Стейси Шифф - Клеопатра: Жизнь. Больше чем биография

Ни с одним из текстов Клеопатра не знакомилась в уединении. Она читала вслух или ей читали учителя либо слуги. Чтение про себя было не очень распространено, ни на публике, ни самостоятельно. (Свиток папируса из двадцати листов был громоздким и хрупким. Читать обычно приходилось с помощью обеих рук, правой держа свиток и левой скатывая прочитанную часть.) Один или несколько грамматиков помогали ей разбирать первые предложения, непростая задача – иметь дело с языком, на котором пишут без пробелов, абзацев и какой-либо пунктуации. Недаром умение читать с листа считалось серьезным достижением, тем более что делать это надлежало с блеском и экспрессией, четкой артикуляцией и впечатляющими жестами. Лет в тринадцать-четырнадцать Клеопатра начала изучать риторику и искусство публичных выступлений – вместе с философией, важнейшим и сильнейшим из искусств, что ярко продемонстрировал наставник ее брата в истории с Помпеем. Феодот, кстати, мог в какое-то время быть и наставником царевны.

Учителя риторики творили настоящие чудеса. Хотя девочек это касалось в меньшей степени, общество, в котором жила наша героиня, возводило мастерство владения словом в культ, умение строить веские аргументы и тонкое искусство убеждения и опровержения ценились очень высоко. Пышные речи произносились с использованием особых слов и жестов и выглядели чем-то средним между поэтическими чтениями и парламентскими дебатами. Клеопатра училась мыслить ясно, говорить артистично, двигаться изящно. Можно предположить, что форма главенствовала над содержанием, ведь «если краса человека – дарование, то цвет самого дарования – красноречие», – считал Цицерон [36] Цицерон. Брут, или О знаменитых ораторах, XV.59. Пер. И. П. Стрельниковой. [33]. Высоко подняв голову, сверкая глазами и правильно интонируя, она шлифовала свое мастерство в надгробной речи, в обвинительной речи, в сравнении. Она училась кратко и энергично, призывая в помощники юмор и аллюзии, высказываться на разные щекотливые темы: почему Купидона изображают крылатым мальчиком с луком и стрелами? Где лучше жить – в деревне или в городе? Правит ли миром Провидение? Что бы ты сказала, если бы была Медеей, собирающейся убить собственных детей? Вопросы были одинаковыми, но ответы могли разниться. Некоторые из них – например, «справедливо ли будет убить свою мать, если она убила твоего отца?» – возможно, воспринимались в доме Клеопатры иначе, чем где-нибудь еще. И, несмотря на некоторую шаблонность, история быстро начала втираться в процесс обучения. Вскоре ученики станут спорить, должен ли был Цезарь наказать Феодота, того самого, который стоял за разработкой операции «Мертвец не укусит». Было ли убийство Помпея на самом деле на руку Цезарю? А что там с вопросом чести? Стоило ли Цезарю убить советника Птолемея, чтобы отомстить за Помпея, или это означало бы, что Помпей не заслуживал смерти? Насколько мудрым шагом стало бы начать тогда войну с Египтом? [34]

Аргументы нужно было преподносить совершенно определенным образом. Клеопатру инструктировали, как дышать и работать с голосом, где делать паузу, когда жестикулировать, куда шагать. Ей предписывалось держаться прямо. Не ломать пальцы. Если «исходный человеческий материал» не имел дефектов, такое образование могло гарантированно вылепить из него страстного, убедительного оратора, а заодно выработать у него обыкновение демонстрировать свой быстрый ум и острый язык в обществе и в суде. Как позже писал один ритор: «Великого труда, непрерывного учения, многих опытов, совершенного благоразумия и здравого рассудка требует наука Красноречия». (У того же автора в другом месте читаем, что этот изнурительный труд если бы не использовался в суде, то походил бы «только на выставку театральной ловкости и на неистовый крик» [35].)

В 51 году, когда ее отец скончался от неизлечимой болезни, Клеопатра как раз заканчивала обучение. На торжественной церемонии, под руководством верховного египетского жреца, она вместе с братом взошла на трон, возможно, в конце той же весны. Если церемония проводилась по всем правилам, она должна была состояться в Мемфисе, духовной столице Египта, где охраняемая сфинксами дорога вела сквозь дюны к главному храму с его белокаменными пантерами и львами, с греческими и египетскими часовнями, недавно покрашенными и увешенными великолепными знаменами. Заставляя колыхаться густой от благовоний воздух, жрец в длинном льняном одеянии, с переброшенной через плечо шкурой пантеры, водрузил ей на голову две соединенные короны, символы власти над Верхним и Нижним Египтом. В святилище она по-египетски произнесла клятву, и только после этого ее увенчали диадемой. Свежеиспеченной царице было восемнадцать, Птолемею XIII – на восемь лет меньше. На самом деле в тот век рано взрослели. Александр Македонский в шестнадцать командовал армиями, а в двадцать уже стал властелином мира. И, как сказали позже в отношении Клеопатры: «Иные женщины в семьдесят моложе большинства семнадцатилетних» [36].

Легко понять, как она добилась успеха. В почете было слово изреченное. Клеопатра знала, как и что следует говорить. Даже недруги высоко ценили ее мастерство вербальной коммуникации. Ее «сияющие глаза» всегда упоминаются в связке с красноречием и харизмой [37]. Она по природе своей подходила для публичных выступлений, с этим глубоким бархатным голосом и даром завладевать вниманием публики, безошибочно улавливая ее чаяния. Здесь у нее были преимущества перед Цезарем. Хотя Александрия и принадлежала к греческому миру, но все же находилась в Африке. В то же время, находясь в Египте, Александрия не была Египтом. Человек тогда перемещался между Египтом и Александрией примерно так же, как сегодня перемещается между Манхэттеном и Америкой, хотя в первом случае нужно было еще и переключаться на другой язык. С самого начала Клеопатра привыкла выступать перед двуязычной аудиторией. Ее семья правила страной, даже в те стародавние времена поражавшей своей древностью. В этой стране говорили на самом архаичном из языков. Который был, к слову, слишком официальным и неуклюжим, с невероятно сложным письмом. (Письмо было демотическим. Иероглифы использовались исключительно для церемониальных целей; даже грамотные люди могли понять только часть из них [38]. Вряд ли Клеопатра с легкостью читала древние иероглифические записи.) Выучить этот язык было намного сложнее, чем греческий, на котором в то время велись дела и писались документы и которым легко овладевали египтяне. Носители египетского языка поголовно учили греческий, а обратное происходило крайне редко. Однако Клеопатра не поленилась. Она, судя по всему, единственный Птолемей, который дал себе труд выучить родной язык семимиллионного народа своей собственной страны [39].