Максим Дрожжин - Дневник пропагандиста. (Записки гомосексуала)

Помню, какой испытывал трепет, когда ехал в Польшу на две недели, чтобы принять участие в IX Польско-Российской школе в 2016 году. Но оказалось, что для поляков я был совсем чужой. А мне, выращенному в империи, они представились слишком зацикленными на своей нации – маска маловата! Так моя польская часть ничем не заинтересовавшись, уехала обратно в мою родную и любимую варварскую Россию.

Интересно, что и татарская культура меня никогда не привлекала. Когда служил в армии, то первые полтора месяца мы были в учебке. Новобранцы жили на одном этаже. Там были ребята из Кургана, Тывы, Красноярска и Татарстана. Татары подходили ко мне и спрашивали: «Какая у тебя национальность?». Я, смущаясь, отвечал: «Русский». Ну а что я отвечу? В свидетельстве о рождении у меня правда написано, что я русский. Хотя, я понимал, что моя внешность говорит о другом. Татары громко смеялись, хлопали меня по плечу и уходили что-то говоря на татарском языке. Я, залившись краской делал вид, что не понимаю причины их смеха. Во многом поэтому я с таким усердием вцепился в изучение русского фольклора. Я хотел всем доказать, что я русский. Я даже периодически обесцвечивал волосы на голове, чтобы хоть чуть-чуть сгладить остроту своих тюркских черт лица.

После моего рассказа про своё «этно я», директор «Кунсткамеры» спросил: «А какие вам нравятся девушки?». Я был в ужасе. Он не спросил: «Какая у меня ориентация? Можно ли вообще задавать мне подобные вопросы?». Он уверенно спросил: «Какие мне нравятся девушки?». Сука! Мне захотелось его послать на короткие три звука. Боже, как неприятно! Я хотел съязвить и ответить ему: «Такие как вы!». Как задолбала эта гетеронормативность! Беспардонно спрашивает и в вопросе утверждает. Паскудно! Я ответил, что это неважно. Он добавил: «Я хотел сказать, что наше подсознание интересно устроено. Вам должно быть внешне нравится татарки? Вы сам тёмненький». Ещё лучше! Раз у меня тюркская внешность, мне должны нравится такие же «тёмненькие»? Я чуть совсем не вскипел. Мне девушки вообще не нравятся! А С… высокий стройный блондин. Так что его теория провалилась в пучине научного мира СПбГУ. Я расстроился. Мои одногруппницы после пары меня успокаивали, говоря: «Не переживай. Его бестактность от наивности, а не от желания тебя обидеть». Я же был согласен только с тем, что он педагог и надо просто пропускать мимо ушей его личные представления о мироустройстве, а внимательно слушать лекции про саму профессию.

С С… мы встречались несколько раз в неделю в отеле. Это были разные отели, разные условия и впечатления. Меня немного выматывало спать в незнакомых местах. Тем не менее, он был рядом. Я мог его чувствовать, обнимать, гладить, целовать и отдавать ему своё тепло, свою нежность. Каждый день мы с ним часами говорили по телефону. В этот момент я писал дневник, делал уборку, травил клопов, сидел с ProExtender на члене, готовился к парам и умудрялся наслаждаться его голосом.

Единственное, мне не нравилось, что каждый раз встречаясь с ним в отеле, он покупал много алкоголя. Для меня шесть банок сидора за вечер было перебором. Мы напивались и занимались каким-то не то, чтобы пошлым, но странным сексом. После первого секса мы немного откусывали от 100 миллиграммовой таблетки Силденафил и продолжали вырисовывать позы Камасутры на постели, понимая, что опять не увидимся несколько дней, а может быть неделю. Алкоголь, виагра, секс, я, вдруг, задумался: «А что, если он не предохранялся в тот месяц, который мы с ним не виделись?» Он говорит, что был аккуратен и всегда защищён. Но это же слова, которые я не могу проверить. Чего я боюсь? Я должен верить! В отношениях всегда так. Вот только я не совсем понимаю, что у нас за отношения? Мы любовники? Или люди, встречающиеся пару раз в неделю и каждый день созванивающиеся по телефону всё-таки, могут считаться официальной парой?

Вчера мне стало очень плохо. Мысль о клопах, которые будут кусать меня всю ночь, не давала спать. У меня начиналась истерика. Я покупал специальную отаву против клопов, но, очевидно, она не действует сразу. Я никак не мог дождаться исчезновения этих беспозвоночных. По телефону я жаловался С… о том, что не могу уснуть, что всё время открываю глаза, рассматривая свою постель, в страхе, что вылезет новый клоп. И ведь реально они вылазили! Я их убивал, но легче мне не становилось, потому что утром всё равно появлялись новые следы от укусов. Ему стало жалко меня. Он снял номер в «Алекс отеле» недалеко от метро «Василеостровская». Перед уходом из общежития я опрыскал всю кровать, стены и пол средством против клопов «Палач», а углы засыпал порошком «Гектор». Я стал специалистом по ядам! Может устроиться в ФСБ?

С… снял номер с джакузи. Он снял этот номер, чтобы я смог поспать перед работой без страха быть укушенным или задохнувшимся от химических препаратов против клопов. На работу мне нужно было ехать к 9 утра. Мы сидели в пузырьках под шум гидромассажёра. Он пил пиво, я пил сидр. Мы говорили о простых человеческих, даже бытовых вещах. После приёма душа, я лёг на постель и позвал его присоседиться ко мне. Он сказал, что не настроен на интим. Я лёг и уснул. Через некоторое время С… разбудил меня прикосновениями. Я ответил ему отрицательно, так как хотел спать. С… начал психовать. В потоке брани он надел вещи собираясь уйти. Мне пришлось встать и начать его успокаивать. Он говорил, что хочет заняться сексом и если я снова усну, то он везде меня заблокирует и больше мы с ним не встретимся. Мне пришлось поддаться его пьяным психам. Я его раздел и сделал всё что он хотел. Но в ту ночь он был груб со мной во время секса. Несмотря на то, что на нетрезвую голову мне это даже нравилось, я испытывал дискомфорт.

Утром, я обнаружил кровь на туалетной бумаге. Я почувствовал себя небезопасно. Да, анальный секс – это всегда травматично, но крови было слишком много. В этом сексе были нарушены мои границы. Я вспомнил как он говорил, что заблокирует меня. Как мне относиться к этой вспышке ярости после отказа в сексе? Как будто это главное в наших отношениях. Так значит мы любовники? Или он много выпил?

Я не выспался и чувствовал себя подавлено. Должен ли я всегда считаться с желаниями другого человека, пусть даже я его люблю? Должен ли я отказаться от власти над собой и перестать сопротивляться? Он хотел не меня. Он хотел секс. Секс и алкоголь. Я средство реализации двух зависимостей? Или не я, а моё тело? Я вспоминаю свои бывшие отношения и понимаю, что я всем позволял так себя вести со мной – подавлять меня. Но почему именно сейчас я устремил на это свой взор? После этой встречи, я стал замечать в нём некоторую ожесточённость и желание контролировать каждый мой шаг. Я переживаю. В прошлый раз это привело к расставанию.