Чарльз Р Кросс - Тяжелее небес. Жизнь и смерть Курта Кобейна, о которых вы ничего не знали прежде [litres]

Тема экскреции [121] Выделения (биология). продолжалась, когда группа исследовала печально известный район красных фонарей Гамбурга и его порносупермаркеты. Курт был в некотором роде порнографом-любителем: одержимый женскими ягодицами, он несколько раз фотографировал зад Трейси. Обычное порно он находил сексистским, но в то же время восхищался девиантным порно, как антрополог, ищущий неизвестные племена. Особенно его увлекали журналы, изображающие то, что он называл «дерьмовой любовью», сексуальный фетиш, более официально называемый копрофилией [122] Патологическое влечение к манипуляции каловыми массами. . «Курт был очарован всем необычным: всем аномальным, психологически странным или необычным, физически или социально абсурдным, – замечал Даниельсон. – Если это касалось отправлений организма, то вообще прекрасно. Вместо того чтобы пить или курить, он получал кайф, наблюдая за странными особенностями человеческой натуры, разворачивающимися вокруг него». Курт был слишком беден, чтобы покупать порно, но Тэд купил один журнал с изображением Чиччолины, звезды секс-индустрии, которая завоевала международное внимание после избрания в итальянский парламент. На одном из снимков было видно, как Чиччолина выходит из лимузина и мочится в рот мужчине. Каждое утро в фургоне «Фиата» Тэд вытаскивал журнал и объявлял: «Библиотека открыта», после чего заветный журнал передавался по кругу.

Эти подростковые выходки были единственным развлечением в расписании, которое отупляло и деморализовывало. «Мы ездили в Париж, но не успели посмотреть Эйфелеву башню», – вспоминал Чэд. Расписание, как утверждал Курт, было рассчитано на то, чтобы физически и психологически сломать их. Лихорадочный темп начал сказываться на концертах: иногда они играли исключительно хорошо (как в Норвиче, где бешеная толпа вызывала их на бис), а иногда все разваливалось (как в Берлине, когда Курт разбил свою гитару спустя шесть песен после начала концерта). «Они были либо феноменальными, либо какими-то ужасными, – вспоминал тур-менеджер Алекс МакЛеод. – Но даже когда они были ужасны, в них чувствовалась энергия». Большинство зрителей были полны энтузиазма и знакомы с их песнями, и билеты на многие шоу были полностью аншлаговыми, что у Nirvana случилось впервые. Но, поскольку площадки были маленькими, ни одна из групп не заработала много денег.

О них много писали в прессе, и это, вместе с широкомасштабной ротацией в эфире от влиятельного диджея Джона Пила, продвинуло Bleach в десятку лучших британских чартов независимых лейблов. Пока Nirvana находилась в Берлине, в Сиэтле она впервые оказалась на обложке Rocket. Курт сказал автору Нильсу Бернстайну, что сейчас на него оказывают влияние «миленькие группы», такие как Shonen Knife, The Pixies и The Vaselines, его последняя и самая большая страсть. Он также обратил внимание на то, что описал как предубеждение, которое, по его мнению, у сиэтлских хипстеров имелось насчет Nirvana: «Я чувствую, что нас заклеймили неграмотными деревенскими парнями, которые трахают кузин и понятия не имеют, что вообще происходит. Это в корне неверно».

Несмотря на то что он наконец-то играл для обожающей его публики, Курта охватила ужасная меланхолия. В тех случаях, когда они могли позволить себе гостиницу, он часто снимал номер вместе с Куртом Даниелсоном, и они не спали всю ночь, в темноте своей комнаты уставившись в потолок и разговаривая о том, что привело их в адский фургон «Фиат». Курт рассказывал фантастические истории о своей юности, о Толстяке, об абердинской тюрьме и о странной религии, которую создал Дилан Карлсон, смешав сайентологию и сатанизм. Но самые диковинные истории он рассказывал о своей собственной семье: о Доне и Венди, об оружии в реке, о школьных приятелях, пристававших к его матери. В одну из таких бессонных ночей Курт признался, что хотел бы оказаться дома. «Я хотел вернуться домой с самой первой недели нашего тура, – сказал он, лежа на гостиничной кровати. – Я ведь мог бы, ты же знаешь. Я могу уехать к маме прямо сейчас, если захочу, она мне разрешила. Она послала мне деньги. – Его голос надломился, как будто он изощренно лгал. – У нее был бы я, понимаешь?»

Через несколько дней в Риме у Курта на сцене случился нервный срыв. Tad играли первыми и разогревали публику скандированиями Fuck the Pope [123] Трахни Папу римского. , что всегда было популярно среди панк-рокеров в Италии. К тому времени, как настала очередь играть Nirvana, полностью заполненный зал был уже на взводе. Но проблемы акустической системы привели Курта в бешенство, и после 40 минут игры он взобрался на 30-футовую груду динамиков и закричал толпе: «Я собираюсь покончить с собой!» Никто из присутствующих, даже Крист, Чэд, Поунмэн и Пэвитт (которые пришли на концерт), не знал, что делать. Так же как и Курт, внезапно оказавшийся перед публикой, кричащей «прыгай» на ломаном английском. Он все еще бренчал на гитаре – остальные музыканты стояли и смотрели, и, казалось, не знали, что делать дальше. «Он сломал бы себе шею, если бы прыгнул, и в какой-то момент все-таки понял это», – заметил Даниелсон. В конце концов Курт спустился вниз, но его паника так и не утихла. За кулисами промоутер пожаловался, что сломали микрофон. Тур-менеджер Nirvana МакЛеод отрицал это и демонстрировал исправную работу микрофона. Они с трудом могли позволить себе заменить его. Курт схватил микрофон, крутанул его, как Роджер Долтри [124] Роджер Гарри Долтри – британский певец, автор песен. Наиболее известен как основатель и вокалист английской группы The Who. , и швырнул на пол. «Ну вот, теперь он точно сломан», – воскликнул он, уходя.

Курт уже достаточно отдохнул и вполне смог отыграть еще пять концертов в Европе, и тур закончился в Лондоне еще одним Lamefest. На этом последнем концерте он выложился по полной, прыгая по сцене до тех пор, пока не разбил свои колени в кровь. Но психологически тур для Курта закончился еще после Рима. У него не было гитариста, которого можно было уволить, поэтому на этот раз Курт фактически уволил свой лейбл. Пэвитт и Поунмэн прилетели в Рим, и Курт удержаться от сравнения условий в фургоне с элитным самолетом, в котором путешествовали эти двое. И хотя Nirvana останется с Sub Pop еще на год, в постепенно ухудшающихся условиях, эмоционально Курт уже отказался от своего лейбла.

Когда в начале декабря Nirvana вернулась в Америку, Крист и Шелли объявили о своей помолвке и назначили дату свадьбы на Новый год в своем доме в Такоме. Курт и Трейси были приглашены, хотя эта поездка из Олимпии в Такому была худшими тридцатью минутами в их отношениях. Трейси не могла смотреть на брак Шелли, не затронув тему обязательств с Куртом, хотя и знала, что это причинит ей боль. Во время европейского турне Крист часто звонил Шелли. Все, что Трейси получала от Курта, – это случайные открытки, хотя на одной из них двадцать раз было написано «Я люблю тебя». Но по дороге в Такому он говорил о женитьбе только в шутку, говоря, что она выйдет замуж за кого-нибудь другого. «Я все равно хотел бы заниматься с тобой сексом, потому что мне это, правда, очень нравится», – сказал он, думая, что делает ей комплимент. На свадьбе Курт провел большую часть вечера на крыше в абсолютном одиночестве, непривычно пьяный, встречая Новый год.