Малика Медова - Изобилие в твоем сердце

– Тебя просят, чтобы ты вышла, – быстро сообщив новость, мальчишка побежал по ступенькам вниз.

– Скажи, что меня нет дома, – крикнула я вдогонку.

– Сама скажи, вы надоели мне оба, – крикнув в ответ, мальчишка выбежал из подъезда.

Может, это моя любовь, подумала я, надо выйти посмотреть. Я как раз затеяла генеральную уборку в квартире, в домашнем халате и тапках я вышла на улицу. Разочарование опять настигло меня. Мой телохранитель стоял и улыбался.

– Привет, мой ангел, – сказал он!

– Привет, я не твоя, тем более, не ангел, – ответила я.

– Я мимо проезжал, в машине сидят родственницы, хотят с тобой познакомиться.

– Я не готова знакомиться с твоими родственниками, тем более я не твоя невеста.

– Ну, это неуважительно, по нашему этикету, – возразил он.

– Мне все равно, – проговорила я.

– Пожалуйста, подойди на минутку к машине, ради приличия!

Решив, что он не отстанет, я направилась к машине. Когда я подошла к машине – белые «жигули» шестой модели – в ней сидели две молодые женщины и водитель. Открыв дверь машины, я поздоровалась с ними, и вдруг сзади – сильный толчок в спину. Я упала на колени к женщине, что сидела ближе к двери, потом мои ноги очутились в машине, и дверь громко захлопнулась за мной. Мой друг быстро прыгнул на пассажирское сиденье спереди и проговорил водителю: «А теперь гони, что есть силы». Очумевшая от его поведения, я стала кричать и вырываться из рук двух женщин, но они меня держали так крепко, что я не могла пошевелиться. Одна из женщин с улыбкой на лице произнесла:

– Теперь – ты наша невестка!

– Какая еще невестка?!

– Ему – жена, а нам – невестка!

Я не понимала, что на самом деле происходит. Я начала вырываться, кусаться, брыкаться, но все мои старания были напрасны. У меня был шок! Когда выехали на трассу, женщины отпустили меня, посадили между собой, зажали с двух сторон, как в тиски. Тогда я сделала рывок вперед и схватила моего похитителя за волосы и за уши. «Ты жену захотел? Я устрою тебе семейную жизнь, я превращу твою жизнь в ад», – кричала я. Смеясь, он ответил: «Я на все согласен. Я не мог отпустить тебя в Москву». «Это было подло с твоей стороны! Я не буду с тобой жить», – кричала я. Что бы я ни говорила и как бы ни обзывала его, все мои усилия были бесполезны. По нашим кавказскими обычаям, когда невесту украли, то с этого момента она уже считается замужней женщиной, даже если ее невинность остается при ней. Понимая всю серьезность, я ненавидела его за это еще больше.

Когда мы выехали за пределы города, водитель остановил машину. Мой невестокрад вышел из машины, достал из багажника аккордеон и начал играть на нем лезгинку. Я смотрела на всю эту картину и думала: что я здесь делаю? Почему в моей жизни все происходит против моей воли, очередной раз я покорилась своей судьбе и смирилась со своей участью. Все мои планы и цели рухнули в один миг. Разочарование не покидало меня, лишь мимолетные радости наполняли мое сердце. Их можно было пересчитать по пальцам. Череда неприятностей наполняла мою совсем юную жизнь. Мне стало жалко себя, и я разрыдалась, одна из женщин обняла меня и сказала: «Не плачь, твой муж очень хороший и веселый парень, ты узнаешь его со временем и полюбишь». От ее утешительных слов я не чувствовала ни радости, ни счастья. Только огромная пропасть была между мной и моим будущим мужем. Я молча сидела в машине, обдумывая свою жизнь. Всплыли все обиды на родителей, на бабушку и на всех моих обидчиков.

Машина съехала на обочину и остановилась снова, потом мой будущий муж опять начал играть на аккордеоне, проезжавшие мимо машины останавливались, поздравляя всех с кражей невесты, танцевали лезгинку, напевая песни. «По горным дорогам, по горным дорогам, везу я невесту свою» – напевали эту песню, всем было весело, только не мне, слезы залили не только мои глаза, но и сердце. Мы приехали в село, там нас уже ждали его родственники и половина села ротозеев. Привезли меня в дом старшего брата моего мужа, его жена была одной из тех женщин, что держала меня в машине.

– Добро пожаловать в наш дом, – сказал его брат. Высокий, светло-русые волосы с зелеными глазами, он производил впечатление мудрого человека. – Теперь ты наша невестка, малышка.

Я в домашнем халате и тапках, зареванная с опухшими глазами и носом.

– Да, уж, – ответила я. – У меня как раз подходящий вид для невесты.

– Ничего страшного, это дело поправимое.

С этими словами меня провели в большую комнату.

– Ты отдыхай, а мы пошлем старейшин в дом твоей бабушки, чтобы сообщить ей о том, что ты у нас. «Да, будет этим старикам теплый прием от моей бабушки, так им и надо», – подумала я.

Как никогда, мне хотелось, чтобы бабушка раскрыла свой рот так, как она это умела делать, и погнала всех своей знаменитой дубинкой. Я была уверена, что она не даст свое благословение и согласие. Не потому, что она сильно любила меня, а потому, что дорого хотела меня продать и получить большой калым. Калым, по обычаям, назначает мулла. В брачном контракте все прописывают на разные случаи жизни. Калым – это определенная такса для девушек целомудренных и невинных, для разведенных такса уменьшается, и для вдов – отдельный тариф. Но семья невесты всегда может запросить больше, так как свое дитя всегда дорого стоит, оно бесценно.

В бабушкины планы и цели не входил бедный, по материальному уровню, зять. Тем более, мне было семнадцать лет, я знала намерение моей бабушки, она оценивала не мои личные качества и мою красоту, юность и мою невинность, а свои вложения в меня. Каждый кусок хлеба, который я ела за ее счет, все у нее было под контролем. Старики отправились к бабушке, чтобы оформить брачный контракт и согласовать все формальности. Зная характер своей бабушки, я представила, какой скандал она им закатит. Так и случилось: возмущенные – нет, они были в ужасе от ее приема! С криками и проклятиями она прогнала их, не дав им свое благословение. Узнали, что у меня есть отец, хоть я не жила с ним, по традициям важнее было одобрение и благословение от отца. Совет старейшин отправился к нему и вернулся с положительным ответом.

Отец калым не взял, сказал, что по справедливости деньгами распоряжается тот, кто воспитал, и сама невеста. Деньги за меня ушли в бабушкин карман. Конечно, для нее эти деньги были, как капля в море. Местная мечеть и мулла установили для всех девушек стандартный калым. Я знала, если бы бабушке предложили больше денег, то она встретила бы их с распростертыми объятиями. Для меня все это уже не имело значения. Моя жизнь и мое будущее было разрушено.

Ближе к вечеру собрались родственники мужа. В дверь комнаты, где я находилась под присмотром, постучали и зашли две женщины, а следом за ними – трое старцев. Один из старцев направился ко мне и начал говорить на своем горском языке. Диалект горского и городского языка очень сильно отличался, я не понимала, что он спрашивает. Я ответила на русском языке, что я не понимаю, что он говорит. К нам подключилась женщина и стала переводить. Другими словами, он спрашивал: «Дочь, отца Ибн-Валида, хочешь ли ты выйти замуж за сына Сулеймана?» и назвал имя моего мужа Али. Я ответила: «Нет». Он спросил три раза, и три раза я ответила: «Нет». Возмущенный старец вышел из комнаты, собрали местный совет, чтобы обсудить мой отказ. Я была напугана, не готова к семейной жизни, и они это понимали. Переговорив между собой, в комнату, где я находилась, зашли двое мужчин, на мой взгляд, им было под 60 лет. В ход пустили тяжелую артиллерию. Они работали, как психологи. Знали, на какие точки воздействовать. Я не представляла свою жизнь с мужчиной, которого я не успела узнать и полюбить, как мне согласиться на это? Потом в разговор вступила женщина.