Чарльз Р Кросс - Тяжелее небес. Жизнь и смерть Курта Кобейна, о которых вы ничего не знали прежде [litres]

Другая, лишь немного отличающаяся версия, отправленная на Touch and Go, была дополнена следующей нижайшей просьбой: «Мы готовы оплатить большую часть печати 1000 экземпляров нашего альбома и все расходы на запись. Мы просто хотим быть на вашем лейбле. Не затруднит ли вас прислать нам ответ “Отвалите” или “Не заинтересованы”, ПОЖАЛУЙСТА, чтобы нам не пришлось тратить много денег, посылая вам пленки?» На обратной стороне кассеты он записал комбинацию, в которую вошли фрагменты песен Шер, The Partridge Family («Семьи Партридж»), Led Zeppelin, Фрэнка Заппы, Дина Мартина и еще дюжины разных не сочетаемых между собой исполнителей.

Предложение Курта заплатить лейблу, чтобы тот выпустил его пластинку, показывает его стремительно растущий уровень отчаяния. Он написал письмо Марку Ланегану из Screaming Trees с просьбой о помощи (Ланеган был одним из многих его кумиров, которым Курт регулярно писал в своем дневнике, но редко когда отправлял эту корреспонденцию). Он писал: «Мы чувствуем, что стоим на месте… Оказывается, наш сингл выйдет в октябре, но в ближайшем будущем надежды на мини-альбом нет, потому что Sub Pop испытывает финансовые трудности, а обещание мини-альбома или альбома в течение года было просто дерьмовым предлогом для Поунмэна, чтобы удержать нас от поиска других студий». Курт также написал своему другу Джесси Риду, заявив, что группа собирается самостоятельно выпустить альбом, поскольку они ужасно устали от Sub Pop.

Несмотря на разочарование Курта, дела в группе шли лучше, чем когда-либо. Но для Курта всегда все двигалось слишком медленно. Шелли порвала с Кристом, что привело к тому, что у Криста появилось больше времени для репетиций. Курт был счастлив, что наконец-то у него есть еще два товарища, которые были так же увлечены группой, как и он. 28 октября они очутились на своем самом престижном концерте, будучи на разогреве у Butthole Surfers в Union Station в Сиэтле. Курт боготворил Гибби Хейнса [99] Американский музыкант, радиоведущий, художник и солист группы Butthole Surfers. , солиста Surfers, поэтому для него это шоу было очень важным. Проблемы со звуком снова помешали Nirvana показать себя с лучшей стороны, но главное, что теперь Курт мог объявить своим друзьям: «Моя группа была на разогреве у Гибби Хейнса», и это было еще одним доказательством повышения его самооценки.

Два дня спустя они сыграли одно из своих самых известных шоу, которое перевернуло сердце Олимпии. Это была вечеринка в общежитии «К» в Эвергрин накануне Хэллоуина, и по этому случаю Курт и Крист загримировались, полив себе шеи фальшивой кровью. До Nirvana играли три группы: группа Райана Айгнера The Cyclods, новая группа Дэйва Фостера Helltrout и новая группа, возглавляемая соседом Курта Слимом Муном, под названием Nisqually Delta Podunk Nightmare. В середине выступления барабанщик Nisqually ударил Слима кулаком в лицо, и завязалась драка. Был такой дикий грохот, что Курт задался вопросом, что же нужно сделать Nirvana, чтобы затмить такую потасовку. У них почти не было шансов, ведь появилась полиция университетского городка и свернула вечеринку. Райан Айгнер убедил офицеров позволить Nirvana сыграть, но им велели поторопиться.

Когда Nirvana наконец вышла на сцену или, точнее, переместилась в угол зала, который выступал в роли сцены, они отыграли лишь 25-минутный сет, но это было шоу, которое должно было превратить их из абердинских провинциалов в самую любимую группу Олимпии. Энергия Курта – то, чего так не хватало в других их выступлениях, – обрела новую глубину, и ни один человек в зале не мог отвести от него глаз. «За кулисами он был замкнутым, – вспоминал Слим Мун. – Когда Курту хотелось выйти на сцену, он выкладывался полностью. И в этот вечер он играл с такой интенсивностью, какой я никогда раньше не видел». Это были те же самые песни и риффы, которые группа уже исполняла в течение некоторого времени, но из-за дополнительной привлекательности одержимого вокалиста они завораживали всех присутствующих. Как ни странно, теперь перед микрофоном он обрел уверенность, которой еще не было нигде в его жизни. Возросшая энергия Курта, казалось, настолько пробила Криста, который скакал вокруг, что случайно ударил нескольких зрителей своей бас-гитарой.

Но завершающий удар все-таки должен был случиться. В конце их короткого сета, сразу после того, как они сыграли Love Buzz, Курт поднял свою относительно новую гитару Fender Mustang и разбил ее об пол с такой силой, что куски разлетелись по залу, как пушечные снаряды. Он остановился на пять секунд, поднял остатки гитары в воздух и держал их над собой, глядя на публику. Лицо Курта казалось безмятежным и жутким, как будто вы взяли маску Каспера, дружелюбного призрака Хэллоуина, и приклеили ее к телу 21-летнего мужчины. Гитара взлетела в воздух и с размаху снова ударилась об пол. Курт бросил ее и вышел из зала.

Он никогда раньше не разбивал гитару и, вероятно, даже не думал об этом, поскольку они были довольно дорогими. «Курт так и не объяснил, почему впал в такое состояние, – вспоминал Джон Перки, – но он улыбался. В этом была некая завершенность – это было похоже на его собственное маленькое личное торжество. Никто не пострадал, но когда он разбил гитару, это выглядело так, будто ему было все равно, даже если бы он причинил кому-нибудь боль. Это было совершенно неожиданно. Я разговаривал с ним после концерта, а гитара лежала на полу, и люди продолжали хватать ее куски». Теперь Гринеры могли получить достаточно Nirvana.

Три недели спустя Курту позвонили с Sub Pop и сообщили, что сингл Love Buzz наконец готов. Они с Кристом поехали в Сиэтл, чтобы забрать его. Дэниел Хаус из Sub Pop вспоминал, что Курт настоял на том, чтобы прослушать сингл на офисной стереосистеме: «Мы включили для них сингл, и я не думаю, что когда-либо видел Курта счастливее, чем тогда». И Курт, и Крист были особенно довольны внутренними шутками на релизе: имя Курта было написано как «Курдт», вечно сбивая с толку критиков и поклонников, и также на обкатной канавке винила было нацарапано крошечное сообщение: «Почему бы вам не поменять свои гитары на лопаты?» Эту фразу отец Криста часто выкрикивал на своем ломаном хорватском английском во время их абердинских репетиций.

Гитары на лопаты, ружья на гитары, Абердин на Sub Pop. Теперь, когда Курт держал в руке свою собственную пластинку, все вокруг было словно в тумане. Вот и последнее веское доказательство того, что он настоящий музыкант. Как и его гитара, которую он брал в школу в Монтесано, даже когда она была сломана, результат или успех сингла мало что значили: само его физическое существование было тем, к чему он стремился на протяжении многих лет.

Группа оставила себе почти 100 из 1000 синглов Love Buzz, и еще в Сиэтле Курт оставил копию на университетской радиостанции KCMU. Он возлагал большие надежды на сингл, описывая его для станции, как «восхитительно легкий и мягкий, усыпляющий джангл. Невероятно коммерческий». Курт ожидал, что KCMU немедленно добавит трек в ротацию, поэтому продолжал слушать эту станцию весь день. Трейси приехала в Сиэтл, чтобы отвезти Курта обратно в Олимпию, и когда уже пришло время ехать домой, песня так и не прозвучала. Когда они поехали на юг и достигли диапазона, где сигнал KCMU был слабым, Курт просто не мог больше ждать: он приказал Трейси остановиться на заправке. Там он воспользовался телефоном-автоматом, чтобы позвонить и заказать собственный сингл. Показалось ли диджею станции странным получить сингл от группы, а уже через пару часов принять заказ на него от, по-видимому, случайного слушателя – неизвестно. Курт прождал в машине больше получаса, и наконец станция передала Love Buzz. «Он сидел и слушал, как из радиоприемника доносится его голос, – вспомнила Трейси, – с широкой улыбкой на лице».