Галина Корнилова - Мои дневники: моя жизнь, моя борьба. 18-48 лет (1990-2020 годы)

Ура, закупили канцелярку в МЕГЕ, в Детском Мире. На 3500 р на двоих. После обеда были в деревне, я посадила два ириса, начала копать ямки для деревьев. Сколько же там еще работы!

По-прежнему стоит жара, +30. Тяжело.

17 августа. Я очень устала. В основном, морально, от того, что снова нужно делать заказы в каталогах, выбирать одежду детям и себе, прикидывать, что к чему подойдет, и деньги находить на все это. Мне 35 лет, очень хочется одеться стильно и солидно, благо, вкус у меня прекрасный, и детей хочется модно одеть, а денег на все это не хватает. Так жалко!

19 августа. Второй день заложены бронхи, астма, блин! Вчера мыла полы под кроватями, там пыли много, конечно, надышалась, потом белье меняла постельное, снова в пыли. Пошли с детьми гулять –и прямо воздуха не хватало в грудине, и в горле спазм, как веревкой стянули. И сразу страх накатил, вдруг умру от этого сейчас тут прямо? Начала курс Тайледа. Сегодня днем и ночью было вроде ничего, а стала гладить постельное белье – снова дискомфорт. Правда, не сильно, не как в приступы, и мокрота сразу отходит, но очень неприятная тяжесть в бронхаха, в грудине и горле. И нос забит сильно. Что-то в августе я расклеилась. Наверное, силы оставляют меня, я много их потратила на деятельность в деревне, на противостояние злобе и ненависти со стороны родителей, на противостояние их палкам в колеса. Да еще в августе – цветет пижма и колючка, и обострение аллергии у меня всегда. Так плохо! А я же мнительная, чуть что – аааа, караул, паника! А от этого еще больше воздуха не хватает. Вот так.

22 августа. Как же тяжело быть бедной! Считать каждую копеечку. Я так утомлена выискиванием одежды по каталогам и счетом, хватит ли у меня на нее денег! Нужно одевать детей, себя, и это какой-то бесконечный процесс! Причем ничего лишнего я не покупаю, не бешусь с жиру, как говорится. Еще и желудок стал что-то барахлить, +астма+сопли. В общем, все плохо. Никакого настроения.

23 августа. Умерла наша соседка, тетя Тоня, старушка-Божий одуванчик. Ей было 82 года. Она попала в больницу с инфарктом, конфликтовала в последнее время со своей приемной дочкой Адой и внучкой Надей. Точнее, Надя конфликтовала с ней, Надя вышла замуж за парня на 15 лет старше себя, тоже из нашего подъезда, с четвертого этажа, и жила с мужем у тети Тони, а та привыкла жить одна, а Надя не привыкла тоже уступать и подстраиваться, ибо ее мать набаловала, вот и получались конфликты у них постоянно. И тетя Тоня попала в больницу. Вроде стала выкарабкиваться, но потом поругалась с дедом, который с ней дружил (муж тети Тони умер давно, спился), и все, умерла. Жалко до слез. Она была идеальной соседкой, тихой, мирной, никуда не лезла, жила рядом с нами с самого заселения дома, с 1976 года, как и мы. Иногда, правда, когда я была маленькой, в школу только пошла, она прибегала к нам за помощью – у нее тоже были панические атаки, как у меня, она падала на пол в коридоре нашем, потому что давление у нее зашкаливало, разумеется, и просила вызвать Скорую помощь. А у нас не было телефона, и я часто была в это время дома одна, ну, с дядей Ваней-инвалидом, материным братом, который ничем не мог помочь, и мне приходилось бежать на второй этаж к соседям, просить их вызвать Скорую. Для меня это были тоже такие стрессы! А еще она научила меня вязать крючком, показала, как связать модный берет по кругу, и я в нем долго потом ходила, и подарила мне спицы вязальные длинные, тонкие, с шишечками на концах. До сих пор вяжу ими. И часто, если я забывала ключи от квартиры, а дядя Ваня был в деревне, то я сидела у тети Тони до вечера, пока родители с работы не приходили. И Ада мне бусинки дарила блестящие (она на 10 лет меня старше) и у нее, у Ады, был секретер классный, вроде стоит шкаф, а открыть если ключиком – стол получается, и там полочки еще для книг. Так здорово! И мать моя иногда ходила к тете Тоне давление мерить, у тети Тони был старый аппарат для давления, колба такая стеклянная, а в ней красная жидкость, и когда муфту на руку надеваешь, и начинаешь качать пимпочку резиновую, воздух нагнетать, то в колбе этой красная жидкость подниматься начинала сразу, до определенной отметки. Жутко так! Но мне колба нравилась, красивая, и жидкость цвета рубина на солнце так переливалась!

25 августа. Сегодня похороны. Так странно, еще вчера человек ходил, жил, общался, а теперь его зароют в землю, и все. Так грустно!

В какой же заднице мы живем! Не квартира, а сарай, и все что-то я пыжусь, тужусь, одеваю детей, себя, а мы же все одно – беднота!!! Другие себе уже частных гостиниц понастроили на югах, и тд и тп. А я вот настолько труслива и необоротиста, что опустила свою ж..пу на стул в офисе, и все, не трогайте меня, и работаю за 11 000 р!!! Как мне обидно, что не могу зарабатывать деньги, не умею просто, детей не с кем оставить, и перешагнуть через свои слабости и страхи не могу, чтобы ездить в Москву, работать там секретарем за 50 000 р. А могу только пыжиться. Дура набитая. Внутри как будто стопор, стена, вот не могу зарабатывать, и все!

***Сентябрьской прохладой дышит небо,

Играет ветер золотыми прядями берез.

Рябины грустные ведут рассказ про быль и небыль,

И всех, ушедших навсегда, мне снова жаль до слез***Я

27 августа. Половина шестого утра. Я сижу на кухне и маюсь со своей дыхалкой, с астмой. Проснулась от того, что стала отходить мокрота, но легче не становилось при этом. Попила чай, прокашлялась, брызнула Тайлед. Уже неделю утром и вечером его брызгаю. Стало легче, поэтому вчера вечером решила его не брызгать. А надо было! Теперь вот сижу, кхекаю, как старик. Какое-то сильное обострение у меня в этот раз. Как такового приступа резкого удушья нет, к счастью, только тяжесть и заложенность в бронхах, глубоко там. внутри, и дышать тяжело. Мокрота почти белая, без воспаления то есть, но это так напрягает!!! Эти сопли еще без конца, аллергия, нос чешется, и дерматит еще на руках! Елки-палки! Не понос, так золотуха, как говориться.

Катя из турагентства купила себе красивую шубку белую. Да.

Странный сон видела сегодня. Речка наша, мы купаемся у мостика, я даже плавала на другой берег, как в детстве. Воды мало, чуть ли не по пояс, дна не видно, вода не прозрачная, но и не грязная, а обычная речная вода. Потом идем с речки к дому, в горочку, у Виталькиного дома (Виталик – моя первая любовь настоящая в 15 лет, так мило было!) сидят он, его жена, куча еще кого-то, дети, и его мать. Я здороваюсь, мы проходим мимо, Виталик говорит «здорОво», а его мать уже мне в спину говорит: колдунья. Или его жена, я не вижу. Мне так обидно, я оборачиваюсь и, собрав рукой воздух, посылаю в тетю Зину, мать Виталика. Все боятся меня, глаза выпучены у всех от страха, но я-то знаю, что не могу ничего. Я не колдунья потому что, увы! Но все они опасаются. Интересно, Виталик развелся, наверное, с женой, и меня в этом обвиняют, ну, это мои догадки. Прикольно. Вот бы и вправду иметь такую силу.