Сергей Михеенков - Москва-41

В марте 1998 года приказом министра обороны Российской Федерации Герой Российской Федерации капитан Иван Андреевич Флёров навечно зачислен в списки командного факультета Военной академии Ракетных войск стратегического назначения (РВСН) им. Петра Великого.

Александр Фёдорович Наумов, полковник, командир 312-й и 53-й (сводной) стрелковых дивизий 43-й армии

После катастрофы под Вязьмой, Рославлем и Брянском И. В. Сталин несколько дней пребывал в угнетённом состоянии. 8 октября, на следующий день после того, как немцы замкнули кольцо вокруг Вязьмы и войск Западного фронта, он отправил телефонограмму генерал-лейтенанту М. Ф. Лукину [26] Михаил Фёдорович Лукин (1892–1970) – генерал-лейтенант (1940), Герой Российской Федерации (1993, посмертно). С 1940 года командовал 16-й армией, попавшей в окружение под Смоленском. С августа командующий 20-й, с сентября – 19-й армиями. В октябре принял командование окружённой под Вязьмой группировкой. 14.10.1941 взят в плен, в 1945 году освобождён. Прошёл проверку органов НКВД и восстановлен в РККА. Награждён 5 орденами Красного Знамени, орденами Ленина, Трудового Красного Знамени, Красной Звезды. , который принял на себя командование окружённой группировкой: «Если не пробьётесь, защищать Москву будет некем и нечем. Повторяю: некем и нечем».

Пятого октября в командование войсками Западного фронта вступил генерал армии Г. К. Жуков. Верховный срочно отозвал своего Суворова [27] Среди историков ходит такое сравнение: Жуков был при Сталине тем же, кем был Суворов при Потёмкине. из-под Ленинграда, где положение более или менее стабилизировалось. Город устоял и продолжал обороняться. Группа армий «Север», израсходовав наступательный ресурс и почувствовав возросшее сопротивление советских войск, остановилась.

А под Москвой ни фронта, ни войск не было. Жуков собирал всё, что было под рукой, и формировал на недостроенной Можайской линии новую оборону. С Валдая спешным порядком была переброшена 312-я стрелковая дивизия. На станцию Ворсино близ Малоярославца одним из первых прибыл штабной эшелон. С платформы тут же скатили штабную «эмку», в неё сели командир дивизии полковник А. Ф. Наумов, старший батальонный комиссар Я. Э. Сировский [28] Яков Эммануилович Сировский (1908–1967) – полковник. В начале войны комиссар стрелковых дивизий, затем командир 455-го (1944) и 1091-го (1944–1945) стрелковых полков. Награждён 3 орденами Красного Знамени, орденами Ленина, Александра Невского, Богдана Хмельницкого 2-й степени, Красной Звезды. , начальник оперативного отделения штаба капитан В. М. Яиров [29] Валентин Михайлович Яиров (1908–1978) – генерал-майор (1958). В начале войны начальник оперативного отделения штаба 132-й стрелковой дивизии, 16.10.1941 ранен и эвакуирован. Позже начальник штаба (1942–1944) и командир (1944–1945) 327-й (с 1943 года 64-й гвардейской) стрелковой дивизии. Награждён 4 орденами Красного Знамени, орденами Ленина, Кутузова 2-й степени, Александра Невского, Красной Звезды. , и машина тут же полетела по шоссе в сторону Москвы.

В штабе Московского военного округа (МВО) их уже ждали. Командующий округом генерал-лейтенант П. А. Артемьев [30] Павел Артемьевич Артемьев (1897–1979) – генерал-полковник (1942). В 1941 году начальник Управления оперативных войск НКВД СССР. С начала войны командующий войсками МВО (1941–1947, 1949–1953), одновременно начальник Московского оборонительного района (1941–1943). Награждён 2 орденами Ленина, 3 орденами Красного Знамени, 2 орденами Красной Звезды, орденом Октябрьской Революции. был немногословен и хмур. Член Военного совета бригадный комиссар К. Ф. Телегин [31] Константин Федорович Телегин (1899–1981) – генерал-лейтенант (1943). Был членом Военных советов МВО (1941–1942), Донского (1942–1943), Центрального (1943), Белорусского (1943–1944), 1-го Белорусского (1944–1945) фронтов, Группы советских оккупационных войск в Германии (1945–1947). В 1948–1953 годах в заключении. Награждён 3 орденами Ленина, 4 орденами Красного Знамени, орденами Октябрьской Революции, Суворова 1-й степени, Богдана Хмельницкого 1-й степени, Красной Звезды. не проронил ни слова. После краткого ознакомления прибывших с положением дел на фронте и к западу от Москвы командующий сказал:

– Вы, Александр Фёдорович, назначаетесь начальником Малоярославецкого укрепрайона. Подчиняетесь штабу округа. Фронт обороны вашего боевого участка… – генерал Артемьев провёл рукой по карте, расстеленной на двух сдвинутых столах прямо поверх письменных приборов, видимо, перед их приездом, – …сорок километров. От реки Руть, через Ильинское, до Детчино. Окопы полупустые. Сейчас их занимают курсанты подольских училищ, пехотного и артиллерийского, и отдельные части и подразделения. Войска продолжают прибывать. Но основная сила на Варшавском шоссе и на Малоярославецком направлении – ваша дивизия. Так что вся надежда на вас, Александр Фёдорович. Какие у вас вопросы?

– Что с флангами? – спросил Наумов.

– Фланги открыты, – напряжённо глядя на карту, ответил Артемьев.

Много лет спустя в своих мемуарах генерал Наумов о той встрече в штабе Московского военного округа писал: «Какой же был перед нами противник, где нужно ожидать его главную группировку? Это было нам недостаточно ясно.

Видели мы огромную карту, для которой не хватало стола командующего, и на ней отображены синим карандашом многочисленные кружки, походные колонны пехоты, танков, артиллерии противника…

По той обстановке, которая царила в штабе и в кабинете командующего, можно было догадаться только об одном – нужно как можно более спешно выходить на рубеж обороны, и неизвестно – хватит ли времени, ведь не было проведено не только рекогносцировок, а хотя бы намёток для ориентировки системы огня, взаимодействия и управления.

Складывалось впечатление, что нужно было как можно скорее просто “затыкать” образовавшиеся бреши, громить врага везде и всюду и не допустить его к Москве…

От Москвы до Малоярославца более 100 километров, противник приближается, он уже в Медыни, поэтому, ни минуты не теряя, скорей, скорей к полкам, чтобы успеть спустить приказ на подходе их к Малоярославцу и ввести их в назначенные им боевые участки. А ведь формат обороны 40 км. Успеют ли полки, батальоны, роты занять свои районы и участки?»

Первое штабное совещание провели в дороге, в машине: от Малоярославца до передовых подразделений противника было примерно 40–60 километров. Немцы находились где-то между Юхновом и Медынью [32] Юхнов немцы захватили 5 октября, в Медынь вошли утром 11 октября 1941 года. От Юхнова до Медыни 47 километров по Варшавскому шоссе. . Почему задержались там, пока неизвестно. Кто их там задержал? Или просто производят перегруппировку? А может, повернули на северо-восток и формируют внешний обвод Вяземского «котла»? Судя по всему, дела совсем плохи. Если дивизию, да и весь боевой участок, подчинили не армейскому управлению, а напрямую штабу МВО. Открытые фланги – вот что самое страшное. Танки пойдут по шоссе. Во всяком случае, первую попытку сделают именно на шоссе и вдоль него.