Мария Власова - Записки офицерши

При муже вроде бы и без него…

Дом и весь быт был на мне. Я не роптала, так жили все в нашем окружении. Все лейтенантши гуляли с детьми возле дома, дружили семьями. Мы все были молодыми. Оторванными далеко от родителей, неопытными. Учились друг у друга, как с малышами обходиться, как кашу им варить, делились рецептами. Вместе лечили наших малышей. Жили рядом соседями. Дружили. И эту дружбу пронесли через всю жизнь.

Собирались вместе по праздникам, каждая хозяйка приносила свои вкусности, и весело гуляли всей дружной компанией.

Летом летали в отпуск к родителям. Готовились к поездке целый год. Дело было затратное. Военные билеты нам выдавали на поезд, а разницу мы доплачивали сами.

Старались взять путевки куда-нибудь. Мы всегда приезжали с готовой программой отдыха и билетами на руках. Больше недели у родителей не жили. Отпуска проводили всегда интересно, заранее распланировав 40 дней отдыха.

1979 год, февраль. Муж пришел хмурый со службы.

– Саша, что случилось?

– Объявили о добровольном наборе в Афганистан. Пока только добровольцы…

– Господи! Зачем мы там воюем?

Нам никто ничего не говорил, ввели войска и все. Интернациональный долг выполняли.

Политика…

Кто-то уходил воевать по собственной воле, а чьего-то согласия никто не спрашивал. Солдат увозили самолетами…

Через какое-то время из Афгана стали приходить похоронки, прилетать Черный ворон, груз 200, возвращали на Родину тела убитых молодых 20-летних солдат и офицеров, которым еще жить бы и жить…

Погиб в Кандагаре Сашин друг Вано-усатый красавец – весельчак. Вместе учились на факультете в Горьком, дружили. Я помню Ванечку. Молодая жена осталась одна с дочкой на руках. Страшно. У соседки Наташи погиб муж за день до своего Дня рождения, полковник, 42 года. Сын заканчивал 10-й класс, дочка 2-й. К ним домой пришли с этой жуткой новостью из штаба дивизии замполит и особист.

– За что?! – кричала Наташа, за что погиб мой муж?!

Я помню, как вмиг эта красивая, молодая, цветущая женщина превратилась в старуху с потухшими глазами. Ее с детьми отправили к родителям в Чехов, туда же пришел цинковый гроб с телом мужа. Министерство обороны обещало обеспечить семью квартирой. Как все сложилось у Наташи, не знаю, писем от нее больше не было…

Прошло время. Жизнь шла своим чередом. Муж на службе, я с ребенком. Прогулки, уборка, готовка, магазины. Ох уж эти магазины! Сколько сил они забирали в те годы!

– Молоко привезли! – бегом в магазин!

– Творог со сметаной дают! – хватаю баночку и скорее в очередь, может и не хватить всем.

Румяная, пышная продавщица в молочном магазине на Лермонтова важно разливает разбавленную кефиром, и потому очень жидкую сметану по банкам. Как же я ненавидела эту тетку! Несешь домой эту полу сметану и радуешься, досталось!

– Где что дают? Где достала? – это вопросы того времени. Не купила, а достала! Товаровед был в большом почете. Те, кто могли зайти в магазин с другого входа, имели все. В военторгах, в основном, это командиры и их жены. Последние даже не скрывали своих блатных подвязок. А народ попроще довольствовался тем, что «выбрасывали». То же самое было и с одеждой. На барахолке, впрочем, можно было купить все, даже финские сапоги, но цены были заоблачные. Поэтому одевалась я скромненько. И это мне не нравилось. Но!

– Голь на выдумку хитра! – говорил мой отец.

Купила в военторге с «помощью» уборщицы тети Кати швейную машинку «Чайку», дефицит по тем временам страшный. Эта тетка меня потом долго напрягала просьбами пошить – подшить ей и евойному мужу чего-нибудь помоднее.

С машиной я быстренько преобразилась, благо тканей в Хабаровске было много, в основном, из Японии. Фантазия работала, шить умела и любила это занятие. Дальше – больше, купила вязальную машину, научилась вязать, и проблем с одеждой стало меньше.

Лето 1980 года. Конец мая. Летим в отпуск. Маршрут планировали заранее. Копили деньги на большое путешествие. Решили поехать в Литву, в Клайпеду. Там жила моя студенческая подружка Татьяна с семьей. У них с Семеном родилась дочка Леночка, чуть постарше нашего Андрея. Семен работал в порту Клайпеды инженером электриком, Татьяна в школе преподавала немецкий язык. Обе мы были в декретных отпусках.

На 5 курсе в апреле ко мне в гости приехала мама. Таня уже была замужем, ее Семен почти год как работал в Литве по распределению. Мы с Сашей готовились к свадьбе. И вдруг моя мамулечка грустно так говорит:

– Эх, девочки! Вот окончите вы институт, и разойдутся ваши пути – дорожки. Одна на запад, а другая на восток.

Как в воду глядела мама. Таня в Литве, а я на Дальнем Востоке.

И вот мы едем к студенческим друзьям в отпуск!

Оставили сына в Воронеже у Сашиных родителей и на неделю улетели в Прибалтику.

Целый день в Риге! Море цветов и зелени! Рига прекрасна. Я студенткой на каникулах была в Риге с Татьяной. Зимой она была в снегу и в инее. Домский собор поразил меня тогда своим величием. Купола церквей и костелов поблескивали золотом. Рига летняя поражала красками цветов. Латыши приветливые, веселые люди. На центральном рынке, недалеко от ж\д вокзала, нас удивило огромное количество домашних колбас и всяких вкусных копченостей. В России тогда такого изобилия не было. Да и магазины в Риге были забиты красивой одеждой.

Погуляв по Риге, вечером мы уехали в Вильнюс. Наше турне по Прибалтике продолжалось.

Утренний Вильнюс встретил холодным туманом. Все какое-то серое и люди хмурые. Литовцы сильно отличались от латышей. Город был наполнен множеством мелких магазинчиков с янтарем. На каждом углу продавали оранжевое солнце Прибалтики. Такого количества янтаря я больше нигде не встречала. Кольца, бусы, колье, серьги – все было так красиво сделано. Хотелось все купить! Но денег на это великолепие не было. Увы! – Потом куплю когда-нибудь, – подумала я. Потом никогда не случилось. На себя денег очень часто было жаль. Время и воспитание были такие.

В ночь из Вильнюса мы уехали в Каунас. Вот там мы реально почувствовали, как литовцы ненавидят русских. Искали фуникулер, он был где-то рядом. Каждый объяснял нам, как до него добраться и показывал дорогу в обратном направлении. Вот так! Долго я вспоминала косые, желчные взгляды каунасских старух. Ну, да Бог с ними, с этими литовцами!

Клайпеда встретила нас ярким теплым солнцем. На перроне стояла моя любимая и такая родная Танька, а рядом с ней улыбался ее Семен. Студенческая компания собралась! Разговоры, объятия, радостный смех! Какое счастье! Не виделись 3 года. Когда они узнали еще одну цель нашего путешествия, Семен, оглядев наши чемоданы, тогда и произнес свою знаменитую фразу: