Светлана Андрианова - 1/365

Но иногда даже нам, женщинам, с точки зрения мужчин «мастерицам по нелогичным, взбалмошным, противоречивым и глупым поступкам», трудно найти причину или объяснение некоторым общепринятым, закономерным для мужчин действиям, вызывающих не только серьёзные последствия для них же самих, но и оканчивающиеся более, чем непредсказуемым результатом.

Они дружили с детства. По неписаному закону: один горшок, одна машинка, любовь к одной девчонке, с переходом в совместные прогулы уроков в школе, драки за честь друг друга, первые пьянки пополам, первые девчонки пополам и т.д. Всё шло по – плану, отработанной и проверенной веками схеме настоящей мужской дружбы…

И тут детство закончилось.

Вышло так, что после окончания школы поступать для дальнейшего обучения им, как ни крути, пришлось в разные города. Дальше – больше. Первый друг был верен слову и мужскому кодексу, а второй – влюбился. Первый воспринял это, как предательство. Любовь – любовью, но пропускать редкие встречи или везде с собой приводить её, это уже перебор. Отношения с другом медленно, но верно сошли на нет. Второй начал метаться и разрываться между своей девушкой и восстановлением доверия к себе со стороны друга. Как это обычно бывает, девушка не собиралась делить своего парня ни с кем и поставила ему ультиматум. И он выбрал… не её. Что доказало «братьям», что настоящая искренняя и бескорыстная дружба может быть только с себе подобными.

Не смотря на наличие «брата», первый друг испытывал вполне распространённые для молодых людей сложности в межличностных отношениях с противоположным полом и периодически обостряющееся чувство одиночества. Посмотрев на него никогда бы не подумал, что у него существуют проблемы подобного рода. Очень раскованный, развитая речь, приятная внешность, знающий себе цену, этакий выпускник гарвардского университета на отечественный манер. Однако дальше знакомств дела с девушками не продвигались. Каждую считал своим долгом знакомить со своим другом и ориентироваться на его оценочное суждение о данной представительнице слабого пола. В каждой был изъян: то высокая, то низкая, то полная, то худая, то глупая, то развязная, то скромница не в меру и т.д. Одиночество испытывает от того, что ни с кем своими проблемами («скорострел», творческий кризис, человеческая жестокость) поделиться не может, это не идёт настоящим мужикам и слабость свою показывать не уместно нигде и никогда. Но самое главное было не это. У него была тайна, которую никто не знал. В 6-ти летнем возрасте его изнасиловали. Вернее, была попытка изнасилования, но того молодого человека, который хотел сделать с ним это, спугнули. Те вещи, о которых мы не можем рассказать, заставляют нас чувствовать одиночество. Все мы добровольные заложники собственных тайн…

Прошло много лет и самого акта не было, в общем, но он очень отчётливо помнил те ощущения… Ощущения, когда тебя трогают мужские руки, когда к твоему телу прикасается мужской половой орган. Ему было стыдно от этих мыслей, но они навязчиво преследовали его. Он не мог найти ответ на вопрос, который мучал его столько лет: « А если бы всё случилось, что я ощущал бы? » Иногда он видел сны… В этих снах он занимался этим со своим другом. Просыпался в холодном поту, боялся снова заснуть, боялся увидеть продолжение этого сна. В дни, после таких сновидений, держался на расстоянии от друга, был похож на побитого, промокшего насквозь, бездомного щенка: маленького, беззащитного, с нескончаемой болью, тоской и страхом в глазах. Он будто становился ниже ростом и выглядел гораздо старше своих лет. В такие дни он не только внешне менялся, менялись его повадки, манера общения. Со стороны казалось, что человек, раз за разом переживает трагедию, которая полностью рушит его жизнь. Его друг сначала боялся этих таинственных перевоплощений, но предпочитал верить на слово, что « всё хорошо, просто приболел », а потом привык к ним и знал, что через пару – тройку дней всё вернётся на круги своя…

В этот раз два друга сидели в пивнушке и запивали свои очередные неудачи на любовном фронте. Приняв изрядное количество алкоголя, размявшись во дворе этого питейного заведения с нарывавшимися (по их мнению) малолетками, и поставив их на место, отправились домой, прикупив по дороге спиртного. Разговор не клеился. Обычные выводы о том, что все бабы стервы, хорошо, что мы друг у друга есть, что никому верить нельзя, долго одни не будем, скоро других найдём, сколько их таких и т.п. озвучивать не хотелось. Пили в основном молча и как-то уныло. Чувствовали себя подавленными. Курили часто. Надоело всё это очень скоро. Первый друг сказал, что пора спать. Второй предложил вызвать на последок проститутку, оторваться с ней по полной, а с завтрашнего дня начать жить вместе (« вон сколько пацанов живут так, только в выигрыше все от этого »), отношения с женщинами прекратить до… Там будет видно… Пришло время разобраться в себе, перестать довольствоваться кем попало и тратить время на выстраивание ненужных связей, взять от жизни всё, не быть привязанными ни к чему и ни к кому… Кроме самих себя… Договор клятвенно скрепили алкоголем.

К тому моменту, когда прибыла девушка по вызову, первый уже уснул. Второй всё это время пил. Девушка, оказавшись в квартире, и увидев, что молодой человек не один, предложила секс втроём за умеренную доплату. Второму было всё равно. Втроём, так втроём, отчего не разделить очередное тело с другом. Растолкали первого друга… Тому со сна и в пьяном угаре тоже это предложение странным и необычным не показалось. Очнулся он тогда, когда почувствовал на себе мужские руки, ощутил как его тела касается мужской половой орган…

С той ночи друга он не видел.

Каждый остался сам с собой.

«Все разочарования – безделица –

по сравнению с разочарованием в себе».

М. Эбнер-Эшенбах

Она смотрела на него, испытывая жалость и отвращение одновременно. Их, – жалости и отвращения, – было поровну. Для неё казалось странным такое пропорциональное соотношение, очень странным и очень непривычным. Обычно эмоции кипели и бурлили, овладевали ею полностью – зашкаливали. И всегда на фоне этой гаммы чувств, аккордом, трезвучием, без разницы как назвать, иногда диссонируя, ярко выделялась одна эмоция. И она с удовольствием, с ощущением себя опытным серфингистом всегда «ловила волну». Всегда, в любой ситуации.

«Погружение в жизнь» всегда было полным. Она не признавала полутона. Знала, что есть много оттенков, расцветок, но у себя лично в чувствах, в эмоциях ценила именно это буйство сочных красок, как в мажорном, так и минорном сопровождении. Музыка всегда жила в ней. Нет, она не музыкант, ни по призванию, ни по профессии. Ни один музыкальный инструмент толком не освоила, по-честному, и не старалась. Пела, по мнению других – красиво, душевно, а в собственной оценке – гнусавым голосом и не в такт. Но музыка всегда жила в ней, звучала… А теперь…