Виктор Улин - Умерший рай

Вот и я пишу эти мемуары.

…Итак, на чем я прервался?

На Кренкеле.

Точнее, не на нем, а на моем увлечении филателией.

Еще точнее – на собирании марок Германии.

Как я уже говорил, моя коллекция была огромна и полна; на рубеже семидесятых среди филателистических развалов Ленинграда имелись совершенно потрясающие вещи.

Только теперь я понимаю, что тогда текло одно из счастливейших и никогда больше не повторившихся времен моей жизни.

Придя домой с очередного рейда на филателистическую распродажу, я отдавался самому приятному из всех тогда известных удовольствий. Прежде, чем любовно отмочить, отпарить и обработать новые марки, я аккуратно отмечал точками закрытые позиции в каталоге. И вспоминал изречение Гете о том, что коллекционеры – счастливые люди.

Возможно, не рухни империя СССР, не произойди развал всего, что казалось жизнью, я бы до сих пор понемногу – именно понемногу, ведь мне не хватало лишь самых дорогих и редких экземпляров – добирал свою коллекцию.

Но время переменилось. Переменился мир. И с ним я сам.

По скромным оценкам, сделанным согласно западному каталогу, моя Германия тянула тысяч на десять долларов. Но одно дело Запад, а другое Россия, тем более худшая ее часть – Башкирия. Кому тут нужен Deutsches Reich со всеми зонами и протекторатами.

Коллекция марок – равно как и модель железной дороги – были проданы по случаю за совершенный бесценок. На вырученные деньги я купил современное барахло: простенькую видеокамеру и сотовый телефон. Пластмассовую одноразовую, постоянно дешевеющую ерунду, которую нельзя даже мысленно поставить в один ряд с тем дыханием Истории, каким являлось мое филателистическое собрание.

Но, как ни странно, я не жалею ни о чем.

То было прошлым.

И тянуло бы меня, нынешнего, назад.

Мешая трудному процессу выплывания в современность.

Марки ушли.

Навсегда.

Как юность, романтика, вера в людей и в себя самого.

Но они сделали свое дело: приблизили ко мне Германию.

Любопытно, что Германия всегда ассоциировалась у меня с Гитлером.

И в мыслях я называл ее не иначе, как именно III Рейх.

Сейчас все это забыто; новых качественных военных фильмов почти не снимают, а старые почти никто не смотрит. И фразы типа « это было началом конца Третьего Рейха » уже не вызывают вопроса – а почему именно третьего?

Коротко поясню.

Первым Рейхом (« Священной римской империей немецкой расы ») поддержанная фюрером идеология считала государство, созданное немецким королем Оттоном (не помню каким по номеру) и объединявшим в своих границах территории практически всех современных цивилизованных европейских государств. Я, правда, не помню, откуда взялось слово « римская ».

И вряд ли вообще предки нынешних макаронников считались арийцами.

Первый Рейх и Древний Рим вообще практически никак не связаны.

Однако фюрер Древний Рим очень уважал. Его привлекала прежде всего имперская идеальность последнего. Выдержанная во всем: от устройства до символики.

Государство, превращенное в одно сплошное захватническое войско. Железный порядок. Лаконичные орлы римских легионов – которые, судя по всему, дали основу столь же совершенной нацистской эмблеме. И даже вскинутая рука в знак приветствия императора хорошо легла к словам « Хайль Гитлер »

Для забывших – точнее никогда не знавших – историю, поясняю, что слово « хайль » не несет никакого мистического смысла и вообще не связано ни с Гитлером ни с кем-то подобным иным. Это всего лишь повелительное наклонение от немецкого глагола heilen , означающего « благоденствовать ».

Звериный рык толпы означал элементарное пожелание здоровья фюреру.

« Да здравствует Гитлер », – вот точный русский эквивалент.

Также не кроется ничего символического и в выкрике « зиг хайль », который многими воспринимается как некое усиление привычного « хайль Гитлер ».

Достаточно немножко знать немецкий язык, чтобы все встало на свои места.

« Зиг » означает « победа ».

Нацистский вербальный ритуал предусматривал обмен осмысленными повелительными репликами:

– Heil Hitler!

– Sieg heil!

То есть славили одновременно Гитлера и победу. Только и всего.

Ну ладно, о Гитлере пока хватит. Тем более я забежал существенно вперед. Но и при этом не могу отметить в нужном месте, что древнегерманское руническое письмо оперировало некими графическими символами, которые имели не только фонетический смысл, обозначая определенный звук речи, но несли и более глубокую нагрузку. Аналога феномену рунического письма я не вижу вообще; кому-то могут прийти на ум китайские (или японские или еще какие-нибудь восточноазиатские) иероглифы? но сравнение будет неверным. Иероглифы несли вербальную информацию в своей форме, где каждая добавленная или измененная черточка имела дополнительный смысл.

Руны же были простыми и неизменными; в позднейшие времена их использовали просто как буквы, но каждая несла свой собственный, имманентный, подчас сакраментальный смысл.

Самой известной с этой точки зрения является руна « зиг », имеющая форму молнии. С этими знаками знакомы все, кто смотрел сериал « Семнадцать мгновений весны » и отмечал знаки различия эсэсовских чинов. У них на петлицах имелись серебряные « молнии » – так именовали эти значки несведущие. Но на самом деле это были никакие не молнии, а просто две руны « зиг », которые в позднейшей трактовке рунического письма означали просто букву « S ». Хотя руководитель СС Генрих Гиммлер, чудовищный палач и непревзойденный мистик, приписывал особое значение тому, что на петлицах служб СС красовались именно руны « зиг », изначально олицетворяющие победу.

Но теперь в самом деле надо остановиться. Об этом будет впереди. А сейчас мы просто разбираемся с номерами Рейхов по порядку.

С первым Рейхом разобрались.

Когда же был следующий?

Если не ошибаюсь, второй Рейх связывался с деятельностью германского канцлера Отто фон Бисмарка, сумевшего наконец собрать разрозненную Германию воедино и придать ей мировое величие. О каком за пивной кружкой и куском поджаренной сосиски втайне мечтает любой уважающий себя немец.

Поэтому когда австрийский ефрейтор с внешностью опереточного фигляра предпринял очередную попытку объединить немецкий дух, его империя официально считалась третьей.

С расцветом экономики нацизма Третий Рейх переименовался в Тысячелетний. С намеком, что господство немецкой расы на нужном пространстве будет установлено раз и навсегда.