Николай Лукьянович - Альфа Лиры. Записки русского морского офицера

Возвращаясь к Барятинским, хотелось бы отметить, что не у одного Ивана Викторовича из их многочисленного рода не заладилась служба на флоте. Так, Владимир Владимирович – сын Надежды Александровны, окончил Морской корпус в 1893 году и несколько лет служил в Гвардейском экипаже. Потом он почему-то вышел в отставку в чине лейтенанта и занялся литературной деятельностью. Но, к глубокому сожалению, прославился он не своими гениальными произведениями, а скандальным романом с известной актрисой Яворской. Отчасти такой пример в любовных похождениях ему подал старший брат – Александр Владимирович, который удивил весь Петербург экстравагантной и пылкой привязанностью к балерине Лине Кавальери. Эта итальянская авантюристка даже после его женитьбы на Екатерине Александровне Юрьевской, дочери императора Александра II от морганатического брака со светлейшей княгиней Екатериной Михайловной Долгоруковой-Юрьевской, не переставала называть себя княгиней Барятинской. Да и в театрах они часто показывались втроем, чем немало шокировали старомодных аристократических старушек.

Вот эта семейная черта – неразборчивость в связях и волокитство за чужими женами – не с самой лучшей стороны характеризует мужчин этого знаменитого рода. Достаточно вспомнить легендарного покорителя Кавказа, взявшего в плен самого Шамиля, генерала-фельдмаршала Александра Ивановича Барятинского, прославившегося в молодости своими многочисленными и скандальными романами. Но и в зрелом возрасте он так и не успокоился: увел жену у своего подчиненного и, выехав с ней в Европу, обвенчался там на потеху всей нашей образованной публике. Как оказалось такой необузданный нрав был свойственен и многим его родственникам по мужской линии.

Впрочем, в основе своей эти многочисленные семейства Воронцовых-Дашковых и Барятинских были глубоко русскими, и как будто сошли со страниц романа «Война и мир» Льва Николаевича Толстого. Без сомнения, все их представители были убежденными монархистами и никогда своих взглядов не скрывали. Насколько мне было известно именно по инициативе мужа Елизаветы Андреевны – графа Иллариона Ивановича, Александром III сразу после убийства отца было принято решение о создании «Священной дружины» (Тайная монархическая организация «Священная дружина» по официальной версии существовала примерно полтора года – с весны 1881 по декабрь 1882 года. – Автор) . Но, если выразиться прямо, их монархизм во многом был бессильным, в нем было очень мало воли и духовной стойкости.

3 августа 1914 года

Свершилось событие, которое резко изменило и мою жизнь, и жизнь русского общества. Война, о которой много размышляли и говорили, началась. Повсюду радостные лица, всеобщее патриотическое воодушевление. Надолго ли?

Наша семья была близко знакома с Петром Николаевичем Дурново, который одно время был министром внутренних дел империи. Мальчиком я запомнил его веселые рассказы о морской службе, ведь в свое время он окончил Морской корпус и больше десяти лет служил на флоте, оставив службу в чине лейтенанта. Можно сказать, что его рассказы сильно повлияли на мое решение стать морским офицером, к тому же мой отец испытывал к нему большое уважение, – они были единомышленниками и вместе состояли в Русском Собрании. Именно Петр Николаевич, будучи товарищем министра внутренних дел, утвердил его устав, в котором главной целью деятельности этой организации провозглашалось изучение и укрепление в общественном сознании традиций русского народа.

Петр Николаевич, без сомнения и по всеобщему мнению, был всесторонне и широко образованной личностью. Я запомнил многие его высказывания, касающиеся российской действительности, в частности, его негативное отношение к черте оседлости для евреев. Эту пресловутую черту, по его словам, пытались всеми силами сохранить те же евреи, только богатые, действовавшие заодно с русскими чиновниками, погрязшими во взятках. Первые – потому что они, в сущности, не очень любили своих менее удачливых соплеменников, но очень хотели использовать их в своих интересах, сохраняя прежнюю, похожую на рабство, кагальную зависимость низших от высших. Вторые – потому что не хотели лишаться «безгрешных доходов». Отсюда и юдофобство, в котором крайне заинтересованы обе эти стороны. Но беда в том, что наши не очень умные деятели из Союза русского народа, по словам Петра Николаевича, проглотили эту наживку и поэтому следует ожидать, что русское национальное движение будет надолго дискредитировано.

Что касается «европейского концерта» и участия в нем России, то он был категорически против нашего союза с Францией и Англией, который, по его мнению, имеет целью стравить Россию с Германией.

Невзирая на общность политических взглядов, мой отец далеко не всегда одобрял поведение Петра Николаевича. В частности, как я потом узнал, это касалось его нашумевшей и скандальной истории с любовницей бразильского посла, которая одновременно оказывала услуги и близкому другу Дурново. Отец не терпел распущенности высших чиновников, считая, что такая неразборчивость в связях не только ложится пятном на репутацию власти, но и подтачивает фундамент монархического строя, тем самым способствуя его падению. Но уж если сами великие князья погрязли в такого рода пороках, то что тогда требовать от низших?

По мнению отца, Петр Николаевич был типичным русским барином, отчасти самодуром, иногда излишне сентиментальным, но, без сомнения, знающим и весьма талантливым человеком. Он не побоялся открыто выразить свое негативное отношение к Распутину, за что и попал в немилость. Незадолго до смерти отец мне сказал, что Петр Николаевич собирается написать императору о пагубности нашей будущей войны с Германией которая, по его мнению, может привести к поражению России, социальной революции и гибели монархии [2].

Была ли подана эта записка – не знаю, но его опасения относительно войны я, как и многие мои знакомые, разделял полностью. Действительно, какой смысл для России в войне с Германией? Никакого! Ведь эта вражда была выгодна только извечной противнице России – Великобритании, и для нас, морских офицеров, это было несомненной аксиомой. Именно поэтому в офицерской среде было популярно выражение русского генерала, писавшего под псевдонимом Вандам, – «плохо иметь англичанина врагом, но еще хуже иметь его своим союзником» [3].

29 сентября 1914 года

Вести о наших военных потерях страшные. В августе в Восточной Пруссии полностью разгромлена армия генерала Самсонова, а сам он застрелился. Зачем? Самоубийство страшный грех для христианина, и к тому же не только он виноват в поражении. С русской гвардией тоже происходит что-то невообразимое. Появившиеся в Алупке раненые офицеры лейб-гвардии Московского полка говорят, что их полк в сентябре едва не был полностью уничтожен. Убитыми и ранеными он потерял 68 офицеров и 2500 нижних чинов – около семидесяти процентов личного состава. Мне приходилась бывать у московцев, замечательные офицеры… (далее текст неразборчив. – Автор).