Наталья Князева - Исповедь детдомовки

– Смотри, сейчас ты пойдешь к ней, но, если случится что-то плохое, сразу приходи к нам. Договорились?

Я кивнула головой, попрощалась и, опустив взгляд, пошла в сторону бабушки. Она сильно сжала мою руку и повела меня домой. От нее жутко пахло перегаром, и я еще сильнее от этого напряглась. Зайдя на порог квартиры, она стала на меня кричать и обвинять, что это я виновата и что у нее из-за меня проблемы, что ее могут уволить и пустить по статье. Слушать ее было невозможно и, убежав в дальнюю комнату, я взяла домашний телефон и набрала номер детского дома. Мне ответил охранник:

– Детский дом, слушаю.

– Здравствуйте, я Наташа Воробьева, заберите меня, пожалуйста, – я быстро назвала адрес и бросила трубку.

Спустя пару часов домофон зазвонил. Бабушка уже спала, и я побежала к трубке домофона.

– Кто это? – спросила я.

– Наташ, мы за тобой.

– Хорошо, – нажав кнопку открытия двери, я села в шкаф и стала ждать.

Дверь открылась, на пороге меня встретили воспитатель и водитель детского дома:

– Собирайся, поехали.

По пути в детский дом я рассказала правду о том, что делала несколько дней. Меня внимательно слушали, и я ждала, что меня поймут и не будут наказывать, но в их лицах читалось полное безразличие ко мне. На дворе была ночь, когда меня привезли в детский дом. Ко мне подошла Наталья Юрьевна:

– Кушать хочешь?

– Угу.

Мы спустились в столовую. Из холодильника она достала рыбные котлеты. Наталья Юрьевна жалостливо смотрела на меня, а я давилась ледяными котлетами и желала себе смерти. Я знала, что меня ждет утром. Начнутся издевки и подстрекательство, от которых я так страстно желала убежать.

Доев, я отправилась в свою комнату спать. Утром, конечно, был резонанс для всего детского дома.

– Беглянка вернулась. Теперь она поедет за тарелочками, – твердили воспитанники детского дома.

42 дня…

Фраза «поездка за тарелочками» была для меня загадкой. За пару недель я быстро вернулась в режим, плюс школа началась, занятия, кружки, уборка. Со мной толком никто не разговаривал по поводу ситуации с бабушкой, лишь ужесточили правила посещения.

В один из школьных дней во время урока к нам зашла Татьяна Степановна:

– Воробьёву можно освободить от уроков? – спросила она.

Учительница молча кивнула. Я собрала все учебные принадлежности в рюкзак и направилась к выходу. Воспитательница была сильно опечалена и озадачена:

– А куда вы меня забираете? – интересовалась я.

– Мы к стоматологу, Наташ, на осмотр.

Спустившись на первый этаж, я зашла в гардеробную, что забрать ветровку. Мы направились к выходу. На улице Татьяна Степановна дала мне новую версию моей поездки:

– Ты поедешь в больницу, у тебя слишком часто болит голова. Тебя полечат.

– Хорошо, – ответила я.

В детском дом у меня забрали портфель и молча посадили в машину.

– А вещи? – обеспокоенно спросила я у воспитателя.

– Они тебе там не понадобятся, тебе все выдадут.

Непонимание. Вот что я испытывала, пока молча ехала в старой волге. Рядом со мной сидела медсестра и обсуждала с водителем свои бытовые вопросы. Со мной не разговаривали, на вопросы отмалчивались. Спустя пару часов мы приехали на территорию, где располагались старинные ветхие здания.

– Наташ, выходи, – обратился ко мне медработник.

На улице было пустынно, мы направились к маленькому двухэтажному корпусу. При входе висела табличка «Администрация», зайдя в здание я обратила внимание, что по коридору ходят врачи в белых халатах и держат в руках папки с историями болезни пациентов. И вместо ожидаемого гула было тихое перешёптывание врачей. Меня взяли за руку и повели на второй этаж.

– Садись на стул, – приказным тоном сказала медсестра.

Я покорно села стул и начала нервно перебирать пальцами. Она зашла в кабинет и пробыла там пару минут:

– Пока, Наташ, скоро увидимся, – попрощалась она.

Я только хлопала глазами, не понимая, почему меня оставляют тут одну. Все слишком быстро и непонятно. Мне не объяснили, где я, почему я тут. Ко мне подошел мужчина в белом халате:

– Руку дай! – строго произнес он.

Я протянула праву руку, мне навязали на запястье красную веревку.

– Пойдем.

Мы спускались по лестнице, я шла рядом, веревка на руке сдавливала кисть, пальцы стали неметь. Я решила поинтересоваться:

– А зачем мне на руку повязали веревку?

– А вдруг ты сбежишь.

Я удивленно подняла бровь и решила не задавать больше вопросов. Со стороны я выглядела как собачка, идущая на поводке у хозяина. Меня вели к центральному трехэтажному зданию. При входе сидел охранник, который при виде меня поднял взгляд и оценивающе посмотрел. Я прошла на второй этаж, около поста медсестры с меня сняли веревку. Я схватилась за запястье и стала его разминать, от короткой прогулки на нём виднелись витые следы от веревки. Мужчина передал медсестре папку с моей историей и удалился к выходу.

– Садись, давай знакомится, – с улыбкой сказала медсестра.

– Здравствуйте, – тихо выдавила я.

– Сейчас я буду задавать тебе вопросы, а ты будешь на них коротко отвечать.

Я кивнула головой. Она задавала стандартные вопросы: сколько мне лет, из какого я города, чем болела и так далее. Окончив опрос, она сунула мне клетчатую рубашку и штаны.

– Пройдем, первое время поживешь в этой палате.

Меня повели по длинному жёлтому коридору. Со всех сторон было много дверей с прозрачными окнами. Пройдя в конец коридора, я увидела над дверью табличку «Изолятор». Меня завели внутрь и попросили переодеться. Я встала и стала ждать, пока медсестра выйдет из палаты:

– Чего стоишь, переодевайся, – шикнула медсестра.

Мне было некомфортно, потому что над моей душой стоял человек и смотрел на мои действия. Но выбора не было, судя по ее настойчивости. Покорно выполнив требование, я отдала свои вещи. Медсестра сложила их в пакет и маркером написала на нём мою фамилию с инициалами.

– Получишь их при выписке, – медсестра развернулась и вышла из палаты.

Закрыв за собою дверь, она достала ключ и два раза провернула в замочной скважине. В голове возникало еще больше вопросов, на которые не было ответов. Я села на металлическую кровать с тонким матрасом и стала ждать. Чего? Не знаю, чего-нибудь. Везде стояла гробовая тишина, и на уши давил шум от больничных ламп. Время тянулось слишком долго. Глазами я изучала свою комнатушку. В ней была тумбочка, стул, кровать и окно с решеткой.

Бззззынь…

Прозвучал школьный звонок, я прильнула к стеклянной двери и стала наблюдать за происходящим в коридоре. Из палат стали выходить люди в тех же вещах, что были одеты на мне. Мальчики поголовно были побриты на лысо и смахивали они на заключенных. Люди стали разбредаться по коридору кто-то сидел на лавочке и судорожно качался из стороны в сторону. Девушка подошла к стене и стала ковырять в ней пальцами попутно ведя с ней диалог. Другие ходили по коридору как зомби. Я испугалась, стала плакать и лучшем решением было спрятаться под одеялом, чтобы не видеть происходящее за дверью. Спустя время ко мне пришла медсестра и принесла полдник.