Анатолий Терещенко - Записки опера,или Оборотни из военной разведки

— Ну как же? Прекрасно помню этого испуганного пшека. Кажется, если мне память не изменяет, его звали Болеслав, — вставил Брокман. — Он до сих пор работает на нас, боялся разоблачения его шашней с этой красавицей. Вот надо Ветрова и познакомить с ней. А затем уложить его в постель в «квартире» Сюзанны. Я считаю, она справится с такой задачей — огонь баба!

— Именно с этим планом я и пришел к Вам. Вот его подробные этапы осуществления. — он протянул папку шефу.

Прочтя документ, резидент бросил взгляд на подчиненного, внимательно наблюдавшего за мимикой и жестами своего шефа.

— Вижу все продумано до мелочей. Я думаю, есть полные гарантии, что попадется донжуан в наши руки. Сюзанна его чистым не выпустит, — заулыбался хозяин кабинета.

Действительно, Ветров несколько раз бывал в магазине инструментов. Его увлеченность и интерес к поделкам развивали вкус к уюту, но в ответ требовали практичного и качественного инструмента, которого, к сожалению, в Союзе на магазинных прилавках в те времена не было.

Недавно он приобрел шлифовальную машинку. Не мог не купить у такой очаровательной хозяйки магазина, хотя, если серьезно, он давно положил глаз на этот крайне необходимый инструмент при работе с деревом. О его золотых руках знали сослуживцы как в Москве, так и в посольстве. В московской квартире многие вещи и мебель были сделаны продуманно в смысле встроенности в «габариты малогабаритной квартиры» и с фантазией руками самого мастера.

Еще Ветров давно хотел купить небольшой по размерам электрический рубанок — тоже давнишнюю мечту. Отсутствие жены ускорило решение этой задачи. Получив очередную зарплату, не подконтрольную «семейному главбуху», он после работы направился в приглянувшийся магазин. Поинтересовавшись наличием нужного инструмента и получив отрицательный ответ, он задал естественный вопрос:

— А когда он будет в продаже?

Узнав Ветрова по предъявленной Зенчуком фотографии, Сюзанна любезно предупредила «нужного» покупателя, что завоз товара ожидается завтра.

На следующий день после напряженной работы Николай неожиданно вспомнил: он же договорился в магазине!

Прихватив кожаную сумку с ремнем через плечо, он отправился пешком — машина закапризничала. Благо магазин находился недалеко от советского посольства. Ветров успел войти перед самым его закрытием.

— Меня зовут Сюзанна, — отрекомендовалась хозяйка, когда последний покупатель покинул магазин.

— Очень милое имя. Меня нарекли Николаем. Я пришел за электрорубанком.

— Ну, тогда, Николай, пойдемте в подсобку, — сегодня привезли много товара. Я еще не разбирала. По вашей просьбе я заказала около десятка моделей, — с этими словами она приоткрыла дверь в соседнюю комнату и стала демонстрировать в красочных коробках инструмент. — Пожалуйста, выбирайте.

— Ну, Сюзанна, глаза разбегаются.

— Николай, вы смотрите, а я на минуту — дверь закрою: рабочий день окончен. Надо и отдохнуть, настоялась за день у прилавка. Жара неимоверная сегодня. «Кондишены», и те задыхаются, а человек должен выдерживать.

Она буквально выпорхнула в зал. Слышалось, как щелкнул замок-задвижка в двери, как заскрипели опускающиеся жалюзи на окнах. Вскоре она вернулась.

— Я уже выбрал. Даже не вериться — 14 500 оборотов в минуту! Вот он — марка ВД-750. С такими оборотами должен чисто обрабатывать доску.

— Вижу, Вы специалист по деревяшкам.

— Люблю доски, рейки и бруски. Нравится текстура разных пород — это голоса деревьев. Я когда-то окончил строительный техникум, — признался Николай.

Расплатившись за покупку, он хотел было уже покинуть магазин, как неожиданно хозяйка предложила:

— Николай, говорят, по русскому обычаю надо обмыть купленную вещь… иначе может случайно сломаться рубанок или плохо работать. Что, я неправду говорю? Или такой традиции уже нет у россиян?

— Нет, все верно. — ответил Ветров, понимая по-мужски, чем может кончиться такой обмыв.

Русским языком Сюзанна владела прекрасно. Она пояснила, что детство и юность вместе с родителями (мать — украинка, отец — серб) провела в Штатах, окруженная выходцами из России. В Югославии она трудится по контракту. Муж работает в ФРГ на военном заводе. Сейчас уехал в длительную командировку в ЮАР.

«Зачем она мне все это говорит? — обожгла мысль Ветрова. — В принципе для нужд службы по прямому предназначению совершенно не интересная особа, хотя последний штрих интригует — муж-“оборонщик”, выражаясь нашим языком, да еще в Западной Германии. Если правду сказала о муже, можно и поработать, а коль нет — это уже опасно. Надо проверить, но как?»

А в это время женщина уже хлопотала за импровизированным столом своеобразного магазинного «Week-end», выставив плоскую бутылку виски и приготовив несколько бутербродов. Сели на небольшой диванчик. Первый тост подняли за долговечность купленного инструмента, второй — за знакомство, а третий — за славян, которым всю жизнь не везло с вождями, бездарно правящими государствами. Обсуждалась тема враждебности Запада к славянским народам. Четвертый выпили на брудершафт.

— Заметь, Николай, все потоки европейско-азиатских столкновений проходили через славянские пространства. Войны закаляли наши народы и делали из них настоящих воинов. Югославия тому пример. Гитлеровцы никак не могли справиться с балканскими партизанами, потому что у них существовал прочный фундамент высочайшего патриотизма, — философствовала явно захмелевшая молодая женщина.

Постепенно завязалась настоящая научная дискуссия. Закончилась она духовной солидарностью, взаимными объяснениями в симпатиях, поцелуями, сначала в щечку, а затем с более глубоким содержанием. Перед молодым симпатичным мужчиной сидела интересная захмелевшая женщина. Ее раскрасневшиеся щеки излучали такое тепло, что к ним хотелось прижаться хотя бы на мгновение. Глаза с поволокой, бросающие томные взгляды, звали к себе. Они все сильнее будоражили Николая.

Неожиданно она приблизилась к россиянину, обняла его за плечи, и они слились в едином поцелуе, страстно покусывая друг другу губы и теребя волосы. Когда господствует страсть, нет места для умеренности, потому что страсти — это облака, затемняющие солнце разума.

Они лежали на диванчике в объятиях друг друга.

— Николай, как мне хорошо с тобой. Я умираю. Что ты делаешь с моим сердцем? — шептала Сюзанна. — Я никогда не была так счастлива, как сегодня. Спасибо, мой дорогой рыцарь, нежданно спустившийся с небес. Я давно ждала именно такого.

Разошлись так же быстро, как и сошлись. Правда, Сюзи, так успел ее наречь Николай, пригласила его к себе домой в гости в субботу. Он согласился, несмотря на появившуюся смутную настороженность. Однако чувство взяло верх, потому что оно обманывает наш разум. Его можно заставить замолчать, но нельзя указать ему границ, или, как говорил великий И. Гете: «Чувства не обманывают, обманывает составленное по ним суждение», а последнего не было. Он потянулся к этой миловидной женщине, сумевшей быстро и легко завоевать его сердце.