А Питателев - Кандагарская бригада

В три утра подъем, чай с сухарями – и вперед. Комбат по радио гонит: быстрее, быстрее. По разведданным в кишлаке Лой- Манара, где-то впереди, расположена база отдыха «духов»: госпиталь, пункт реабилитации, склад боеприпасов. Заправили фляжки водой, тут сержант Куруа говорит:

Товарищ лейтенант, пойдемте.

Куда?

Сейчас увидите.

Прошли вверх по течению арыка, обогнули кусты.

Здесь вода почище, – сказал Куруа и спустился к арыку. Андреев за ним – и вдруг видит: в арыке лежит мертвый «дух», с размозженной головой. Это значит, что вся рота набрала во фляжки воды с растворенными в ней мозгами. Все усмехаются, да и Андрееву смешно: «Вот ведь, подшутили!»

Пошли дальше. В «проческе» самое страшное то, что все время в напряжении: ты идешь на засаду, а где она будет, неизвестно. В любую секунду ожидаешь залп или просто одиночный выстрел. Шли вдоль арыка. Впереди уже недалеко Лой-Манара. При подходе к кишлаку головной дозор обнаружил место нахождения поста часовых: непотушенный костер, горячий чайник. Видно, собирались «духи» впопыхах и дали деру. Рота втянулась в кишлак. Сам поселок довольно большой, однако жители его покинули. Ни одной живой души. Нашли госпиталь, склад боеприпасов со следами поспешного бегства. Естественно, все это сожгли. Бойцы раскопали в стенах домов, коровниках ещё несколько «схронов», «лифчики*» и так по мелочи, в основном оружие. Взяли с собой. Тут Андреев увидел, что на мотоцикле кто-то едет но центральной улице. Оказался наш боец. Посмеялись, стали собираться.

«08-й», я «нулевой», где вы задержались? Бросайте все и догоняйте «07-го», – приказал комбат.

«Нулевой», я «08-й». Понял.

Тронулись, а вокруг одуряющий запах – огромное поле конопли. Как в России картошку садят, так у них коноплю. Наркотики – это самое главное средство пропитания для афганцев. Пустили «красного петуха» – и снова вперед. Пришлось чуть ли не бегом бежать. Тут ротный писарь «заартачился»: «Я больше не могу, я устал». Ну, все в этом роде.

Солдат, я приказываю – вперед! – приказал Андреев.

Да пошел ты…

Кидается с кулаками, его ловят бойцы, уговаривают.

Невыполнение боевого приказа – военный трибунал, – сказал Куруа. А затем с помощью своих кулаков и ног объяснил писарю, что здесь не играют в игрушки, да и не до трибуналов здесь. Одна пуля – и все, спишут на боевые потери.

Рота вышла из виноградников на околицу какого-то небольшого кишлака. Ошва идет бой. Эго седьмая рота. Восьмая засела в засаду. Сейчас «духи» должны отойти на позиции восьмой. И точно, вышла группа – человек десять. Команды не требовалось. Через пару минут все было кончено. Собрали их оружие, рота идет дальше. Вдруг справа снова стрельба – это десантно-штурмовой батальон зацепил «духов». По радио – команда: пошли. Тут вылетает прямо на группу управления роты ошалевший «дух». Стреляет из «бура*», осечка. Андреев от пояса срезает его. Обыскали, забрали «бур» и снова вперед. Начались гранатовые сады, отдельные нежилые домишки. Поступает команда: «Всем на выход из «зеленки». Перешли арык, построились, проверили наличие личного состава, и тут же раздался залп по восьмой роте. Второй взвод сразу бросился к дувалу, из-за которого стреляли, остальные залегли. Двоих пристрелили, а одного «духа» взяли живьем.

Резко наступила ночь, как будто лампочку выключили. Так всегда бывает в южных странах, ближе к экватору. Расставили часовых, улеглись спать, как обычно, прямо на земле.

Утром снова в «зеленку», прочесываем дальше. Жителей не видно. Оно и понятно. Все они воюют против нас. Шли дальше и

Слева направо: Шурик Хузнахметов и А. Андреев.

Кантинные ряды.

дальше. Скоро будет дамба. Она перекрывает реку Аргандаб. В полуразрушенных домишках все чаще попадаются «бабаи». Даже смешно смотреть: развалины от дома, дворик, сидят два «бабая», пьют чай. Ну, кто живет в разрушенном доме? Всех забирали с собой. Впоследствии оказалось, что взяли в плен около ста пятидесяти «духов», из них восемь главарей. Может, какие-то группы и просочились в горы. Ничего. Все равно встретимся, никуда они не денутся.

* * *

Хузиахметов Шурик. Вот он, живой, улыбается. 5.12.1982 года его не станет. Это было просто. Его взвод выставил «точку*» для блокировки дороги. День отстояли. Команда: «Снимаемся, всем по машинам». Никакой стрельбы, все спокойно. Группа пошла назад. И тут обстрел, «духи» подобрались слишком близко. Это только в кино попадают в руку или ногу, хотя после этих попаданий герои фильмов бегают, прыгают, будто ничего не случилось. В живот – это самое страшное. В переводе со старославянского живот – это жизнь. Группа ушла, ничего не заметив. С раненым остался его друг, солдат, остался, чтобы прикрыть своего друга. Вышли к бронегруппе, посчитались. Двоих нет. Шурик прыгает на свой БРТ-Д, механику-водителю дает команду – вперед. Разворачиваются – и в «зеленку», по грядкам и виноградникам. Подскочили к концу виноградника, дальше еще один…

Развернись, открой задний люк и жди, – приказывает лейтенант Хузиахметов механику-водителю. Сам перепрыгивает дувал и бежит к месту своей бывшей точки. Все это время была тишина. И вот раздаются желанные выстрелы. На войне всегда так. Хуже, когда не стреляют. Из-за этого все нервы измотались. Страшнее ожидание смерти, чем сама смерть. После выстрелов понятно, где враг, а где свои. Определив по звуку стрельбы из 5,45 мм автомата Калашникова место боя, (у «духов» были АКМ китайского производства, калибра 7,62 мм), Шурик бросился в эту строну. Пару раз раздались взрывы выстрелов из гранатомета. Один довольно близко. Наконец-то, вот они. Раненый боец лежал рядом с другом и тоже отстреливался.

Бери раненого и к тому дувалу, – приказал лейтенант, – там БТР-Д.

Сам остался прикрывать. Ракета – и Шурик тоже стал отходить. Погрузились, аккуратно положили раненого. И тут залп. Одна пуля в ногу, вторая в голову. Всего-то две свинцово-никелевые маленькие железки, а человека нет. Причем настоящего человека. Правду говорят: на войне погибают только самые лучшие. Таким и был лейтенант Александр Хузиахметов. Его любимая песня:

Снег кружится, летает, летает.

И, поземкою кружа.

Заметает зима, заметает

Все, что было до тебя.

До сих нор звучит в ушах. Таких, как он, не заметет никакая зима. Вечная им память.

Дошли до дамбы. Приключений вроде не было. Так, пару- тройку «духов» пристрелили. Жаль собаку. Она была на цепи и, как положено, охраняла свой дом. Долго в нее целились, стреляли, все мимо. Классная собака, чем-то похожа на лайку. В конечном итоге попали ей в переднюю лапу. Как жалобно она визжала. Лапу-то перебили. Куруа всех изругал, по-русски и по-грузински, не дал добить её. Наверное, на небесах ему это зачтется. Хотя кто знает? Ведь оттуда ещё никто не возвращался.