Эшли Мирс - Очень важные люди. Статус и красота в мире элитных вечеринок

Основной заработок большинства клубов строится на доходах от небольших, зато стабильных счетов. Речь идет о суммах от полутора до трех тысяч долларов, которые в клубах оставляют многочисленные состоятельные туристы и бизнесмены: обыкновенные банкиры, IT-разработчики и другие специалисты высокого класса с хорошим доходом. Да, они находятся на низшей ступени важности, по сравнению с китами и звездами, но между тем именно они являются ключевыми фигурами VIP-тусовки, которые, по сути, ее и оплачивают. Эти мужчины довольно часто закрывают очень крупные счета, потому что они хотят иметь отношение к миру могущества и красоты. Вот только, в отличие от звезд и более статусных VIP-гостей, они всегда платят.

Дюк, бывший владелец клуба, а ныне магнат по недвижимости в Даунтауне, в Нью-Йорке, называет этих людей «балбесами»:

– Ну, понимаешь, он же реально балбес. Приходит и не понимает, что вообще происходит… Заказывает столик и думает, что будет тусоваться в компании крутых и красивых людей.

Надо заметить, что дантисты с частной практикой в Нью-Йорке зарабатывают намного больше, чем дантисты в остальных городах США. Вот только все эти высокооплачиваемые специалисты даже близко не так интересны, как люди, что сидят за столиками промоутеров.

Как-то вечером в The Downtown за столиком Дре один хорошо известный музыкальный продюсер, которого звали Джимми, разливал по бокалам бесплатное шампанское. Будучи небольшой звездой, он изучал толпу, которая наполняла клуб. Там было много богатых мужчин, которых сопровождали «женщины с кучей пластических операций», а также много девушек. Джимми тогда сказал:

– Сюда можно попасть, только если ты очень богат или нереально крут. Вот почему мы пьем бесплатно. Они продают столики богачам, чтобы те могли сказать, что провели вечер в крутой компании. – А после добавил: – И мы правда крутые.

На самом деле Джимми выглядел весьма обычно: невысокий, лысеющий, простые джинсы, нарядная рубашка. А Дре никогда не приглашал к себе за столик непривлекательных людей, кроме тех случаев, когда они были важными персонами. Благодаря тому, что Джимми сидит за столиком с Дре, все остальные поймут, что он обладает статусом; в конце концов именно он сейчас окружен высокими белыми моделями.

Философия Дре такова: «Если ты не красавчик, тебе надо быть кем-то. Каждый должен что-то привнести за столик. У каждого, кто здесь сидит, есть что-то, что нам нужно».

На низшей ступени этой иерархии находятся мужчины без связей и без денег, они не могут позволить себе даже забронировать столик, но несмотря на это, у них может быть кое-что полезное клубу. Их называют «наполнитель», они помогают клубу не быть пустым. Они неплохо выглядят, и у них есть определенный «культурный капитал», чтобы пройти фейс-контроль. Но тусоваться они могут только около бара, там же они могут заказывать коктейли, в сущности, как в старые добрые времена на заре клубной культуры [21] Под «культурным капиталом» следует понимать определенное поведение, связанное с классом, который выдает определенные маркеры вроде одежды, позы, типа фигуры и манерности. Подробнее см.: Bourdieu, 1986. .

Еще одна категория мужчин – bridge and tunnel [22] Bridge and tunnel – термин, который используют, чтобы описать людей, которые живут в окрестностях Манхэттена, а туда ездят на работу. Для того чтобы попасть на Манхэттен, им необходимо либо проехать по мосту, либо через туннель. – Прим. пер. . Это мужчины, у которых может быть достаточно денег, чтобы арендовать столик в клубе, но есть одна проблема – их внешний вид. Для любого фейс-контрольщика в VIP-клубе они выглядят как аутсайдеры, странные люди из Квинса или Статен-Айленда, которым не хватило мозгов жить на Манхэттене. Так что, если по тебе видно, что на остров в район Метпекинг ты приехал через мост или туннель, тебе не будут рады. Двадцатитрехлетний промоутер Майк, раньше изредка подрабатывающий на фейс-контроле, называет таких людей «болванами», кем-то вроде комичных злодеев. Как-то он рассказал мне одну историю о столкновении с одним из таких людей на входе в клуб:

– Он был настоящий болваном! Он был одет в мешковатый костюм и мятую рубашку, волосы не причесаны. Ну и на хрена мне пускать внутрь такое недоразумение. Он ничего не мог дать клубу и людям внутри. Как будто с его приходом все станет выглядеть лучше, ага, как же.

Ну и в самом низу иерархической лестницы находились ребята, которых Дре называл «люди из гетто или опасные люди». Побирающиеся типы, по которым сразу понятно, что они из низших слоев общества, скорее всего, с криминальной историей и точно небелые. Вообще они тусовались в огромном количестве клубов в Нью-Йорке, и даже несмотря на то, что они умели быстро зарабатывать приличные деньги, Дре ни за что бы не привел их с собой.

– Да, ты можешь заработать на них огромные деньги, особенно задрав цены на бутылки, но они носят оружие. Они же спокойно могут открыть огонь. Это страшные люди.

Дре и сам был темнокожим, но это не мешало ему тратить неимоверные усилия на то, чтобы отгородиться от них, особенно от тех, кто казался низшим классом и мог плохо повлиять на его репутацию.

Bridge and tunnel , «болваны» и «гетто» – деньги этих мужчин не могли компенсировать их ощутимое несоответствие определенному уровню. Следы их маргинального положения были отчетливо видны и являлись гарантией отказа на вход в клуб.

Сообразительные ребята использовали моделей, чтобы пройти в клуб или получить там скидку. Я брала интервью у парней, которые говорили о девушках исключительно как о разменной монете, дающей тебе право на вход. Например, Рас, достаточно обеспеченный финансист и постоянный клиент Клуба Х , считает, что пять финансистов в костюмах, «при условии, что они взрослые и уродливые», должны платить за столик минимум две тысячи долларов, чтобы войти. Что-то вроде налога за непрезентабельный внешний вид. Также Рас говорил, что «двум нормально выглядящим мужчинам в компании трех или четырех моделей» будут более чем рады, и не нужно никакого депозита. Пусть тусуются на танцполе, заказывают напитки в баре и выполняют роль «наполнителя», и не парятся об огромном счете за аренду столика.

Есть мужчины, которые даже заранее просчитывают свои расходы и даже шансы просто попасть в клуб: сколько красивых девушек мне понадобится, чтобы компенсировать мою внешность? Сколько красивых девушек понадобится, если со мной будет парочка моих друзей? Сколько денег я готов заплатить за вечер без сексуальных девушек?

Представляете, как глубоко в нас сидит статусная структура общества. Вы легко можете увидеть эту иерархию, просто оглядитесь по сторонам, когда будете в The Downtown , где можно четко и наглядно увидеть, как распределяются люди в зависимости от своего статуса и внешности. Вышибалы и секьюрити – это крупные темнокожие мужчины в черных костюмах, они символ физической силы, но не статусности. Помощники официанта, которые таскают подносы с грязной посудой и пустыми бутылками, – латиноамериканцы низкого роста, от ста шестидесяти до ста шестидесяти семи сантиметров. Они носят простую форму и сливаются с толпой, пронося мимо подносы и стаканы, и никто их не замечает. В подобных местах они нелюди, так бы назвал их Гоффман {30} 30 Goffman, 1959. Р. 151–153. . Иногда они носят фонарики над головой, чтобы предупредить вас, что они идут, вот только их самих при этом не видно. Особенно контрастно это выглядит по сравнению со сверкающими бутылками шампанского в руках высоких девушек на шпильках. Официантки, которых в клубах называют «девушки-бутылки», высокие, роскошные и совершенно разных национальностей. Они носят короткие и обтягивающие платья и высокие шпильки. «Девушки-бутылки» – это чистый секс, и, если верить ребятам вроде Дре, они продаются ровно так же, как бутылки в их руках {31} 31 Giuffre and Williams, 1994, Spradley and Mann, 1974. . Модели, в отличие от вполне себе доступных официанток, символизируют не секс, а красоту – это их приз за более высокий статус. И если все вышеперечисленные персонажи: и фейс-контрольщики, и помощники официантов, и официантки, и «наполнитель» – могут растворяться в толпе, то модели всегда выделяются. Для моделей всегда резервируют лучшие столики, и каждый посетитель мечтает, чтобы его заметили рядом с ними.