Александр Штырляев - Шантарский дневник

17 июня.Погода отличная. Проспали до десяти утра. Позавтракали. Затем помогали Александру Кондратенко (Кондрат) строить индивидуальную палатку – захотелось человеку пожить одному. Во время работы даже позагорали.

В полдень прилетел вертолет Ми-1 – прибыл старший геолог партии Владимир Антипенко. Почту мою из Удского он почему-то не привез. Пока пилота кормили обедом, мы с Вовиком дописали письма своим близким. Письма отдали Коле Скоробогатову и поварихе тете Мане (Марии Сергеевне). Они летят по делам в Удское и там опустят нашу корреспонденцию в почтовый ящик.

До трех часов рубили основание под палатку, затем, не забыв пообедать, отправились на рыбную разведку на Топкий Ключ. Солнце нещадно палило. В телогрейке и болотных сапогах было очень жарко – как в бане. Вот мы и парились по ходу маршрута. Не забывали высматривать уток.

Сопки хорошо просматривались. Даже были видны горы на материке к северо-западу от острова, а это не менее сотни километров.

Рыбы в ключе не было. Вовик с Надей Чесноковой, которая напросилась идти с нами, вернулись назад в лагерь. Надежда, жена геолога Володи Чеснокова, тоже геологиня.

Я еще полежал около озера, позагорал, спугнул одну заблудившуюся утку и тоже вернулся назад.

Сегодня у нас банный день. Баня получилась, как говорят в Одессе, «то, что надо». Только дверь из-за отсутствия петель не открывается, а вынимается. И тепло в этот момент щедро покидает помещение.

Я мылся последним. В бане было уже прохладно, но горячая вода присутствовала – что тоже немаловажно в таежных условиях. После бани чувствовалась легкость и свежесть во всем теле.

Вечером долго читал Паустовского, а потом слушал музыку по одолженному у ребят транзистору. Играл симфоджаз. В тайге эта музыка звучала как-то странно и не очень усваивалась.

Сегодня рано утром трое охотников ушли на добычу мяса, то есть за крупной дичью. Вернулись пустые. Виктор подшучивал над Лихтиным по этому поводу. Дескать, Вася повел нас кратчайшим путем к оленям. Но загремел гром и напугал Васю и оленей. Вот, мол, и вернулись. Мы долго вечером сидели за кухонным столом и смеялись над рассказами горе-охотников.

18 июня.Снова погода ни к черту. Сильный, но сравнительно теплый ветер. Сидим по палаткам. Читаем. Кондрат снова позвал ставить палатку. Затем ему вздумалось посадить огород. Пошли искать место, где будут расти овощи. Это в условиях вечной мерзлоты!

«Копать» решили взрывами. Неудачно. Получились только небольшие ямки. Первый раз в жизни я наблюдал, как происходит взрывание накладными зарядами с помощью детонаторов и электромашинки. Вспомнилось кое-что из лекций по горной геологии. Мы били ломом неглубокие шпуры, закладывали аммонит с детонатором и включали машинку. Но «пахать» эту землю даже взрывами не получалось. Тогда мы стали сдирать дерн с предполагаемой грядки. Со стороны это было забавное зрелище. Трое «лбов» на четвереньках стараются скатать в рулон поросшую травой землю. Изо всех сил пыжатся, пыхтят… и таки скатали, как персидский ковер. Под дерном оказался такой же песок, как и на пляже. Что-то не верилось, что здесь может вырасти картошка и репа. Но все же Кондрат настоял, и мы посадили больше сотни гнезд картофеля и множество семян репы. Заканчивали сельхозработы уже при дожде и ледяном ветре.

Только пришли в лагерь, как нужно идти назад на аэродром встречать борт. Прождали его с полчаса, замерзли и вернулись назад. Видимо, погода не позволила вертолету долететь до острова. Сегодня рано утром охотники повторили свою вылазку. Когда мы возвратились с взлетной полосы, они тоже вернулись – с полными рюкзаками оленины.

Над лагерем плыл вкусный аромат жареной печенки. Охотники – усталые, но довольные, что не подвели командировавших их на это дело товарищей – рассказывали, как они добывали мясо. За время охоты прошли более двадцати километров по стланику и звериным тропам. Сумели выследить оленей. Долго к ним подбирались. Завалили сразу двух. Ну а разделать туши этим ребятам с их таежным опытом не доставило трудностей. Набили рюкзаки только чистым мясом и печенью. Остальным пришлось поделиться с медведем, следы которого были вокруг. Трудно было пробираться с тяжелыми рюкзаками обратно на базу.

Шутки, которые отпускались в сторону охотников за ужином, звучали как благодарность за их нелегкий труд. Ужин сегодня получился обильно мясным. Печень смели почти сразу же. На плите в огромной кастрюле варилось мясо. Вокруг витал приятный вкусный аромат, который собрал почти всех обитателей лагеря у кухни в ожидании вареной и жареной оленины. Вот так же, наверное, собиралось племя древних людей около убитого мамонта.

Собаки в полном составе были здесь же. Им уже кое-что перепало из сырых отходов, но они не прочь были полакомиться и вареными деликатесами.

Наконец-то мясо готово. Сначала жареное, потом вареное. Все кушали с аппетитом и, как говорится, от пуза. Предлагались разные рецепты. Но как только мясо приготовилось, так сразу же и было съедено, без каких-либо вариантов. Запивали крепким коричневато-зеленым чаем с настоем местных растений (не спросил названия). Такой чай пьешь только в тайге. Выпьешь кружку, и еще хочется. Вспомнилось, как мой отец в тайге на покосе так же заваривал чаи из разных уральских трав.

На «пробу» мяса ушло не менее десяти килограмм. Остальное ребята закопали в «снежник», который еще сохранился недалеко от бани. Я попробовал заполнить дневник, но после обильного ужина невозможно было что-либо писать. Слова путались и наскакивали друг на друга. Спать…

19 июня.Проснулись рано с дикой головной болью. Голова трещала, словно ее раскалывали. Анальгин не помогал. На завтрак мы с Вовиком не пошли, лежали пластами.

В десять часов утра связались с материком, запросили доктора. Его там долго искали, и где-то через час он вышел с нами на связь. Рассказали ему о наших болячках. Понял. Спросил, что ели накануне. Рассказали. Ему стало все ясно, когда он узнал, сколько мы съели печени: «У вас, ребята, гипервитаминоз, то есть перенасыщение организма ферментами печени. Не беспокойтесь. Через пару дней все пройдет. Пейте больше воды, чая».

Вот так студенты дорвались до дармовой печени. Ни у кого в лагере таких симптомов не было – это только нам с Вовиком «повезло». У меня в нескольких местах слезла кожа на щеках. У Вовика даже уши пооблезали, как после загара.

Переписывая эти строки из дневника, добавлю, что Володя много лет потом вообще не мог есть любую печень – так ему тот мясной вечер на Шантарах долго помнился. У меня головные боли прошли уже на следующий день, но на мясо я долго не мог смотреть нормально.