Эдиге Валиханов - Кенесары

Нет нужды говорить о том, что в любом общественном строе, даже в цивилизованном, коррупция и взяточничество, нарушение законов и отдельных правил поведения присутствуют всегда. Но необходимо отметить и другое: когда этим занимаются властные структуры, это становится государственной политикой и выливается в распространенное социальное явление, которое называется конформизм. Именно конформизм султанов, старших султанов, различного рода родоправителей и составил ту социальную базу царизма, которая противостояла идеям освобождения, идеям султана Касыма и его сподвижников, детей и внуков. Понятно, что администрация получала значительные выгоды от колонизации. Вместе с тем какие же выгоды получали султаны и родоправители, которые сотрудничали с администрацией? Во-первых, это должностные места, так называемая выборность этих мест — все это позволяло султанам превышать свои полномочия и в достаточной мере эксплуатировать собственное кочевое население.

Мы не можем говорить о казахском традиционном обществе как о бесклассовом, где существовали идеальные порядки. Да, определенные черты демократии в этом общественном строе присутствовали, и присутствовал тот особенный менталитет, который определил в целом свойства всего казахского народа и формы его жизнедеятельности. Но к этому времени классовые противоречия, противоречия между высшими слоями и эксплуатируемым большинством очень сильно разрастались. Конечно, до резкого подъема классовых противоречий, вплоть до противостояния классов, было еще далеко. Для этого необходимых условий еще не было, все же традиционное кочевое общество представляло собой нестабильное общественное устройство, основанное на экстенсивной экономике. Но классовые противоречия все больше становились социально опасными. В этой ситуации султаны и родоправители, сотрудничавшие с властями, интуитивно, да и не только интуитивно, это поняли и предприняли серьезную попытку ликвидировать нараставший конфликт. Ликвидация конфликта как нельзя лучше совпадала с ликвидацией самого восстания. Именно эти султаны и родоправители стали той движущей и мощной силой, которая в конце концов сумела надломить само восстание, но, конечно, не сломила его основных героев — Кенесары Касымова и его ближайшее окружение, людей, преданных делу свободы и независимости. Эти султаны и родоправители постоянно жаловались администрации на действия султана Касыма и его детей, постоянно указывали на то, что это буйное гнездо надо любым способом уничтожить, постоянно теребили администрацию, чтобы им оказывалась материальная и людская помощь, высылались войска, хорошо вооруженные, в особенности артиллерия. При этом они сознавали, что противостояние между администрацией и самим Кенесары в определенной степени помогает сбросить тот конфликт, который назревал в их владениях между бедными и богатыми. Поэтому иной раз в своих реляциях они доказывали, что Кенесары Касымов является настолько неуловимым, что его невозможно победить огромнейшей армией. Наряду с этим они обменивались посланиями и с Кенесары Касымовым. Почему так происходило? Потому что им надо было иметь под рукой войско, способное погасить конфликты внутри их собственных владений.

Немаловажную роль в ликвидации подобного рода конфликтов играло и то, что в это время в казахской степи бурно развивалась торговля, появлялись различного рода торговые пункты, где казахи обменивали продукты сельского хозяйства и животноводства на продукты, необходимые для их жизнедеятельности. Торговые операции, которые проводились в степи, очень хорошо поддерживали российские производители.

С политической точки зрения, действия султанов-правителей были необходимы и российской администрации на местах, и царизму в целом, который в это время с большими усилиями проводил политику движения империи на Восток. В разрастании конфликта между Кенесары и султанами-правителями большую роль сыграли, кроме того, и отдельные их личные устремления. Так, некоторые из них, как, например, Конуркульджа, старались не только обезопасить собственные владения, но и стать главными фигурами в среде администрации, а также в среде султанов-правителей, под флагом старшего султана получить, наконец, желанное ханство, на которое каждый из них, как он представлял, имел полное право. Политические выгоды влекли за собой и социальные выгоды. Огромное материальное богатство, сосредоточенное в руках султанов-правителей, других отдельных родоправителей, позволяло нещадно эксплуатировать свое собственное население. У каждого такого местного князька было огромное количество челяди, личная охрана и те прихлебатели, которые выполняли любые его распоряжения. В то же самое время основное казахское население все больше и больше беднело. Бывали случаи, когда бедные люди на линиях у казачества пытались обменивать своих детей на продукты питания, скот, другие вещи, которые обеспечивали им скудное существование.

Традиционное казахское общество вместе с тем располагало и интересной системой, которая способствовала быстрому решению судебных дел. Эта система — знаменитый суд биев, в защиту которого выступала прогрессивно настроенная казахская интеллигенция второй половины XIX века, и не только она, а даже такая фигура, как генерал-адъютант Катенин, который объездил в свое время весь Оренбургский край и был поражен судом биев. Однако судебные функции биев были урезаны, а вместе с этим были урезаны их права и обязанности, и потому большинство казахского населения стало отвозить свои жалобы в те инстанции, которые были сформированы администрациями на местах. Многие эти инстанции не функционировали, а чиновники, которые в них были задействованы, так и не появлялись среди населения. В это время начинается расцвет разного рода жалоб и доносительств. Доносительства, ранее редко проявлявшиеся в казахской степи, теперь становились нормой жизни многих власть имущих в казахском обществе, нормой жизни султанов- правителей, старших султанов, выбранных администрацией биев. Но такова была чиновно-бюрократическая система, что все эти доносы и жалобы очень часто оставались лишь на бумаге. В этом отношении весьма показательно то, что все эти нерешенные судебные дела, которые должны были решаться самими султанами-правителями, находились без движения. Неразобранных дел и жалоб у каждого султана-правителя накапливалось огромное количество. Так, например, у султана-правителя Арслана Джантюрина накопилось до 2000–3000 нерешенных дел, а у султана-правителя Баимухамеда Айчувакова до 2000 дел. Как замечал один чиновник: «Одних исходящих бумаг у султанов бывает от 1500 до 3000, и где же это, в степи, в орде, где все, по-видимому, должно идти, сообразуясь с бытом и потребностью киргизов». И, как следствие, — взяточничество на местах. Так, один из исследователей писал: «Таким образом, при прекрасно устроенном некогда суде народном, взятка отыскала наконец себе местечко».