Аркадий Шварцер - Хроники спекулянта. В поисках утраченного антиквариата

– Чьи картины? – строго спросил мент.

– Мои, – честно ответил Берёзкин.

– Сам малевал? – подозрительно покосился служитель закона.

– Я ещё и не так могу. Я работаю исключительно в реалистическом стиле. Вам нравится социалистический реализм? Или вы предпочитаете авангард?

– Свободны, – прекратил разговор милиционер и отошёл.

Заночевать остановились в Орджоникидзе (с 1990 года город Владикавказ). Мы очень волновались, как будем проходить последние двести километров по Военно-Грузинской дороге. Володя решил, что за рулём будет только он и потому ему необходимо как следует отдохнуть перед тяжёлой дорогой. Каким-то чудом мы нашли маленькую гостиницу на окраине города.

– Здравствуйте. Мы художники из Москвы. Приехали рисовать… – Берёзкин прогнал весь свой текст и незаметно положил в паспорт червонец. Нашлись две койки в восьмиместном номере. Мы их взяли. Но Владимир Михайлович решил в любом случае спать в машине. Такие ценности нельзя оставлять без присмотра даже во дворах честнейшего города имени Серго Орджоникидзе. Кстати, город Орджоникидзе был переименован в Дзауджикау в 1944 году, а после смерти Сталина обратно в Орджоникидзе. Не возлюбил Сталин своего старого друга Серго, наверное, за то, что пришлось его пристрелить.

Молодость, усталость и хороший ужин в какой-то шашлычной позволили мне хорошо проспать всю ночь. Запомнилась длинная комната, восемь кроватей в ряд, один платяной шкаф, стол и три стула. Туалет в коридоре был один на весь этаж. Нормальные советские условия.

Утром встретились с Владимиром Михайловичем. Он был очень озабочен:

– Видимо, из-за того, что я ночевал в машине, кто-то решил, что там большие ценности. Рано утром подходили разные молодые чернобровые люди и пытались заглянуть внутрь. Некоторым я пытался объяснить, что мы художники, а в машине холсты, но чувствую, что не очень поверили. Короче, собирайтесь, немедленно выезжаем. Я поведу.

Когда мы выехали со двора этой гостиницы, то почти сразу Берёзкин заметил за нами «хвост». Надо отметить, что преследователи особенно и не скрывали своих намерений. Их было пятеро в серой старенькой «Волге».

– У меня годовалая «шестёрка», у них антикварная двадцать первая «Волга», – задумчиво сказал Володя. – Сейчас я им покажу, почему меня называли «Смертельной колотушкой» в молодости.

Я пристегнулся и в ужасе упёрся в торпеду рукой. Мы погнали. Берёзкин оказался хорошим автогонщиком. Мы находились в совершенно незнакомом городе, а он сворачивал на какие-то улицы, пролетал на красные светофоры, опять куда-то поворачивал, и наконец произошло то, что и должно было случиться: после очередного лихого поворота мы оказались в тупике. Вернее, в квадратном дворе двухэтажного старинного дома. Мы быстро развернулись и прижались к стене, чтобы нас не было видно с улицы. Наша «Волга» давно отстала, но мы были готовы немедленно стартовать.

Смешно видеть, как во многих фильмах грабители подъезжают к банку и упираются капотом в стену, а после грабежа начинают торопливо разворачиваться под градом пуль. Есть правило: ставь машину так, чтобы сразу валить при случае.

Во дворе у большого деревянного стола сидел на скамейке одинокий старик с палочкой и грелся на солнышке. Больше никого не было видно – всё-таки был рабочий день. Старик медленно встал и подошёл к нам:

– Вам кто нужен, уважаемые?

– Здравствуйте. Мы художники из Москвы. Приехали рисовать суровые пейзажи вашего Дарьяльского ущелья. Но вот заблудились. Не знаем, как найти дорогу.

Старик немного подумал:

– Подождите немного, я сейчас приду и всё вам объясню, – и заковылял прочь. Мы остались ждать.

Старик никак не мог быть членом ОПГ, решившей нас ограбить, а может, и убить. Он появился через десять минут. Рядом с ним шла женщина и несла в руках огромный поднос, на котором красовались толстые ломти красного роскошного арбуза. Она поставила поднос на стол:

– Угощайтесь, пожалуйста, гости дорогие.

Мы потеряли дар речи. Затем со словами благодарности вышли из машины, сели за стол и принялись уплетать вкуснейший арбуз, который оказался на удивление холодным. Старик спокойно и внятно объяснил нам, как выехать в нужном направлении, выяснилось, что он работал шофёром до пенсии. Мы помыли руки, ещё раз горячо поблагодарили старика за настоящее кавказское гостеприимство и поехали.

Без происшествий выехали на Военно-Грузинскую дорогу. Однако тут нас ждало ещё одно испытание. Не знаю, как сейчас выглядит эта дорога, но в то время это была очень узкая асфальтовая дорога, которая поднималась вдоль Дарьяльского ущелья. Извилистая, с закрытыми поворотами, не везде можно было и разъехаться. С левой стороны ничем не огороженная пропасть. В одном месте далеко внизу, где шумел Терек, виднелся остов красной машины – это позитивно влияло на головы горячих джигитов.

Вдруг образовалась пробка. Машины впереди двигались очень медленно и постоянно гудели. Наконец за очередным поворотом мы увидели удивительную картину: по Военно-Грузинской дороге шла отара овец. Рядом шагал невозмутимый чернобородый пастух – чабан в бурке и чёрной папахе. В руке он держал длинную палку с крючком, за поясом висел кинжал. Мы невольно залюбовались красавцем и стали вспоминать, кто был автором рисунка на пачке сигарет «Казбек». Эрудит Берёзкин знал точно: Роберт Грабе или Евгений Лансере.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.