Юрий Гедзберг - Конюшенная площадь, дом 1

Васька – олицетворение провинциальной самоуверенности и армейского самодовольства, шутки его соответствующие: "Молодец! Куплю шапку – дам померить".

У Васьки южнорусский выговор: он гхэкает и говорит не спеша, нараспев, его глагольные формы с приставкой "по": поржАвел, поизносился, порастерял; он не сомневается, что говорит правильно: комбинзон, моциклисты.

Когда токарь по кличке Граф заходит в электроцех, то Ваську он называет не иначе, как "зять", а Васька зовёт его "тесть".

Традиционной фразой их почти родственного общения является Васькин вопрос о дочери Графа:

– Ну, когда поедем твою Нинку смотреть?

У Васьки простые взгляды на жизнь:

– рассказывает, что у них в Курской области какой-то секретарь партии, оказывается, в годы войны сотрудничал с фашистами (Клён подхватывает: "Ага, примите в КП, в СС я уже был");

– говорит, подумаешь, блокадники, если бы я жил в Ленинграде, я бы тоже был героем;

– любимый Васькин анекдот про то, что кирпичу некуда упасть.

Реально Васька в электроцехе бывает нечасто: он целый день может пропадать в боксах (судя по всему, меня потому и взяли в электроцех, что один Клён здесь не справлялся).

Чаще всего Васька работает с машинами водителей, которые живут в одной с ним общаге. Иногда Васька рассказывает о нравах этого общежития. Например, один из его соседей по комнате, ставит матрац кровати на попа и отрабатывает на нём удары. Другой, чтобы стать неотразимыми у женского пола, увеличивает размер своего члена, загоняя под кожу маленькие шарики от шарикоподшипников.

Несмотря на молодость, Васька высказывает шоферам свои вполне уже зрелые взгляды:

– Спасибо не булькает.

– Спасибо – это много, а вот трояк в самый раз.

– За спасибо и петух не прокукарекает.

Если в течение рабочего дня благодарных водителей оказывается слишком много, то Васька возвращается в электроцех уже совершенно на ободах; он садится на единственный стул, начинает бодать стенд и бессвязно мычать, выслушивая критические матюги Клёна.

Бывает, что Васька приносит в цех снятый с машины агрегат, чтобы по-быстрому его отремонтировать и отнести обратно на машину, где Ваську уже ждёт стакан. Вот он принёс в электроцех генератор. Обычно генератор кладут на разведенные тиски горизонтально и поочередно ключом ослабляют крепёж. Васька зажимает генератор в тисках по-своему – вертикально за ось. Потом упирается торцовым ключом, генератор начинает крутится, а Васька, как циркач, вращает его – крепёж ослабляется быстро и без усилия.

– Вот она, електроника! – генератор продолжает крутиться, довольный Васька улыбается и хитро смотрит в мою сторону.

Иногда Васька делится своими историями прошедшей ночи, на что Клён не то с изумлением, не то с завистью вопрошает своего молодого коллегу: "Где ты только таких б…ядей находишь?!".

И конечно, вершиной творческого союза двух автоэлектриков, их единения является совместная декламация – Клён после очередной победы над техникой начинает традиционное самовосхваление:

"Клёнов знает, Клёнов пОжил… "

Васька тут же подхватывает интонацию, традиционно завершая здравицу словами:

"… Клёнов х…й на все полОжил".

Все дети гениальны, посредственностями их делают родители. На какое-то время главной целью моей жизни стал сын.

***

Привожу Мишку в ясли позже обычного, раздеваю. Пахнет гречневой кашей.

Выходит "Тетя Маша".

– Маша, все, наверное, уже поели. Можно я Мише дам яблоко?

Маша цыкает языком: "Пф-с".

Потом она задумывается и выносит вердикт:

– Можна.

***

Первые шаги общения:

– Ты – Мишка!

– Ты – папа (Мишка тычет в меня пальчик).

– А ты – Мишка!

– Ты – папа (Мишка заливисто хохочет смехом китайской игрушки)

И так дальше, до бесконечности.

Наверное, как-то так Н.Н.Миклухо-Маклай начинал своё общение с папуасами.

***

Мишка на качелях:

– Папа, качай!

– Еще качать?

– Да, много-много.

***

По телевизору показывают клоуна, который пытается балансировать на катушках. Мишка боится, что тот упадёт, кричит:

– ПадУ! ПадУ!

***

Пока Мишка прикован взглядом к телевизору, на него без проблем можно надеть пижамку, после чего посадить на горшок. Наконец, на экране появляется заставка и финальная анимация передачи "Спокойной ночи, малыши!" – змейкой удаляющиеся вагончики игрушечного поезда.

До начала анимации Мишка каждый раз пытается угадать, кто на этот раз будет исполнять " Спят усталые игрушки, книжки спят… " – дядя или тётя. Он выдвигает смелую гипотезу:

– Дядя поёт…

После чего добавляет: "А тётя спит".

И очень радуется, если угадал. (Похоже, булева логика проявилась у него довольно рано)

***

Мишка:

– Зачем это? (шевелит пальцами, показывая, как колеблются листочки осины).

***

Я: Миша, это нельзя!

Мишка: Льзя!

(Домашнее прозвище Мишки – конфликтовщик)

***

Мишка ползает на четвереньках и возит по полу набор специй – на подставочке две коричневые обезьянки (в одной перец, в другой соль). Мишка играет с ними, как с машинкой, сопровождая игру автомобильными звуками: "Би-би! Би-би!". На мой вопрос о пассажирах его машинки, Мишка отвечает: "Бьяди" (я уже неплохо овладел его детским, поэтому легко перевёл "бьяди" как "обе"). Так что теперь Мишка стал возить свой обезьяний экипаж, сопровождая выезд развёрнутым определением: "Бьяди би-би! Бьяди би-би!..".

На работе я рассказал это Клёну – в "бьяди би-би" ему послышалось что-то знакомое. Высокой оценкой Мишкиного высказывания явилось то, что Клён включил "бьяди би-би" в лексикон своих присказок.

***

Я привёз Мишку погостить на даче у родственников. Пока от электрички нёс его на закорках, Мишка уже начал клевать носом, а когда мне показали, где его можно положить на кроватку, он тут же и уснул.

Уложив Мишку, я вышел из дома и встретил распахнутые от удивления глаза щупленькой Цили Лазаревны (у неё здесь на попечении находились внук и внучка):

– Что, спи-ит? Положили и будет спа-ать? Неужели? – с недоверием вопрошала Циля Лазаревна, добрейший человек. Пережив блокаду и многое чего ещё, она не растеряла в себе детской наивности, способности удивляться, казалось бы, обыденным вещам.

Циля Лазаревна изумлённо покачивает головой из стороны в сторону: "Ка-кой хор-оший мальчик!".

А привёз я сюда Мишку, потому что врачи рекомендовали солнцем лечить его страшный диатез. Страшный – это когда стриженная наголо голова ребёнка покрыта не проходящими струпьями запёкшейся крови. Это когда ты ночью подходишь к кроватке своего сына и с ужасом обнаруживаешь, что вся грудь у него окровавлена – так он себя расчесывает во сне. В крови и пижамка его, и постель.