Яков Смородинский - Воспоминания о Л. Д. Ландау

В Курсе «Теоретическая физика» отсутствует общее ко всему Курсу предисловие, в котором были бы сформулированы принципы его построения. И в каком-то смысле это обстоятельство соответствует духу Курса —с первых строк «приступать к делу». Думаю, одна из руководящих идей построения Курса «Теоретическая физика» состоит в том, чтобы кратчайшим путем, не увязнув в рассуждениях и обоснованиях, дойти до решения конкретных задач. Теоретическая физика, которой учат Ландау и Лифшиц, это — наука, позволяющая дать ответ на конкретные вопросы: как рассчитать сечение того или другого процесса, вычислить затухание звука или определить уравнение состояния? Но Курс отнюдь не справочник математических методов. Все изложение строится на основе физических представлений—либо общих (типа законов сохранений), либо модельных (идеальный газ, бесстолкновительная плазма, строго периодический кристалл и т. п.). Однако при чтении Курса возникает (или углубляется) понимание того, что теоретической физики нет и не может быть без строгого математического аппарата. Прикидки, наводящие соображения нужны именно как наводящие соображения, используя которые строится строгая теория, ее результатом с необходимостью должна быть формула (или кривая), связывающая физические величины. Если в исходных формулировках авторы могут допускать некоторую нарочитую поспешность [95] См.: § 2 в т. I, гл. 1 (особенно § 7) в т. III, § 8 в т. V и др. (все равно, по существу, основные уравнения любой физической теории не могут быть выведены, они — математическая концентрация нашего опыта), то в дальнейшем, переходя к развитию теории, авторы строги и весьма дотошны, хотя нигде (на протяжении всего Курса) не занимаются чисто математической «эпсилонтикой», считая (совершенно справедливо), что задача теоретической физики — не доказательство теорем существования решений, а непосредственное нахождение этих решений. Решения часто могут быть получены разными путями. Мне кажется, авторы всегда находят естественный путь решения; полученные результаты не оставляют у читателя места для мистического ужаса, возникающего при чтении многих современных книг, в которых результат «появляется» после ряда туманных высказываний. Читатель курса «Теоретическая физика», вооружившись пером и бумагой (без этого нельзя!), может вслед за авторами проделать всю выкладку, «по дороге» научившись приемам, которые, несомненно, будут ему полезны при самостоятельной работе.

Удивительная особенность Курса — отбор материала. Почти все, содержащееся в 10 томах, представляется несомненно необходимым. Вошло ли все необходимое? Нет ли пропусков? Думаю, есть. Наверное, каждый специалист в определенной конкретной области найдет их без труда. Например, мне кажется, что в т. IX и X наряду с металлами (нормальными и сверхпроводниками) должны были бы быть полупроводники. В этих же томах было бы уместно иметь главы о неупорядоченных системах и т. д. Пропуски в «Кинетике» (кинетика магнитных процессов и прохождение заряженных частиц через вещество) отмечены авторами как «два очевидных дефекта» (т. X. С. 9). И все же если критиковать отбор материала, то скорее за то, что материала слишком много, а не за отсутствие чего-то конкретного. Ведь, как справедливо утверждают авторы в Предисловии к т. Х, «…эта книга — часть курса теоретической физики и никоим образом не претендует на роль курса теории твердого тела». Эту фразу можно было бы поместить в предисловии к любому тому, заменив только название дисциплины.

Сравнивая содержание книг при переизданиях, понимаешь, как трудно что-либо изъять из Курса. Второе издание «Электродинамики сплошных сред» на 100 страниц превосходит первое. Несомненно, авторы понимали, что было бы желательно «довести» книгу до прежних размеров, но, по-видимому, у них не поднялась рука… Их легко понять. Ведь даже наши (читателей) представления о том, что есть теоретическая физика (каково содержание этого столь емкого понятия), создается — в большой мере —именно Курсом «Теоретическая физика» Ландау и Лифшица. А у авторов? — Тем более…

Курс «Теоретическая физика» Ландау и Лифшица получил международное признание: на 6 языках (английском, немецком, французском, японском, итальянском и венгерском) Курс переводится полностью; еще на 10 языках (испанском, португальском, сербскохорватском, румынском, польском, болгарском, китайском, вьетнамском, греческом и хинди) вышли отдельные тома; опубликованных два тома «Краткого курса теоретической физики» переведены на английский, немецкий, испанский и словацкий языки.

Курс имеет, как говорят, «прекрасную прессу». Вот несколько выдержек из рецензий.

«Переработанное второе издание этого незаменимого труда не требует нового обсуждения: это стандартный авторитет в данной области. Но интересно поразмышлять несколько о его стиле и попытаться открыть секрет его успеха. Он состоит, по-видимому, в бескомпромиссной простоте, ясности и точности текста. Все, что может быть ясно сформулировано, написано в явном виде последовательностью чистых коротких фраз. Математическая аргументация вместе с физическими законами, на которых она основана, изложена так ясно, что кажется, что логика сама несет нас» (J. М. Ziman, 1963).

«Строгая красота плавного потока строгих математических выводов куплена дорогой ценой. Она фактически сводится к переворачиванию естественного хода развития предмета с ног на голову. Я знаю из наших дискуссий в доброе старое время, что для Ландау его „скрипкой Энгра“ была всегда вера в то, что вся физика может быть охвачена монументальным принципом наименьшего действия. Насколько я могу судить, в этом состоит ведущая идея, неукоснительно проводимая во всем Курсе, и мы видим результат» (L. Rosenfeld, 1952).

«Авторы начинают формулировкой теории относительности в терминах принципа наименыдого действия. Этот несколько абстрактный подход к предмету выдерживается по всей книге» (С. Holbrow, 1962).

«Девять томов Курса „Теоретическая физика“, связанных с именами Ландау и Лифшица, занимают уникальное место в литературе по теоретической физике и по своему стилю и содержанию не имеют соперников. Большой заслугой трех авторов данного тома является то, что ими написана книга по наиболее трудной из всех областей теоретической физики, которая достойна стоять в одном ряду с остальными томами. Если вспомнить, что это сделано без прямого влияния Ландау, это достижение представляется достойным особой похвалы» (Е. Squires, 1971).

«Я думаю, что это, вероятно, лучший из существующих курсов квантовой механики… В ней присутствует артистическая прелесть в деталях» (A. Salam, 1959).