Игорь Топоров - Баллада о Топорове. Стихотворения, воспоминания, статьи

А. М. Топоров считал жизнь величайшим подарком, который дает человеку природа. Достойно прожить ее – в этом смысл бытия. Вот почему у него было стойкое неприятие тех, кто унижает человеческое достоинство антиобщественными поступками. Его до глубины души взволновал героизм Васи Рыбкина, пострадавшего в неравной схватке с бандитами. 5 мая 1964 года он посылает Васе 2-е издание «Крестьян» с трогательной надписью:

«Милый Вася Рыбкин! Вы совершили подвиг, обессмертивший Ваше имя. У меня не хватает слов, чтобы выразить кипящую злобу против извергов, причинивших Вам тяжелое увечье. Я изумлен Вашим лучезарным оптимизмом, с которым Вы стоически преодолеваете свои несказанные страдания, работаете, учитесь, да еще вдохновляете на труды, учебу и подвиги юных пионеров. Ваш образ внушает людям самые светлые надежды. Всеми фибрами души желаю вам скорейшего и полного выздоровление! В знак моего преклонения перед Вашим героизмом примите на память эту книгу. Душевно с Вами А. Топоров».

В этом он весь – Адриан Митрофанович Топоров, спешивший протянуть руку помощи тем, кому было трудно, больно, кто страдал, переживал глубокое личное горе…

Вдовья судьба жен известных советских писателей Б. Горбатова. А. Новикова-Прибоя, А. Неверова, В. Зазубрина, Г. Вяткина. Ф. Березовского, художника С. Надольского, с которыми А. М. Топоров переписывался, постоянно волновала его. Пелагее Андреевне Неверовой, вдове советского писателя, автора знаменитой повести «Ташкент – город хлебный», он выслал 3 мая 1964 года книгу «Крестьяне о писателях» со словами:

«…Преподношу в дар эту книгу с чувством радости и глубокого уважения к Вам и в знак моего благоговейного отношения к священной памяти А. С. Неверова, который был в моей аудитории взрослых коммунаров и в детской школе истинным властителем дум…»

90-летний старик, познавший в своей жизни не только радость и счастье творца, но и горечь непонимания его труда некоторыми дубоносыми критиками, утрату родных и близких, однако не ожесточился против мира. Напротив, его душа была благорасположена к людям.

Среди адресатов А. М. Топорова, которым он дарил свои книги, люди самых разнообразных профессий. Это – партийные работники, ученые, учителя, врачи, библиотекари, журналисты, писатели.

Автографы А. М. Топорова получили право на жизнь не только, так сказать, вширь (география их распространения), но и в глубь (временные рамки). Три времени: прошлое, настоящее и будущее сплелись в них, образовав широкую панораму жизни страны в течение почти столетия. Из среды сибирских безграмотных и полуграмотных «чалдонов» вышли новые люди советской эпохи. Их сыновья стали героями космоса. Сын учеников А. М. Топорова Герман Степанович Титов, космонавт-2, назвал Адриана Митрофановича своим «духовным дедом». Теплота, исключительная задушевность звучат в автографе писателя, обращенном к родителям космонавта 10 мая 1967 года:

«Степа и Сашенька! Вы – первопричина всех причин, вследствие коих „Крестьяне“ обрели вторую жизнь в 60-х годах. И потому – да будут благословенны ваши святые имена во веки веков!..».

Космонавту-2, написавшему предисловие к книге «Я – учитель», он оставит на ней автограф:

«Герману Степановичу, воскресившему меня для второй жизни и открывшему „зеленую улицу“ сему простодушному „опусу“, – благодарный до последнего вздоха А. Топоров» .

С уважением, пониманием и любовью относился А. М. Топоров к родственникам, друзьям, близким выдающихся русских ученых, внесших неоценимый вклад в покорение космоса. Так, внучке К. Э. Циолковского В. В. Костиной-Циолковской 17 октября 1967 г. он подписывает «Крестьян» с такой дарственной надписью:

«Вере Вениаминовне Костиной-Циолковской – славной внучке великого деда от „духовного деда“ космонавта-2 и автора этой книги – на память о радостной встрече в Николаеве» .

…Сын русского народа, он волею судьбы около 40 лет прожил в Николаеве, на Украине, которую считал своей второй родиной. У него было, так сказать, интернациональное мышление и чувствование. Ученому из АН УССР А. М. Кинько 20 апреля 1968 г. А. М. Топоров посылает «Крестьян», сопроводив их словами:

«Добрейшему и глубокочтимому А. М. Кинько… Ваша бесценная книга „Радянська пiсня“, блистательно запечатлевшая все многоцветье и многозвучье души великого народа Украины, – так родна, так люба моему российскому сердцу! В „отдарок“ – дозвольте преподнести Вам этот скромный, усердный труд мой, к сожалению, остающийся одиноким на неоглядном поле советской литературы» .

Все, кто близко знали А. М. Топорова, общались с ним, помнят, сколь открыт он был к добру. А книги свои он всегда дарил людям от всей души, от чистого сердца, которому суждено было и после его смерти освещать путь к истине, добру и справедливости.

Давно, не один десяток лет, они мечтали встретиться, и вот эта волнующая и неповторимая встреча людей трех поколений состоялась в Москве, в редакции газеты «Известия» в дни работы ХХП съезда КПСС. Из украинского города Николаева в Москву приехал народный учитель Адриан Митрофанович Топоров, а из далекого Алтая – его ученик и тоже народный учитель Степан Павлович Титов – из тех самых мест, где в двадцатых и тридцатых годах протекала педагогическая и общественная деятельность Топорова. В перерыве между дневным и вечерним заседаниями съезда к ним поспешил присоединиться делегат съезда Герман Степанович Титов. Хотя Герман Титов никогда прежде не встречался с Адрианом Митрофановичем, но сразу узнал его, уж очень часто говорили о нем в семье.

Стыров П. Д., Новосибирск, 1964. Автор фотографии неизвестен. Личный архив Топорова И. Г.

Улыбки, поцелуи, объятия! Сразу же завязалась оживленная беседа, как это обычно бывает между долго не видевшимися друзьями. Вспоминали о многом: Степан Павлович о том, как они вдвоем с Адрианом Митрофановичем исполняли на скрипках произведения Чайковского, Бетховена, Мусоргского и Глинки, как играли в сельском оркестре (не потому ли и Космонавт-2 так любит музыку!), а Герман Степанович рассказывал, с каким волнением он накануне полета в космос читал книгу Топорова. Герман Титов назвал ее легендарной.

– На старости лет какая мне неожиданная радость, – говорил Герману Титову учитель Топоров, – луч вашей космической славы осветил все труды коммунаров «Майского утра».