Михаил Фишман - Преемник. История Бориса Немцова и страны, в которой он не стал президентом
- Название:Преемник. История Бориса Немцова и страны, в которой он не стал президентом
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:2022
- Город:Москва
- ISBN:978-5-17-133048-4
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Михаил Фишман - Преемник. История Бориса Немцова и страны, в которой он не стал президентом краткое содержание
В формате a4.pdf сохранен издательский макет.
Преемник. История Бориса Немцова и страны, в которой он не стал президентом - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
У Пономарева и Якунина была еще одна миссия: от имени “Демократической России” рекомендовать Ельцину кандидатуру будущего премьера. Еще недавно мнение Пономарева, доктора физических наук, и Якунина, в прошлом диссидента и борца за права верующих, отсидевшего пять лет в лагерях при советской власти, не весило ничего. Теперь от них в большой степени зависело, кто войдет в будущее правительство, и кандидаты в премьер-министры искали у них поддержки. Пономарев помнит, как ему позвонил вице-президент Александр Руцкой и позвал к себе в кабинет. “Ты не думай, – сказал Руцкой, перемежая матом, как положено военным, едва ли не каждое свое слово и рисуя мелом на доске стрелки и линии, – в военной академии меня не только самолетами учили управлять. Было бы хорошо, если бы «ДемРоссия» рекомендовала меня на пост председателя правительства” 1 .
Пришел к Пономареву и Егор Гайдар вместе со своим ближайшим сподвижником Анатолием Чубайсом. 35-летний внук самого знаменитого пионерского писателя 30-х годов, прославившегося на весь Советский Союз “Тимуром и его командой”, экономист Гайдар в течение нескольких последних лет изучал переходные экономики и реформы в странах соцлагеря. У него уже был опыт подготовки аналитических записок и для Политбюро ЦК КПСС (когда с приходом Горбачева в 1985 году начались новые веяния), и для советского правительства в конце 80-х, когда он работал в журнале “Коммунист”. Еще на любительских, по сути, семинарах молодых экономистов в одном из пансионатов под Ленинградом в 1986 году вокруг Гайдара сложилась команда экономистов-рыночников. Убежденный либерал, “правый без дураков”, как про него говорили его соратники, в 1990 году Гайдар возглавил им же созданный экономический институт, и хотя звезда Явлинского в тот момент блистала ярче, Гайдар уже конкурировал с ним за неформальное звание главного в стране экономиста новой формации. По воспоминаниям Петра Авена, ветерана гайдаровского экономического кружка, а потом министра в его правительстве, весной 1991 года они всерьез смотрели на себя как на будущий кабинет министров – кто-то же должен спасать агонизирующую экономику распадающейся державы. “По всей Восточной Европе в правительство приходили молодые экономисты, а мы самонадеянно считали, что другой команды в России, в принципе, нет”, – вспоминал Авен 2 . За несколько дней до путча Гайдар получил предложение стать советником президента по экономике. С Геннадием Бурбулисом, правой рукой Ельцина, Гайдар познакомился 19 августа прямо в Белом доме. А с середины сентября Гайдар и его единомышленники уже писали по заданию Бурбулиса программу экономических реформ, поселившись на одной из правительственных дач в том самом Архангельском под Москвой. “Что хорошо было: в гайдаровских бумагах идея тут же сопровождалась шагами, инструментами. Закон – указ, указ – закон, постановление. И понятно было, что предлагается и как это сделать”, – вспоминал потом Бурбулис 3 .
Поэтому, когда Гайдар с Чубайсом, узнав, что Пономарев проводит консультации с потенциальными кандидатами, пришли к нему за поддержкой, им уже было что показать, и они убеждали его, что готовы взять ответственность за правительство. Особое впечатление на Пономарева произвело то обстоятельство, что Гайдар был не сам по себе, а с командой. “Мы обсудили этот вопрос на совете «Демократической России», – вспоминает Пономарев, – и решили, что будем рекомендовать Ельцину команду Гайдара: они профессионалы, знающие современную европейскую экономику” 4 .
У ворот президентской резиденции в Бочаровом Ручье в Сочи Пономарева и Якунина встретил начальник охраны Ельцина Александр Коржаков. Ельцин в компании Бурбулиса принял их утром следующего дня. “Формально вы можете стоять во главе правительства, или Геннадий, который сидит рядом, но реально пусть от вашего имени руководит Гайдар”, – говорил Ельцину Пономарев, и Ельцин внимательно его слушал 5 . Так же внимательно он выслушал и поставленный ему “Демократической Россией” ультиматум. Через неделю он вернулся в Москву.
Конечно, дело было не только в позиции, которую занял демократический актив: Ельцин и сам понимал, что в экономике надо действовать резко и решительно, – но вклад Пономарева и Якунина в назначение Гайдара был очень весом. С Гайдаром Ельцин встретился в конце октября. Фиаско программы “500 дней”, похороненной пожилыми советскими партократами, еще не было забыто. Но Советского Союза больше не было: хотя его распад еще предстоит оформить в декабре Беловежскими соглашениями, фактически Союз прекратил свое существование на следующий день после провала путча. Центральная власть исчезла, теперь Россия могла и должна была идти вперед сама, ответственность за это ложилась на Ельцина, и он понимал, что компромиссы с социалистическим порядком больше невозможны – надо прыгать в капитализм. Он поверил в свободный рынок. Академики и управленцы из Госплана не смогли бы осуществить такой прыжок. “Надо было чем-то жертвовать – или молодостью, или опытом” – так Ельцин будет объяснять депутатам свой выбор в пользу Гайдара 6 . Он жертвовал опытом. Он ставил на свежие головы – не испорченные аппаратным мышлением прежних лет. Это был продуманный – в случае с Ельциным скорее прочувствованный, – но в любом случае осознанный выбор. Он вряд ли будет лукавить, когда, анонсируя программу реформ, скажет с трибуны депутатам съезда, что это самое важное решение в его жизни. “Научная концепция Гайдара совпадала с моей внутренней решимостью пройти болезненный участок пути быстро, – напишет Ельцин в мемуарах. – Я не мог снова заставлять людей ждать, оттягивать главные события, главные процессы на годы. Раз решились – надо идти!” 7
Историческая речь Ельцина с трибуны 5-го съезда народных депутатов, положившая начало экономической реформе, прозвучала 28 октября. В ней он говорил об “уникальной возможности за несколько месяцев стабилизировать экономическое положение и начать процесс оздоровления”, о том, что цены будут освобождены уже в текущем году – то есть буквально завтра, – о бездефицитном бюджете, приватизации и других реформах и о том, что сначала будет трудно, но к следующей осени, через год, положение выправится и станет легче. (Через много лет Гайдар пояснит: конечно, он не убеждал Ельцина во время их октябрьской встречи, что через год начнется экономический рост, это было невозможно, судя по опыту все той же Польши; он говорил лишь, что за год будет решена проблема товарного дефицита 8 .) Шоковая терапия – так пресса сразу назовет гайдаровские реформы. Реформаторы всегда возражали против этого термина: шоковой терапию Гайдара можно было считать лишь в том смысле, в каком шоком для умирающего человеческого организма становится единственная в этот момент спасительная манипуляция – электрический разряд из дефибриллятора.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: