Чарльз Р Кросс - Тяжелее небес. Жизнь и смерть Курта Кобейна, о которых вы ничего не знали прежде [litres]

Другие мелодии, включенные в сессию, были не менее впечатляющими. Been a Son – песня о том, что Дон Кобейн предпочел бы, чтобы сестра Курта была мальчиком. И Even in His Youth, и Stain – тоже автобиографические песни о Доне, адресованные чувству отверженности Курта. В Even in His Youth Курт пишет о том, как «папе было стыдно, что он – никто», в то время как в Stain Курт «озлоблен» и он «пятно» семьи. Token Eastern Song была единственной забракованной песней. Она была о творческом кризисе. По сути, это была песенная версия неотправленного письма в день рождения, которое он написал своей матери.

Эти песни были также самыми сложными музыкальными композициями Курта на тот момент. С риффами, которые были плотными и разнообразными. «Нужен КРУТОЙ рок-саунд», – сказал Курт Фиску, и они добились своего. Когда они прокрутили пленку, Курт взволнованно объявил: «Мы находимся в большой студии, и у нас звук барабана, как для тoп-40». Чтобы отпраздновать это событие, музыканты попросили разрешения попрыгать на столах. «Ощущения были невероятными, в каком-то смысле значимыми и достойными празднования», – вспоминал Фиск. Он присоединился к Курту, Кристу и Чэду, когда они взобрались на столы и подпрыгивали от радости.

В конце августа Курт образует дочернюю группу с Марком Ланеганом, Screaming Trees, где Крист будет играть на басу, а барабанщик Trees Марк Пикерел – на барабанах. Курт и Ланеган уже несколько месяцев писали вместе песни, хотя большую часть времени обсуждали свою любовь к Ледбеттер [119] Хадди Уильям Ледбеттер – американский певец, композитор-песенник, гитарист, легендарный исполнитель блюзов, чье влияние на последующих музыкантов признается огромным. . Группа несколько раз репетировала на репетиционной точке Сиэтла, которую Nirvana арендовала над автобусной станцией Continental Trailways. «Наша первая репетиция, должно быть, была посвящена исключительно Ледбелли, – вспоминал Пикерел. – Марк и Курт принесли его кассеты, и мы прослушали их на маленьком бумбоксе». Курт и Крист хотели назвать новую группу Lithium («Литий»), а Пикерел предложил The Jury («Жюри») – название, которое в конечном счете они и выбрали.

Но когда группа пришла в студию 20 августа с Эндино в качестве продюсера, проект не удался. «Как будто Марк и Курт слишком уважали друг друга, чтобы указывать, кому что нужно делать, или даже высказывать предложения о том, что они должны делать, – сказал Пикерел. – Никто из них не хотел брать на себя роль принимающего решения». Два певца даже не могли решить, кто из них какую песню должен спеть. В конце концов они записали Ain’t It a Shame, Gray Goose и Where Did You Sleep Last Night? – это все песни Ледбелли, но они так и не закончили. Курт отвлекся на другой проект, не связанный с Nirvana: он ненадолго отправился в Портленд, чтобы сыграть в студии с группой Дилана Карлсона – Earth.

Затем Nirvana пришлось вернуться в тур и завершить две недели концертов на Среднем Западе. В этот раз, к их большому удивлению, аудитория была немного больше и наполнена энтузиазмом. Bleach стали передавать в эфир в передачах на студенческих радиостанциях, а на некоторых шоу они привлекали до 200 поклонников, которые, казалось, знали все песни. Они продали много футболок и фактически впервые в своей истории заработали деньги. Вернувшись в Сиэтл, все подсчитали свои доходы и расходы и вернулись домой с несколькими сотнями долларов. Курт был поражен, демонстрируя Трейси свой заработок, как будто заработанные 300 долларов компенсировали все годы финансовой поддержки, которую она ему оказывала.

Тем летом Sub Pop планировал первый тур группы Nirvana в Европе. Bleach был выпущен в Соединенном Королевстве и получил восторженные отзывы. Курт никогда не бывал за границей и был убежден, что в Европе группа будет намного популярней. Он пообещал Трейси, что вернется домой с несколькими тысячами долларов и будет посылать ей открытки из всех стран, которые посетит.

20 октября 1989 года Курт прибыл в Лондон. У него было три выходных дня перед первым шоу, и он хотел посетить Британский музей, но чувствовал себя плохо, поэтому решил просто сфотографироваться у входа. Его товарищи по группе исследовали британские пабы, но Курт, который в то время не пил и не курил из-за проблем с желудком, остался в отеле со снова обострившимся бронхитом. Чтобы вылечиться, он бил себя кулаком в грудь, думая, что подобное насилие облегчит выведение мокроты.

Группа гастролировала по Европе с Tad, еще одной группой Sub Pop, которую возглавлял Тэд Дойл, 300-фунтовый [120] Примерно 136 кг. бывший мясник из Айдахо. Поскольку у обеих групп было глубокое и тяжелое звучание, а также из-за почти нелепой тучности Тэда один умный британский промоутер разрекламировал один из концертов как «Тяжелее Небес». Игра слов стала официальным названием тура, которое использовалось на афишах и в газетных объявлениях. Это было удачное суммирование звуковой атаки, создаваемой обеими группами: если вас не покоряет громкость, то мрачные темы песен, таких как Downer группы Nirvana и Cyanide Bath группы Tad, безусловно, покорят. Они планировали вместе стать хедлайнерами, играя друг у друга на разогреве, создавая некое шоу-братство.

От Европы Курт ожидал славы и богатства: вместо этого он получил низкобюджетный тур, в котором группа должна была дать 37 концертов за 42 дня в девяти разных странах. Такой маршрут был возможен только в том случае, если бы они ехали всю ночь. Их машина, арендованная Sub Pop, представляла собой убитый десятиместный фургон «Фиат», который должен был перевозить их аппаратуру, сувениры, троих членов Nirvana, четверых членов Tad и двоих членов команды. Учитывая объемы Тэда, рост Криста и факт, что барабанщик Tad настаивал на том, чтобы стоять в фургоне, ежедневная погрузка могла занять целый час и напоминала какую-то сценку братьев Маркс. А из-за многочисленных желудочно-кишечных проблем Тэду Дойлу перед отправлением приходилось претерпевать почти ритуальную ежедневную рвоту. Этот недуг был настолько регулярным, что его можно было включить в расписание тура: «10:00, загружаем фургон; 10:10, Тэд блюет».

Курт был зачарован функциями организма Тэда. Он страдал от боли в животе, но его рвало только желчью или кровью. Блевотина Тэда, заявлял Курт, напоминала произведение искусства. «Прежде чем Тэд садился в фургон, Курт держал перед ним такой пластиковый тазик, – вспоминал Курт Даниельсон из Tad. – Он терпеливо стоял там, держа эту пластмассовую ванночку, с блеском восхищения в глазах. Курт выжидающе смотрел на Тэда, и наконец-то его тошнило. Все выливалось наружу великолепным красочным потоком, а Курт стоял и ловил все это. Больше никто не стремился держать ванночку. Это было работой Курта и его радостью». У Тэда часто случались чрезвычайные туалетные ситуации, что приводило к съездам на обочину, к большому удивлению английских водителей, проезжавших мимо 300-фунтового человека, облегчающегося на разделительной полосе. В некотором смысле желудочно-кишечная система Тэда стала музой Курта той осенью: он написал песню Imodium о лекарстве Дойла от диареи.