Максим Лазарев - Хроника карантина 2020

Шёл восьмой день карантина.

Шкворчал на сковородке бекон, пронизывая пространство кухни возбуждающим рецепторы запахом. Лёгкий дымок смешивался с экзотикой гватемальского кофе и, сливаясь воедино со звуками разбиваемых яиц, создавал симфонию уюта и благополучия. Жена готовила завтрак. Он потянулся и решительно откинул одеяло. Напевая марш юных нахимовцев, сделал зарядку и принял душ.

– Доброе утро! – произнёс Максим, входя на кухню, и чмокнул жену в щёчку. За окном опять было серо и пасмурно. От вчерашней весны не осталось и следа. Ветер качал из стороны в сторону птичью кормушку. Но голубя опять не было.

«Уже третий день не прилетает», – подумал он и стал намазывать бутерброд.

– Дорогой, нужно идти в магазин. Хлеба больше не осталось. Кто пойдёт? – произнесла жена и заулыбалась. Было понятно, что это приказ, хотя и отданный в форме вопроса. Даже не возникало желания выяснить, кто же пойдёт. Кто бы отказался «исключительно добровольно» идти в атаку, зная о загранотряде с пулемётом у тебя за спиной…

– Конечно, дорогая! Я и сам уже хотел сходить на разведку.

– Только пойдёшь, соблюдая все меры самозащиты! В маске и перчатках! – сурово и нарочито строго произнесла жена.

– Без дождевика, очков и балаклавы?! В одной маске?! Нет, не пойду. Это ни в какие ворота не лезет! Сущая беспечность! Ты меня совсем не бережёшь.

Жена на мгновение впала в ступор, но его выдала чуть тронувшая губы улыбка.

– Опять ты всё шутишь и шутишь! А это совсем не шутки! Я сказала, что пойдёшь в маске, значит, в маске! И попробуй её только снять!

– Хорошо, дорогая, я обещаю, что пойду в маске. Тем более что соседка, наверно, уже написала штук десять писем в ФСБ и мэру, а может, и самому Вагнеру обо мне как рассаднике коронавируса.

Во дворе было грустно и всё так же серо. Хотя совсем чуть-чуть, но всё-таки веяло весной. Но очень робко и нехотя.

«Зимы не было и весны, по ходу, не будет…» – пролетела и потерялась мысль. Он приспустил маску на шею и закурил. Двор был абсолютно пуст. Он присел на скамейку у подъезда – никогда не любил курить на ходу. Взгляд медленно плыл по двору, пытаясь высмотреть хоть что-то интересное. Но двор был пуст. Докурив, он встал и зашагал к магазину.

На улице было гораздо оживленнее. Кто-то брёл с набитыми пакетами, кто-то, как давешняя соседка, делал вид, что прогуливает собаку. Попался навстречу один бегун за здоровьем. Огромные наушники, чёрные очки и полное отсутствие печати интеллекта на лице воплощали в себе и демонстративно показывали всем окружающим, что это гордый представитель независимого меньшинства, которому плевать на указы полицейского путинского режима, и ему не по пути с гражданами мордера, куда бы они ни шли. Встретилась молодая семейная пара с коляской. Новенькие, десять минут как из коробки, белоснежные кроссовки «Адидас», одинаковые на нем и на ней, словно однояйцевые близнецы, и были той самой главной причиной, заставившей покинуть их семейное гнездо. Ну как, скажите вы мне, не продемонстрировать такую обновку «на районе»? Почти перед самым супермаркетом его окликнули. Хриплый, каркающий голос принадлежал колоритному персонажу. Чёрные с проседью волосы, явно не знакомые с шампунем и давно забывшие запах хозяйственного мыла, а ещё спортивный костюм «Барселоны» времён Рональдиньо и лицо футбольного комментатора Василия Уткина не давали шанса усомниться, к какой социальной группе относится данный товарищ.

– Братан! Купи книгу! – в руках, слегка вибрируя, появилась книжка Сергея Лукьяненко.

– Хорошая! Сто рублей всего!

– Нет, дружище. Спасибо. У меня есть такая.

– Тогда маску купи! – прохрипел тип, доставая из кармана всемирный дефицит. – Маска! Хорошая!

– Дружище, у меня уже есть! Вот смотри, – он показал на висевшую на шее маску, которую так и забыл надеть. Успокаивало только то, что пока ещё на планете Земля не водилось вирусов, живущих в спирте.

– Тогда жене возьми!

– Не. Ей не надо.

– А… Бухает… Тогда да, тогда не надо.

– Ты вот этот дом видишь? – обратился он к типу. – Идёшь туда. Первый подъезд, домофон 21. Скажешь, доставка масок от мэра Москвы. Там купят.

– Точно?!

– Стопудово.

– Спасибо, братишка! – лицо фаната «Барселоны» засветилось искренней радостью, в глазах зажглись огоньки, и, спрятав драгоценный товар за пазуху, тип потрусил по адресу.

Проводив его взглядом и представив лицо поклонницы Вагнера, Максим натянул повязку и с чувством выполненного долга распахнул дверь супермаркета.

Шёл девятый день карантина…

– Дорогая, где пакет с посудой, что я вчера притащил из магазина?

– На балконе, – ответила жена и рассмеялась.

– Ты чего хохочешь?

– Да я вспомнила твой рассказ о походе в магазин. Расскажи ещё!

– Давай потом. Сейчас нужно делом заняться. Враг у порога, а кто спасёт мир, если не мы. Где у нас пульверизатор, которым ты фикусы опрыскиваешь? Мне нужно. Буду дезинфекцию проводить.

– Ты чего? У меня там фитораствор дорогущий, для пальмы!

– Милая, давай пожертвуем флорой ради сохранения человеческой расы!

Жена надула губы и произнесла через несколько секунд раздумий:

– Ладно, сейчас помою и принесу.

Пока жена занималась подготовкой инструмента, он взял на балконе пакет и извлёк содержимое – три бутылки с прозрачной жидкостью. Посмотрев на этикетку, улыбнулся. В голове началась прокрутка кинопленки событий вчерашнего дня…

…Натянув маску, он открыл дверь магазина. Внутри было практически пусто. На кассе сидела и что-то судорожно писала толстая немолодая узбечка. Где-то в глубине зала возобновлял запасы невзрачно одетый мужичок. Мужичок медленно передвигался по залу, останавливаясь перед каждым стеллажом, подолгу рассматривая товары и проверяя сроки годности. Потом он на минуту задумывался, шевеля при этом почему-то ушами, и затем решительным жестом бросал товар в корзину. В центре зала на четвереньках стоял человек в маске, в резиновых перчатках и с большой губкой в руках. Он тщательно пытался что-то оттереть с плиток пола. Каждые две минуты он громко вскрикивал на узбекском языке, спускал маску, смачно плевал перед собой и начинал тереть с ещё большим ожесточением. Эта картина так заинтересовала, что захотелось зафиксировать акт дезинфекции по-узбекски и показать потом жене. Чтобы и она соприкоснулась с тем, с какой яростью и самоотдачей борются сейчас все вокруг с ненавистной заразой. Он достал смартфон и стал настраивать режим видеосъёмки. Но к нему сразу же устремился ещё один человек. Не менее колоритный. Из узкого пространства на лице между пышными черными бровями сверху и ярко жёлтым строительным респиратором снизу в него буквально всверливались два выпученных, в красных прожилках глаза. Глаза разве что ещё не дымились. Было понятно, что ещё немного – и вместо ярости и ненависти из них реально посыплются искры.