Анатолий Приставкин - Все, что мне дорого. Письма, мемуары, дневники

Все права защищены. Любое использование материалов данной книги, полностью или частично, без разрешения правообладателя запрещается

Фотография на обложке Susanne Schleyer/ akg-images предоставлена фотоагентством EAST NEWS Russia

Серия «Зеркало памяти»

© Приставкин А. И., наследники, 2021

© ООО «Издательство АСТ», 2022

Для кого-то счастливое число семь, а у нас с Анатолием всегда было тринадцать. Тринадцатого случались только счастливые для нас события, мы и познакомились тринадцатого, в занесенной мокрым снегом Риге.

А уж если еще и пятница, то жди везения.

Если что-то шло не так, мы говорили: «Ничего, подождем тринадцатого».

Дочка, правда, родилась пятнадцатого, но это же всего два дня…

И вот опять тринадцать.

Тринадцать лет, как его не стало. И девяносто со дня рождения.

Девяносто – это точно не про Анатолия, если бы не случилось несчастье, внезапная смертельная болезнь, он бы и сейчас бегал свои кроссы, плавал и нырял.

Встречал рассветы на Селигере, радовался успехам дочки Маши, не один раз прошел бы с портретом отца-фронтовика в колонне Бессмертного полка, набирал бы творческие семинары в Литературном институте. Легко перешел бы на «цифру», как когда-то одним из первых в писательской братии самостоятельно освоил ноутбук, на который ушел весь гонорар от изданных с успехом во Франции «Тучки» и повести «Кукушата» в переводе внучки В. Набокова Антуанет Рубишу…

Были у Анатолия Приставкина всегда под рукой, в «боевой готовности» два ноутбука: один старый, другой – поновее. И все, все в них содержалось в идеальном порядке, по папкам и файлам, – новые повести, наброски и замыслы, литературный архив, письма, а также проекты служебных кремлевских документов, в которые я, разумеется, никогда не заглядывала.

Анатолий мне, конечно, сообщил все пароли. Рассказал, что из архива можно подготовить для публикации, как у него называлось – «после меня», а что не издавать никогда. Но я и думать не хотела об этом. Казалось, что он – такой сильный, здоровый, веселый, наша с дочкой защита и опора – будет всегда.

И вот пришло время. Время собирать камни.

На первый взгляд чего проще? Сложить электронный «том» литархива и распечатать, как если бы с каждой настоящей книжной полки взять по рукописи. Но архив огромный – сплошные гигабайты, и в книге нельзя объять необъятное. Что же выбрать? В каждом очерке, эссе, дневниковой записи пульсирует мысль, звучит голос и почти открыта, не защищена душа.

И я задумалась: что было главное в Толе, в его характере? Ответ нашла в старом-престаром черно-белом фильме «Золушка», фильме, который мой муж знал почти наизусть. Как ребенок бросал все дела, чтобы в сотый раз слушать финальный монолог короля: «Обожаю, обожаю эти прекрасные чувства – верность, благородство, умение любить. Обожаю эти прекрасные чувства, которым никогда, никогда не придет конец».

Я это запомнила, а теперь поняла.

Анатолий Приставкин – это и есть верность, благородство, умение любить. Верность слову, немыслимое, редкое для такого подлого и страшного века благородство, верность памяти ушедших друзей, которую он берег изо всех сил. А какое умение любить и жалеть людей, всех, даже тех, кто этого, на мой взгляд, совсем не заслуживает! Кто-то скажет «зэков», а мой муж говорил – «несчастных».

Любить своих друзей, студентов, дочку Машу, рыбалку, закаты на Селигере, узкий автомобильный «серпантин» в горах, велосипед, книги, красивых женщин, вкусный стол, собак и кошек… Любить жизнь и жить этой жизнью, никому никогда не завидуя, выпив ее до капли, до дна.

Таким вы увидите Анатолия Приставкина в книге, которую я передаю издательству в день его рождения.

И еще. Двадцать пять лет варясь в литературной, то есть страшно эгоистичной творческой среде, простите, в этой густой каше, действительно не встречала никого другого, кроме Анатолия, кто бы так самозабвенно радовался успехам других. Кто бы так работал не на себя, а на других. Почти в каждом представленном здесь, в сборнике, документе Приставкин кого-то «продвигает» на премию, чей-то роман рецензирует, рекомендует к изданию, да еще с пометкой «срочно», посылает издателям книги друзей – чтобы заинтересовать. Защищает, причем публично: пишет резкие и сильные публицистические статьи «в защиту». Просто помогает – бросив все дела, хлопочет в письме истринским «властям», чтобы поставили ограничительный знак на шоссе, так как в нашем коммунальном дачном муравейнике много детей, а самосвалы носятся как танки. Беспокоится о вдовах писателей, а потом еще и обивает пороги инстанций лично, как говорил наш сосед Шура Ширвиндт, «торгуя лицом». Каждая рецензия, даже отзыв на никому не известное сочинение студента – огромный труд, блестящая писательская работа, а значит, время, отнятое от своих книг, своей семьи, своей жизни.

Теперь переживаю – плевал бы на всех: и на свою бесценную комиссию по помилованию, и на дурацкий дачный кооператив, и на чужие творческие проблемы, и на чужие судьбы. Многие уважаемые люди – писатели, артисты, художники, например Григорий Бакланов и Фазиль Искандер, уже после похорон Анатолия получили письма, отправленные им буквально за несколько часов до смерти: «Не волнуйтесь, Ваше медицинское страхование будет продолжено, все вопросы решены». Подпись – «Приставкин».

Берег бы силы для себя, глядишь, и нам бы с дочкой хоть на каплю времени больше досталось. Мы же боролись, бились за каждую редкую возможность побыть всей семьей вместе, бились за его здоровье, за его жизнь.

Но тогда был бы нарушен главный принцип, который так ясно и просто сформулирован в дневниковых записях: «Не могу предать!»

Невероятным для меня, уже как составителя книги, оказалось и то, что многие файлы из домашнего компьютера, которые я считала просто частью моей и Толи жизни, уже стали историей. Это и переписка, связанная с деятельностью созданной по Указу Б. Н. Ельцина Комиссии по вопросам помилования, которую А. Приставкин возглавлял почти 10 лет, и небольшая «порция» кремлевских тайн, но не как недостойное подглядывание в замочную скважину, а как часть истории. Он, кстати, за тяжелейшую общественную работу в комиссии был награжден двумя президентами: Б. Ельциным и В. Путиным Почетными грамотами.