Галина Корнилова - Мои дневники: моя жизнь, моя борьба. 18-48 лет (1990-2020 годы)

Делают нам ремонт в детской комнате. Обои хорошие мы купили в микрорайоне, с дедушкой ездили, выбор никакой, конечно, но нашли, нежно-салатовые, красивый фон. Потом еще хочу мебель сюда купить светлую, типа сосны. И будет красивая комната. Шторы мне сшила бабуля одна, ткань я купила блестящую, тоже цвет морской волны. С цветами, нежная такая ткань, типа атласа. И по объявлению нашла эту бабулю, она сшила мне две шторины, и пришила к ним тесьму сверху, для драпировки, и еще покрывало стеганое из этой ткани сшила, утепленное ватином немного. Красивая будет комната, если доведу ее до ума.

Как же обидно, что мама всю жизнь опекала и опекает Мишу никчемного, он без образования, шофером работает, вообще никто, а меня она вечно пинает, гнобит, унижает, хотя я и достигла в жизни многого уже до замужества, причем со своими болячками противными, наследственными, которые вечно мне жить мешали, а Миша здоровый. Мне очень обидно. Я как Золушка в этой семье, как падчерица неродная. Вечно родителям помогала, мыла-стирала-пропалывала, а получала только тычки и пинки. Зато Миша ничего никогда не делал, но при этом он – принц наследный. Весь мой день рождения родители сидели у нас с постными физиономими, даже тортик не купили, правда, папа подарил красивые гвоздики. А вот пришел Мишин день рождения через неделю – и все готово, и ужин шикарный, и тортик, мама тут в квартире все приготовила (тоже специально тут все готовила, не на поселке, хотя там и плита, и духовка хорошие, и вообще там просторно и здорово, но – нет, она ведь при каждом удобном случае показывает мне, кто в квартире хозяин, и это, разумеется, не я), в общем, они тут всю еду приготовили, забрали и поехали на поселок отмечать. Когда же я довольно язвительно спросила (я же не дурочка, я все это вижу, все ее посылы мерзкие), почему мне на день рождения они даже тортик не купили, то она на минуту застопорилась от такой моей неожиданно наглой выходки, постояла, придумывая, как ей выкрутиться, и сказала, что на мой ДР был, оказывается, пост, и тортик было нельзы, хахахах!!!! И я рассмеялась прямо ей в лицо, потому что это ну просто бред. Потом она начала еще выкручиваться, мол, мы с Сережей сами должны были приготовить стол, а Миша не женат, а я сказала, он ведь живет с Ирой, пусть она бы и готовила бы стол, в чем проблема, они живут уже почти три года! Но мать снова начала нести полную ахинею про то, что у них не считается, они живут в грехе, не расписаны, и тд. В общем, она из всего может выкрутиться посредством упоминания религии, это очень удобно, надо взять на заметку. Но мне так обидно! Потому что Миша и Ира живут с родителями теперь на поселке почти все время, как у Христа за пазухой, те их кормят-поят, Миша не платит коммуналку, и тд. Причем он сам теперь почти не работает, ему, видите ли, было тяжело работать шофером полный день 5 дней в неделю, и он теперь устроился к Альберту, где я работала до декрета бухгалтером и секретарем, он там шофером по вызову теперь, раз в неделю отвезти бухгалтеров в банк. Остальное время лежит на диване, или в церкви ошивается, он с детства любил иллюминацию и вечный праздник.

Сегодня 14 мая, уже почти 37 недель моему малышуну (младшему), с каждым днем все ближе и все страшнее мне и тревожнее, стараюсь не думать о родах, но уже периодически ( 1 раз в два-три дня) идут ложные схватки. Ужасное ожидание…

********

16 июля. Мои дочки спят, сопят сопливыми носиками. Скоро, 30 июля, моей младшей девочке будет два месяца. Я назвала ее Милена, Милочка, мне так нравится это славянское имя, в отличие от остальных не наших, всех этих ваньмашкать, еврейских, персидских и прочих, навязанных нам после засилья христианства. И имя Милена очень подходит моей доченьке, она спокойная (тьфу-тьфу), и такая милая! Уже улыбается вовсю, изнеженная, не любит громких звуков, плачет, если Маша кричит или кто-то громко разговаривает. Я так счастлива! Ведь я прекрасно родила прекрасную вторую дочку! Теперь я знаю, что значит нормальные роды и хороший, доношенный ребенок. Первые часы, что мы провели вместе, в родовой палате роддома № 4 в Москве, я просто таяла от счастья, не могла насмотреться на свою девочку. Ведь Машу у меня сразу же забрали после родов, да еще и напугали, чтобы я не радовалась первому крику ребенка, и тд. Машенька, кстати, прекрасно отнеслась к сестренке, помогает всеми силами, постоянно пристает ко мне : давай помогу, мама, давай помогу. Но иногда и ревнует, начинает орать, как дикая горилла, но у нее такой возраст сейчас – самоутверждаться.

Мила родилась на пару дней раньше срока, и все от того, что хотела есть. Она еще когда была в животе, вечно начинала брыкаться и кувыркаться, как только у меня появлялось чувство голода, и я ела, ела, я поправилась почти до 80 кг (!!!!) со своих 56 кг, и ходила, как танк последний месяц, просто как Колобок, но мне было все равно, главное, чтобы ребенок там был накормлен. И вот в ночь на 30 мая я снова почувствовала голод, встала, поела, а в 3 часа утра Мила снова забарабанила в живот локтями, потому что я снова хотела есть, и –опа -проткнула околоплодный пузырь радостно. И мы поехали с Сережей и мамой в роддом. Было раннее утро, машин не было, не было пробок, так хорошо, только в Институт Акушерства и гинекологии меня не приняли, хотя с отошедшими водами должны были, но там только за деньги. Мы тогда встали и поехали в 4-й роддом. Сережа, как всегда, не исследовал маршрут, хотя я ему говорила поехать и узнать дорогу, как ехать на машине, чтобы не получилось так, как получилось, у меня уже были сильные схватки, а он все колесил и колесил в районе Калужского метро и Калужской улицы, все искал роддом. Я уже начала на него кричать, потому что вот-вот уже рожала, и в машине не хотелось бы этого делать! Наконец, он нашел роддом, и в 11 утра я родила. Я стойко терпела схватки, хотя в соседних палатах за прозрачными стеклами девушки орали и требовали обезболивания. Я не платила за роды, поэтому ничего не требовала, это делали только платники, а я лежала молча, стиснув зубы, и терпела жуткие схватки. Поэтому девочки-медсестры прониклись ко мне уважением и любовью, и привозили мне то кислородный аппарат, то еще что-то, а потом одна, глядя на мои мучения, спросила – сильные боли? Я молча кивнула головой, и она ушла, и вернулась с уколом обезболивающего, хотя мне и не полагалось, я была бесплатная роженица. А лекарства все были на вес золота. И она мне сказала – я лучше вам сделаю укол, а не той вот истеричной девице в соседней палате, она нас уже достала. Да, там, действительно, девушка была вся такая из себя, орала как резаная, что ей больно, ругалась на весь персонал, и тд. А врачи и сестры таких не любят. Поэтому к ней приходили реже, чем ко мне. Потом я стала рожать вертикально, у меня были вертикальные роды, и это, кстати, удобней для ребенка, он идет вниз, что вполне естественно. Я стояла в кресле на коленках, обняв спинку кресла, и очень быстро родила Милу. Кстати, и когда я рожала Машу, и когда я рожала Милу, на улице шел дождик, капал небольшой, средний такой. Так интересно! Потом мне сразу дали приложить ребенка к груди, как положено, и я с ней посидела немного, потом ее унесли взвеситься, но пеленали тут, при мне, на столе, то есть надолго не уносили, а потом нам дали палату хорошую, одноместную, тоже так повезло, потому что все остальные были трехметные, а это не очень удобно, если ребенок кричит и плачет, а другие спят. В общем, я пыталась расцедиться, но было больно и сложно, как и с Машей, и молока у меня было мало, потом только месяц Милу кормила грудью, и молоко ушло, и я стала кормить тоже Хуманой. Насчет имени Милена я думала уже заранее, чтобы Сережа вдруг не назвал ее какой-нибудь Катей или Дашей, как он Машу назвал с бухты-барахты, не посоветовавшись даже со мной. Еще когда я была студенткой, мою преподавательницу-научного руководителя ее коллеги звали Милой, но она была Людмила Васильевна, а Мила ей шло больше, и еще была ведущая по ТВ, Милена Симонова, тоже мне она нравилась внешне, как и моя научная. Поэтому я давно это имя приглядела. Я написала на листочках четыре имени, которые мне нравились, свернула, перемешала на кровати, и взяла первый попавшийся. И это было имя Милена. Здорово. Оставила эти листочки для памяти в своей папке с документами. Как и бирочку Милину из роддома, Машина тоже лежит в ее папке с ее документами, и первые ее волосики лежат там, и ступни я рисовала на картонке, тоже для памяти. И у Милы так буду делать.