Валерий Мясников - Неизвестная солдатская война

Да солдат перед атакой сам не стал бы пить: пьяный человек теряет чувство опасности, а в бою – это верная гибель. Не под пулю, так под осколок подставишься…

Немцев очень часто перед наступлением поили. Приходилось брать в стельку пьяных «языков». Однажды взяли обер-лейтенанта, командира расчёта «ванюши». Я обратил внимание, что у него на груди три нашивки, похожие на те, какие мы получали за ранения. А немцам их нашивали за каждую проведённую в России зиму. Значит, обер-лейтенант провоевал в России три зимы, но притворяется, подлый, что не знает русского языка. Встряхнули мы его как следует: «Говори, зараза!» Он только мычит. Потом смотрим, а он пьяный в лоскуты. Наверное, остальные минометчики удрали, а с пьяным командиром возиться не стали, мол, русские подберут.

Из оперативной сводки Совинформбюро за 23 февраля 1944 года:

«Приказ Верховного Главнокомандующего товарища Сталина о 26-й годовщине Красной Армии вызвал огромное воодушевление и новый патриотический подъём трудящихся Советской страны. На митингах и собраниях рабочие, колхозники и интеллигенция горячо приветствуют славную Красную Армию, любимого вождя товарища Сталина и заявляют, что они обеспечат Красную Армию всем необходимым для скорейшего и окончательного разгрома немецко-фашистских захватчиков.

На Московском металлургическом заводе «Серп и молот» на митинге выступил сталевар тов. Дроздов. Он сказал: «С глубоким удовлетворением и с чувством гордости мы встретили сталинские слова о том, что усилия рабочего класса приближают час нашей окончательной победы… Великий и мудрый вождь призывает нас трезво оценивать силы врага, быть бдительными, не зазнаваться, не допускать самоуспокоенности и беспечности. Мы заверяем товарища Сталина, что советские рабочие свято выполнят его указания. Я обязуюсь с каждой плавки выдавать по 5 тонн стали сверх задания». (т. 6, с. 96)

«28 февраля Этот месяц мы прожыли хорошо все время песни игра на гитаре Слушаем концерты по радио которые дает Москва За все время только один раз ездили в лес машыной за дровами а то как-то холодновато в квартире спать и решыли эти трудности одолеть. Но мы с этой задачей справились и сейчас у нас в квартире тепло!

6 марта Вот и прышел тот день которого мы ожыдали А погода сейчас весняная грязь распутица и машыны прыходится то и дело толкать раз два взяли А иногда так запорится что прыходится танком вытаскивать

К утру 7 прыехали в Шырмовку где была дневка и ночлег».

–Конечно, ждали выезда на фронт. Но не так, как об этом говорили агитаторы, мол, ждём не дождёмся, изо всех сил рвёмся на фронт…

Мы знали, что кончать-то войну когда-то надо. И чем скорее, тем лучше. Всё равно ведь придётся идти на фронт, не сегодня, так завтра. С каждым выездом на фронт мы связывали приближение конца войны.

О смерти никогда не думалось, и страха не было. Но тот, кто раньше был ранен, – по себе знаю – вместе с выездом на фронт невольно ожидал очередного ранения. Случалось, и такое, что перед выходом на передовую кто-то дезертировал. Но это было очень редко.

Из оперативной сводки Совинформбюро за 5 марта 1944 года:

«Войска 1-го Украинского фронта утром 4-го марта… прорвали сильную оборону немцев на фронте протяжением до 180 километров и за два дня боёв продвинулись вперёд от 25 до 50 километров, …заняли более 500 населённых пунктов. Особенно ожесточённые бои произошли в районе Белогородка… На поле боя осталось 38 подбитых и сожжённых немецких танков и более 2.000 вражеских трупов… В другом районе части Н-ского соединения уничтожили до 4.000 немецких солдат и офицеров, свыше 60 танков и захватили бронепоезд… В течение двух дней разбито 4 танковых и 8 пехотных дивизий немцев». (т. 6, с. 113)

«8 марта Сегодня женскый празник. А мы двигаемся дальше и обратно путаемся в грязи по уши А вечером пешком я обратно вернулся в Шырмовку и ночю обратно своих догнал Они болтались в грязи».

Из оперативной сводки Совинформбюро за 8 марта 1944 года:

«Войска 1-го Украинского фронта продолжали наступление… Отступая под ударами советских частей, немцы бросают завязшие в грязи танки, орудия и автомашины. Особенно ожесточённые бои идут в районе города Староконстантинов, являющегося важнейшей базой войск противника… В течение дня в этом районе уничтожено до 3.000 немецких солдат и офицеров, 25 танков и самоходных орудий. На другом участке немцы бросили в контратаку около сотни танков. Наши танкисты, артиллеристы и бронебойщики сожгли и подбили 42 немецких танка и отбросили гитлеровцев». (т. 6, с. 117)

«9 марта Продолжаем свое плавание по грязи целый день сунемся 8 кл. Здесь грязь просто невыносимая и прыходится каждый метр силой брать чтобы протолкнуть машыну Машыны все время работают с ужасным ревом».

–Это мы добирались до считавшейся стратегической дороги на Шепетовку. Машины у нас разные были: ЗИС-5, «полуторки», английские «доджи» – английская королева 5000 подарила, из них 1-й танковой досталось много.

ЗИСы и «полуторки» ещё кое-как ползли, а приспособленные только для хороших дорог «доджи» танки тащили на буксире. Солдатня – пешком. Если танков нет, или не хватает, чтобы взять на буксир все машины, мы лезли в колею и, набирая грязь в сапоги, толкали машины. Потом так и хлюпали с грязью в сапогах, пока она там на высохнет.

А если повезёт переночевать в хате, то было не до стирки и не до сушки. В одну хату набиралось столько народу, что лечь места не хватало, ночь приходилось проводить сидя. Поэтому кто входил первым, сразу старался занять место под столом. Только там и можно было спать лёжа.

Из оперативной сводки Совинформбюро за 9 марта 1944 года:

«Ниже публикуется акт о зверствах немецко-фашистских мерзавцев в городе Ровно: «Шестого ноября 1941 года немцы согнали на площадь значительную часть населения города. Вся площадь была запружена людьми. Многие женщины пришли с детьми. В 10 часов утра немецкая жандармерия погнала эту огромную толпу за город. Здесь у заранее вырытых рвов и ям немцы начали кровавую расправу над советскими людьми. Три дня продолжались расстрелы. Многие разутыми и раздетыми по двое суток дожидались казни. Палачи заставляли их засыпать землёй ямы, наполненные трупами. Детей гитлеровцы живьём бросали в ямы и кидали туда ручные гранаты. За три дня фашистские людоеды убили около 16 тысяч мирных жителей. Кроме того, много советских граждан гитлеровцы замучили и расстреляли в тюрьме. В центре города немцы устроили виселицы, на которых вешали советских патриотов». (т. 6, с. 120)

«10 марта Сегодня с утра стоим отдыхаем а з 12 ч. дня двигаемся дальше Здесь дорога идет хорошая – асфальтирована и мы несемся на запад с головокружытельной скоростю Едем через те города где я в 41 году отступал с Польши дрался за каждый дом А теперь 44 г. и я узнаю где у нас была оборона улицы дома где прыходилось быть Козятин Комсомольское Бердичев где простояли до 12 ч. ночи а потом поехали дальше Я спал и незнаю деревень по которым мы ехали