Виктор Красильников - Тельняшка жизни

Дурацкое, не сказать точнее, «гвоздь-задание» принял начальник радиостанции. Интеллигентно взвинтился так, что вместо каюты мастера залетел в столовую команды. Огласил: «Следовать во Францию за зерном, затем в Одессу. В Болгарии попутный груз цемента до Джибути и в Бангладеш на сдачу судна в металлолом».

Опасный непредсказуемый псих – и только.

Мир «закутанный в цветной туман» поплыл перед глазами. Много посиделок с выражениями состоялось, да ничего не поделаешь.

Сергей надумал в отпуск с приходом в Союз. Проездом слепого батю проведать. Ухаживала за ним его же родная сестра. Станичный домишко, садик и всегдашнее горе тьмы. Припоминал просвещение бабки Агафьи:

– Мамка с небушка смотрит, переживает, чтоб бесчестья не сделал.

Расстались мы надолго, до случайной встречи…

На ту пору стал я конторским. Обтрепался. Зарплату скромную и ту месяцами задерживали. Этакий «достойный» финал перестройки, переходящей в перестрелку.

Шёл как-то под вечер. Примечаю на скамейке отличимого парня в красном знаковом пиджаке.

– О, Виктор! – будто из прошлого, воскликнул он. Улыбка та же, жест рукой.

Как?.. Что?.. Где?.. И прочее.

Затащить к себе в гости не удалось. С кем-то стрелка забита. Потом жену встречать с товаром из Турции. По-прежнему морячит. Судовой аристократ – сварщик! То, что не досказал, виделось и так. В преуспевании, пусть крохотном, много суеты. Подбросил в момент до дому на первой своей машинке. И тоже цвета знай наших!

Какое-то беспокойство вошло в меня, непутёвого неудачника.

Ещё раз увидеться довелось. Ничуть не меняемый временем, Серёга заехал ко мне на работу. Одет со вкусом, дорого. Вышли в коридор.

Секретарша по лестнице спускается с бумагами. Зарделась от него по-провинциальному. Сие естественно: Мосеев остров – и Танечка с Бревенника.

В родившейся системе, где делают «бабло», в ходу лестные просьбы. Ну, если что, и тебя выручат. «Звони – порешаем!» Ведь все крутые, продвинутые парни. «Замоталовка» новорусская теперь отпуском называлась. Пообещал он кому-то достать инструмент, чтоб в брусе баньки проделать отверстие.

Пока понапрасну плотницкую пёрку искали, поговорить удалось. Достижений прибавилось: жильё новое, авторитетный БМВ. Сверхплатный доктор-кудесник по скрываемому методу организм «высветлил». Вот только сомнение: Ходить ли в моря? Совсем вспенилась торговля у супруги.

И опять погнал по архиважным…

Ужасное стряслось, непоправимое. Косвенно и от людей начал прикладывать обрывки последнего листика Серёгиной судьбы. Вроде обрисовалось нечто смахивающее на западню.

Написали станичники в святой простоте письмо в Архангельск. Так, мол, и так. Твоя безропотная тётка почила от трудов и годиков. Батя без присмотра долго не протянет. Приезжай.

Беспомощный человек принялся ждать, когда его заберут. В сохранившийся с победы сидор насыпал сушёных груш ребятишкам. Уложил рамочку с фотографией прекрасной казачки. Пусть и не видел, но любил благодарно касаться её дрожащими пальцами. В тряпице – отдельно ордена. Какой казак без наград?! В суматохе отъезда легко растеряться…

…Даже стильные квартирные вещи противились исподтишка. В престижном театрике семейных отношений не поступаются комфортом. За иные фишки благополучия вообще порвут. Это, похоже, дали понять Сергею.

Как-то издалека понял и отец, разом избавляя от себя сына. Грех смертный, но и выбора, эх, нет!

Получившему немой укор с Донщины открылось многое.

Удачная жизнь обернулась дрянью, которую невозможно терпеть…

Не так много было на флоте оригиналов. Надумали бы список составить, непременно бы одного стармеха вписали. Свежий взгляд на означенного может принадлежать лишь четвёртому механику. Во-первых, весь он в поле начальствующего притяжения. Во-вторых, только восхищённая молодость способна запомнить. А выложить досконально из давнишнего – беседа под рюмочку подвернётся. Старинный приятель, сам дед по чину, отдал долг благодарной памяти. Осталось всего ничего – перенести устное в печатный вид. «Представление и знакомство, как помню, весьма образно состоялось. Рассматривали мы друг друга в упор. Передо мной мужик взвинченный, нетрезвый, похожий на фронтового комбата, которого достали особисты. Что он во мне тогда видел, сказать затрудняюсь. Сдаётся, уязвлённая его душа с кем-то виртуально контрила:

– Многими пуган, но никого не боюсь! – литым кулачищем по каютному столу – бум, бум.

Сообщил доверительно:

– Секут за нами, секут.

Взгляд осмысленно скосился в сторону жилья помполита. И сам себе:

– Тише надо, тише, по уму. Поинтересовался единственным:

– В шашки играешь?

В море вышли – всё переменилось. Недавнего буяна Михаилом Николаевичем величают. В ватной куртке казённого совпошива, с фонариком то там, то сям появится. Увидит по пути, что совет не помешает, – изречёт. По пустячному – просквозит молча. После «детской» вахты и обеда, если «Новую Землю» не штивало, заглядывал в каюту.

– Спишь в оглоблях, Александр Сергеевич. В самый раз в шашки сразиться.

Хорошо и лихо обставлял дамки и фуки. Игра будто для него придумана. Моментальное соображение было у человека. С такими надёжно, приятно. Поправка в одном: не любил до крайности тёмный дым из трубы. Засечёт – тотчас номерных в каюту «на токовище» (словцо его коронное). В полном своём образе – в морфлотовском ватнике, размахивая фонарным лучом, – принимался раздалбывать:

– Коптильщики, галошу “Пёшу” воскрешаете?!

Крыловская котельная автоматика, созданная ещё для царских линкоров, требовала нежности и частой поднастройки. Да и топился котёл на всякой шмази, в принципе гореть неспособной. Всё равно – подавай деду идеал. Старались, особенно начальник чего-то и пара. (Не отступая от правды жизни, так младшенького из механиков именуют. – В. К.)

Стоит Николаевичу чёткую работу заметить, на похвалу не поскупится: – Ужо плесну тебе, плесну, – и пойдёт довольным.

Перед заходом в совпорт проверку знаний учинил. Естественно, после честного разгрома в шашки.

– Ответствуй, Старков Александр, как ты закуску мне в каюту доставишь?

Поразмыслительней я брови сдвинул:

– От камбуза выйду и по наружному трапу на вторую палубу надстройки в наш коридор.

– Да ты что-о! Ни в коем случае! Иди всегда правым. Если встретит «общий друг», пусть думает: у судоводов пьянка.

Неловко экзаменовщику, что меня провалил. Заглаживая, кофейку предлагает простоватым вологодским обхожденьицем. Потому как дефицитный напиток знаком явного уважения столбился.