Дария Кошкина - Ребенок, которого я боялась

Позади первый беременный месяц. Наукой то, что внутри меня, называется эмбрионом. Это «то, что внутри» размером с рисовое зёрнышко и весит буквально одну граммулечку. И в то же время, оно занимает все мои мысли, меняет всю жизнь…

Мама спрашивает, чувствую ли я что-то. Но нет. Разве только организм вдруг выбрал для себя любимый продукт – зеленые яблоки. Такие кислые и хрустящие, я не могу без них жить. И лень, апатия, круглосуточная усталость. Чувствую себя разваренным брокколи без соли и перца, брокколи для ярых зожников. А так ничего. Совершенно ничего. Теперь понимаю, почему многие женщины на малом сроке даже не догадываются, что беременны.

Скучаю по Тигру. Он шлёт мне фотографии белоснежных горных спусков и ставит много сердечек в сообщениях. Что совсем для него не характерно.

Сегодня впервые за несколько недель проснулась здоровым и бодрым человеком. Мне не нужна цистерна кофе, солнце светит совсем по-весеннему, а пробок по городу почти нет.

Все потому, что сегодня в меня всадят последний укол прогестерона. У этих шприцов. адское послевкусие. Сам препарат маслянистый, вводится долго, и потом место укола надо сильно растирать, чтобы не образовалось уплотнений и синяков. Но главная прелесть ждет позже, спустя пять-шесть часов. Когда задница начинает гореть огнем. Гореть так, что сидеть – больно, ходить – больно, всё больно, кроме парить в невесомости. На минуточку, я хромаю. И волочу правую ногу, как раненый афганец. Медсестра, которая шарашит укольчики, объясняет это тем, что я худая и жопа у меня маленькая.

– Если бы у вас во-о-о-о такая была, – разводит она руками, имитируя жопу побольше, – вы бы боли не чувствовали.

Что ж, это утешает. Особенно по пути домой в подскакивающей на каждой яме маршрутке. Бабушке так жаль на меня смотреть, что она предлагает Асю в помощь моей пятой точке. – Вот положи её на место укольчика, кошка всю боль и негатив снимет, – доверительно говорит мне она.

Я отказываюсь. Ася – злое животное. У неё даже пятно под носом – аккурат Гитлеровы усы. Ещё выпустит когти прямо туда , такого я точно не переживу.

Вчера у мамы Регины был День Рождения. В честь этого она сломала руку на спуске. Что за женщина! Сплошная экстравагантность. Тигр прислал ёё фотографию с гипсом и цветами.

Опухла. Проснулась с такими губами, будто накануне раскусила петарду. Пальцы напоминают детские сардельки. Обычный человеческий нос покинул чат.

Зато я дома. Тигр вернулся. Соскучилась!

Ну вот, наконец-то, первая симптоматика. Всё забываю, путаю, концентрироваться стало сложнее. Перепадов настроения и изжоги нет. Живот вздулся, как воздушный шар. Легкая тошнота преследует по утрам и отпускает после завтрака или черного шоколада. Теперь каждый раз, когда шуршит фантик от конфеты, оправдываюсь, что это ребёночек просит. Тигр смеётся, кладёт руку на живот и спрашивает: «Что это там за сладкоежка сидит». А я смеюсь, потому что – весь в папу.

Мнительность усугубилась. Маленький недочёт может надолго испортить настроение. Сегодня Тигр обратил внимание, что у меня разные стрелки. И захихикал, так ехидно, будто бессмертный. А часом позже в ресторане принесли суши с каким-то мерзким соусом, что добило меня окончательно. Сожгла взглядом официанта. До вечера ходила мрачнее тучи.

Инстаграм постоянно выдаёт в рекомендованных всяких беременяшек. Я рассматриваю их необъятные, жуткие животы и не могу поверить, что у меня тоже такой будет. Ну, разве кожа может растянуться до такой степени? Разве реально разрастись до габаритов подводной лодки, а потом вернуться в прежнее тело, как ни в чём не бывало? Самое убийственное – никому из них не страшно. Такие блаженные, улыбчивые: эти пузачи едва втискиваются в селфи и никому не рассказывают, что чувствуют на самом деле. На контрасте с моими эмоциями их счастье уж совсем рафинированное.

В детстве я любила восьмое марта за: а) выходной, б) подарки, в) «Унесенные ветром» по телевизору. Сегодня ощущаю этот день особенно важным, ведь он посвящен самому прекрасному, что есть на белом свете – женщине. И пока гипертрофированному феминизму не удалось лишить обычных женщин этой почести, я буду наслаждаться и праздновать свою феминность.

Разумеется, утро не обошлось без фирменного Тигриного завтрака. По выходным Тигр всегда готовит что-то умопомрачительно вкусное. Это наша традиция. Но сегодня он превзошёл сам себя и усилил вкус авокадо-тостов бриллиантовыми серёжками. Я восхищалась ним и ими весь оставшийся день. Мужчине чрезвычайно важно гордиться собой в момент, когда он дарит своей женщине бриллианты. Для неё – это дорогой и красивый язык любви, для него – ощущение собственной значимости.

В салоне, пока я сидела на укладке, всем дамам предлагали шампанское. Я с сожалением отказалась. Еврейская половинка меня ужасно не любит упускать дармовые возможности. Вечером праздновали с Аней и Соней в ресторане. Мои лучшие подруги, мои клуши. Пришлось даже заблаговременно бронировать столик, ажиотаж был бешеный – ответственные мужья ринулись выводить супруг в свет. Аня заехала за мной на своём гигантском Субару. Клуша Соня опаздывала.

Критикос встретил ламповой музыкой и приглушенным светом. Официанты в кремовых жилетках улыбались особенно доброжелательно. Спустя пятнадцать минут в зал ворвалась Соня – накрученная на брашинг и в чёрном слип-дрессе. Настоящая примадонна… – Ой, девочки, у меня стресс. Сейчас расскажу… Берем бутылочку? – подмигнула Соня.

У нее всегда стресс. Мы с Аней заговорщицки переглянулись. Она уже всё знала. – Да я что-то не очень… – протянула Аня, но тут перед ней на белоснежную скатерть опустился бокал просекко.

– Комплимент всем дамам, – галантно объяснил официант.

Соня, обрадованная тем, что подоспела идеальная алкогольная доза и не придется тратиться на бутылку, ловко передвинула Анин бокал к себе.

– Ты же за рулем?! А мы с Дашей накатим.

Весь вечер я прикладывала бокал к губам, делая вид, что пью. Очень хотелось рассказать, но пока рано. Да и хранить секрет весьма сладко, он будто щекочет меня изнутри.

Гости быстро заполняли каждый уголок ресторана. Много воркующих голубков и ещё больше женских компаний. Атмосфера праздника сгущала воздух, глубокий голос вокалистки выводил «You’re my heart» под живой аккомпанемент, девушки пили игристое и искрились смехом, проводя вечер в свое удовольствие.