Сергей Черных - Как мы служили на «Гремящем»

В Луанде все было по-прежнему. Опять ППДО, гранатометание, купание на океанском пляже, поездки к кубинцам, вахты, дежурства, редкие поездки на экскурсии в город и прочая рутина. Ближе к Новому году, где-то в конце ноября, командир вызвал меня и, помня, как я аккомпанировал Иосифу Давыдовичу Кобзону во время застолья до утра, сказал:

– Черных, ты, я знаю, на гитаре тренькаешь. Так вот, к новому году надо организовать вокально – инструментальный ансамбль, потренироваться как следует и отыграть на новый год в миссии, там просят «Конфетки – бараночки», а не местную музыку. Так сказать для души! Аппаратуру предоставит ансамбль Вооруженных сил Анголы. Договоренность есть.

Я ответил:

– Есть, товарищ командир!

И отправился выяснять, кто из матросов держит или держал в руках гитару. Коллектив подобрался за один день. В училище я руководил вокально- инструментальным ансамблем «Фобос», который мы с друзьями-однокашниками создали с нуля и успешно четыре года играли на танцах, которых до нашего прихода в училище в помине не было. Поэтому для меня не составило особого труда выполнить приказание командира. Музыкантов освободили от несения дежурств и вахт на период «тренировок». Нам выделили помещение, где мы выучили репертуар, разложили все по голосам, по партиям бас, соло и ритм- гитары, когда командир решил послушать наше творчество. Ему понравилось, в принципе, все. И «Конфетки-бараночки», и «В лесу родилась елочка», и «Там, где клен шумит» и все остальное. Но, что-то было грустное в умных глазах Владимира Григорьевича, когда он попросил зайти к нему после репетиции.

– Все хорошо, товарищ Черных. Только один нюанс. Празднование Нового года предполагает принятие на грудь некоторого количества горячительных напитков. А матросам категорически нельзя! Так что, репертуар утверждаю, но матросов-музыкантов необходимо заменить на офицеров или мичманов! До Нового года осталось 10 дней. Так что, заменить немедленно. Следующее прослушивание через пять дней. Задача понятна? Выполняйте.

Я без энтузиазма воспринял приказание, но ответил как обычно:

– Есть, товарищ командир!

Ничего! Нашлись способные офицеры и мичмана, не хуже матросов исполнявшие наш незамысловатый набор советских медляков и энергичных песен. Через пять дней очередное прослушивание и «зачет» от командира корабля! Нам дали возможность «потренироваться на местности», то есть поиграть на электроаппаратуре, попеть в микрофоны с реверберацией, с форсирующим усилителями, с ударной установкой и ангольским звукооператором, так как мы просто не умели обращаться с большущим, как синтезатор, микшерным устройством, и боялись подходить к нему сзади, думая, что оно нас просто лягнет! Но, несмотря ни на что, мы были готовы!

И вот, встреча Нового, 1982 года. В миссии, на громадной открытой террасе собралось за столами порядка тысячи человек: советники с женами, переводчики, персонал, приглашенные кубинцы и представители ангольских Вооруженных Сил. Первые тосты за уходящий 1981 год, за успехи, за сотрудничество. Потом появилась пауза, и нам предложили сыграть что-нибудь. Мы сыграли, всем вроде понравилось, и мы немного успокоились. А до этого волновались, как на экзамене. Напряжение спало, банкет продолжался. Приближался ноль часов. Без трех минут многие, особо чувствительные натуры, в основном женщины, организовали вокруг елочки круг, взялись за руки и под наш аккомпанемент стали водить хоровод и петь «В лесу родилась елочка»! Ровно за тридцать секунд до Нового года Главный военный советник подошел к микрофону и объявил:

– Всем сесть на корточки! Немедленно!

Курантов не было. Но в ноль часов кубинцы, охранявшие миссию по периметру, засадили в небо из всех видов оружия! Из пушек БТРов, из автоматов, из пистолетов. Грохот был неимоверный! Трассы от пулеметов и автоматов разрезали ночное небо Луанды. Все, разумеется, присели. Салют, понимаешь, по- военному! Через пару минут, после тоста за Новый год, мы уже исполняли пожелания присутствующих: разухабистые «Конфетки – бараночки», «Мир не прост» и прочее из нашего небогатого репертуара. Банкет продолжался до утра. И когда забрезжил рассвет, и с Атлантики потянуло прохладой, гости, и хозяева мероприятия стали расходиться и разъезжаться. Банкет удался. Все остались довольны. Нам, участникам ансамбля, так и не пришлось принять на грудь некоторого количества горячительного, о чем волновался командир. Но, с собой мы привезли по литровой бутылке вискаря. Что, в принципе, тоже было неплохо.

Боевая служба в Анголе подходила к концу. Мы начали готовиться к переходу домой. По пути предстоял заход в порт Бисау (Гвинея Бисау). Заходили по реке Жеба. Сначала река была широченная, потом уже и уже. Потом заход представлял собой лоцманскую проводку, хотя лоцмана нам не предоставляли. Его обязанности выполнял командир штурманской боевой части Анатолий Бажанов, мой непосредственный начальник, а я всемерно ему помогал. Километрах в сорока от океана, то есть от дельты реки, мы бросили якорь напротив столицы – порта Бисау. К причалу нас долго не пускали. Как выяснилось потом, ожидали прибытия американского военного корабля. Но позже нам рассказали по радио наши советские рыбаки, что американец при заходе в устье Жебы умудрился сесть на мель. Мы, конечно, не злорадствовали, но между нами штурманами поняли, что супостаты те еще моряки! Стоянка была недолгой. Гвинея – Бисау представляла собой прокитайскую страну, отношения с Китаем были натянутые, поэтому, не задерживаясь, мы снялись с якоря и пошли домой. Через несколько часов выскочили на атлантический простор и дали экономичный ход 14 узлов. Для непосвященных поясню. Экономичный ход, это когда на пройденную милю тратится наименьшее количество топлива, в данном случае мазута, на котором работали главные энергетические установки нашего БПК. Если интересно, могу пояснить, откуда взялось понятие морской мили. Ученые измерили длину земного меридиана, приняв его за круг. В круге, как известно, 360 градусов. В каждом градусе 60 минут. Так вот, длина одной минуты широты, это и есть длина одной морской мили, и составляет она 1852 метра. Так что если кому- то захочется, можно 1852 метра умножить на 60, получим длину одного градуса по широте, и, умножив на 360 градусов в круге, получим длину земного меридиана. Составляет она чуть больше сорока тысяч километров. Не такой уж громадный наш шарик, как может показаться. Знаете, сижу, пишу эти строки, и ловлю себя на мысли, как много я знаю из того, что мне уже никогда не понадобится! А хотелось бы, чтобы понадобилось! Руки чешутся. Да поезд ушел, к сожалению. Завидую белой завистью своим однокашникам по училищу и сослуживцам по флоту, которые еще имеют отношение к кораблям и всему, что связано с морем: Саше Евсееву, Коле Шумову, Андрею Бабошкину, Толе Антропову и многим другим, кому повезло.