улыбчивой.

Она была настоящей душой этого семейного очага и приносила успокоение всей семье. Кларисса стала той женской фигурой, которой так долго недоставало Герленам из-за ранней смерти матери.

Таким образом, в отсутствие тещи и тестя именно ей выпадало организовывать все семейные праздники или обычные вечера у камина. Кларисса садилась за пианино и пела старинные романсы, а иногда исполняла классические арии, которые были известны всем девочкам из хороших семей. Мужчины окружали стол и начинали играть в вист, бывший тогда в моде. Его привез из Англии Эме, познавший там все тонкости карточный игры.

Габриэль был молодым владельцем предприятия, наделенный прекрасными качествами. В те годы ситуация на парфюмерном рынке становилась все более и более жесткой, усиливалась конкуренция. Эме принял управление компанией 1 января 1865 года. Ему исполнился тридцать один год. Будучи холостяком, он мог полностью отдаться работе. Его отказ от личной жизни не являлся следствием обстоятельств или каких-либо сложностей, а отражал сознательный выбор, соответствовавший его природе.

Замкнутый одиночка, он всегда стремился к тому, чтобы взять на себя управление отцовским предприятием, которому он посвятил всю жизнь, не задаваясь излишними вопросами.

Из-за преданности отцовским идеалам он даже пожертвовал юношеской любовью, которая зародилась, когда он находился в Англии. Без сожалений? Об этом история умалчивает, но точно известно одно: никакая другая женщина не смогла заменить в его сердце прекрасную англичанку с грустным взором. Сколько еще устремлений Эме похоронил внутри себя?

Он выбрал для себя холостяцкую жизнь и с головой окунулся в работу, в которой находил утешение и удовлетворение. Герленам предстояло столько всего сделать! Что это было: призвание, долг или жертва? Иногда их семейное дело приобретало все эти черты. Подобно солдату, ушедшему в Крестовый поход, как старший сын он дал обещание своему отцу.

С начала шестидесятых годов XIX века парфюмерия стала действительно массовым производством, и поскольку природа самого ремесла изменилась, а доходы выросли, требовалась разработка новой стратегии взамен той, что удерживала их на ремесленной стадии. В 1855 году репортер Всемирной выставки уже высказывался на эту тему, характеризуя, в первую очередь, парфюмерные средства по уходу.

Мечта о личном успехе, которая вела Пьер-Франсуа-Паскаля, стала необходима всему обществу. Большинство парфюмеров начали понимать: успех приходит с богатством. Именно в этом и заключалось отличие от ушедшей эпохи. Герлены осознавали, что парфюмерия больше не может ограничиваться магазином и фабрикой; она стала глобальным местом действия с совершенно иным размахом; внутри отрасли шла жестокая борьба. Эме, унаследовавший от отца ум и наблюдательность, следил за тем, как некоторые Дома процветают, а другие объявляют о банкротстве. Пьер-Франсуа-Паскаль рассказывал ему о своем опыте и никогда не забывал упомянуть, что Дом Briard закрылся в тот же год, когда он основал Дом Guerlain . Конечно, нередко выпадал шанс забрать себе клиентов и несколько ценных рецептов. Не было бы счастья, да несчастье других выручало почти постоянно. Однако он делился мыслями со своими сыновьями, как избежать банкротства. Пьер-Франсуа-Паскаль учился на собственных ошибках. Он никому не передавал управление производством и сам работал в своем саду. Альфонс-Оноре Пиве, наследник общества Dissey-Piver , не хотел угодить в ловушку трат и к 1862 году смог увеличить доход своего предприятия в 54 раза по сравнению с 1810 годом!

Пьер-Франсуа-Паскаль часто напоминал детям об этом невероятном успехе.

Когда дело достигает определенного уровня, открытие филиалов и разделение обязанностей внутри семьи – единственная эффективная стратегия.

Он учил детей понимать и уважать предприятие Guerlain , ставя интересы дела превыше всего. Братья часто спорили, иногда ссорились, даже во время семейных ужинов, однако всегда приходили к консенсусу на благо Дома.

Разраставшиеся новые компании требовали, чтобы управление ими не было сосредоточено в одних руках. Именно поэтому наличие семьи становилось преимуществом. Возможность обратиться за советом и помощью к близкому человеку (сыну, зятю, кузену) служила гарантией процветания. Другие Дома, например Chiris, Roger & Gallet, Gellé Frères , тоже избрали эту стратегию. Они сумели избежать краха только благодаря дальновидности своих директоров и семейной сплоченности. Все они смогли уберечь свои предприятия от банкротства, поскольку работали вместе. Эме и Габриэль не должны были забывать об этом.