Андрей Михайлов - Как мы жили в СССР. Зимой

Но что было, то и было.

И мясо, и рыбу, и консервированные шпроты, и колбасу, и сыр, и шампанское, и шоколадные конфеты, и апельсины, и многое другое в Советском Союзе приходилось «доставать». И запасать в холодильниках и загашниках задолго до праздника (конфеты – особенно тщательно оберегать от детей, а спиртное – от отцов!).

Однако во многом благодаря этому самому дефициту у жителей той эпохи не наблюдалось никакой въевшейся в душу и плоть перенасыщенности, которая, как ничто другое, убивает в человеке радость простого вкушения вкусной пищи. Новогодний стол всё равно неизменно ломился от яств и напитков. И уже потому новогодний праздник так сильно отличался от будних дней!

Посёлок зимой 1966—67 года. Снимок сделан с крыши школы.

Чего точно не было в Союзе, так это закупов в фастфудах и доставки готовых блюд из ресторанов и пиццерий. Полуфабрикаты в магазинах продавали, но их тогда не считали полноценными кушаньями, достойными праздника. Не встречал никого, кто бы в 70-е сервировал новогодний стол блюдами, купленными в какой-нибудь «кулинарии». Даже непритязательные студенты старались украсить торжество какой-нибудь непременной «авторской» стряпнёй.

Что до хозяек, то для них приготовление к Новому году было моментом истины, делом чести, но и звёздным часом. «Достать продукты» было полдела. Их ещё нужно было приготовить – так, чтобы не разочаровать участников долгожданного застолья.

А такой была в ту аномальную зиму Алма-Ата. В Кафедральном соборе ещё помещался музей.

К слову сказать, для большинства советских хозяек кулинарная состоятельность не являла большой проблемой. Готовить умели все. А многие умели готовить вкусно. Рецептура праздничных блюд передавалась от мам дочкам, переписывалась на листках и в тетрадках подругами и искушёнными родственницами (приведённые ниже записки сохранились у меня от бабушки Лидии Владимировны Михайловой ). И стряпались из года в год (из Нового года в Новый год!) с консервативной последовательностью, без особых изысков и новаций.

1970-е годы, кстати, могли считаться в каком-то смысле знаменательными – они принесли с собой значительные перемены в традиционное новогоднее меню. Уходили (не в прошлое, правда, – на второй план) всякие винегреты, пироги и жирное жаркое. Приходили: оливье, мясо по-французски, заварные пирожные.

Для меня 70-е были вдвойне переходными – заканчивалось детство, начиналась юность. Однако радость изобилия новогоднего стола оставалась неизменной, а удовольствие от вкушения праздничной трапезы – ожидаемым. Годы текли, но праздник оставался праздником.

Так выглядел торт «Поленница». Его готовили уже не бабушки, а внучки. 1980 год.

…Из новогодних яств детства особенно запал в память «Наполеон», который моя бабушка Елена Николаевна Рыгалова начинала готовить, как минимум, дня за три. Это был стопроцентно полноценный торт, далёкий от маломальского сопряжения с понятием здорового питания. Вначале бабушка выпекала по одному ломкие коржи, затем долго взбивала крем (ложкой!) – не какой-нибудь полезный, а настоящий, ужасно калорийный и необыкновенно вкусный, на всё уходило не меньше килограмма сливочного масла, столько же сахара и с десяток яиц. После приготовления торт должен был ещё и отстояться пару дней на холоде, дабы «пропитаться».

Что и говорить, вытерпеть весь процесс до конца было выше сил, и гуманная бабушка, уступая непрерывному нытью, в конце концов подходила к «неготовому» торту и срезала смачные полосы от закраин. О, это действительно был Наполеон! Настоящий на 100%! Сравнивать его с тем, что ныне выдаётся за таковое, – так же корректно, как ставить «быструю» китайскую лапшу «Давай! Давай!» рядом с домашним борщом или настоящими пельменями (сготовленными из трёх видов мяса).

Лепка пельменей. Матушка Людмила Ильинична и тётушка Ольга Кузьминична Линчевская.

Пельмени, кстати, оставались ещё одним неизменным новогодним блюдом тех лет, но они больше радовали взрослых и… нас, но по мере взросления. Пельмени, разумеется, также делали своими руками, что составляло ещё один своеобразный предпраздничный ритуал, в котором часто принимали участие не только хозяева, но и заранее пришедшие гости.

Позже, правда, на смену пельменям стали приходить манты (в Казахстане, по крайней мере). Их массовое явление, скорее всего, было связано с тем, что наша тяжёлая на подъём промышленность наладила серийное производство доступных касканов-мантоварок.

Что до пресловутого оливье, то он прокрался в нашу жизнь как-то вкрадчиво и незаметно, пока мы оканчивали школу. Вместе с сельдью под шубой, хе (из варёной говядины с капустой), профитролями и прочими вкусностями, которые с таким азартом перенимали друг у друга наши мамы. На ранних же этапах всё это разнообразие замещал и уравновешивал традиционный винегрет, который почему-то приготовляли не иначе, как в эмалированных тазиках разных размеров.

Праздник в Доме учёных. Татьяна Андреевна Черняева. 31 декабря 1966 года.

Да, чуть не забыл про холодец! Новогодняя трапеза без холодца была немыслима в те годы так же, как наступление самого Нового года без боя курантов Спасской башни. В холодце также небезынтересным (для некоторых) был неспешный процесс приготовления, ещё одно волшебное действо накануне праздника. Особенно тот пиковый момент, когда после многочасового вываривания (запах которого тут и там вырывался из тесных кухонь квартир на просторы предпраздничных улиц) мамы и бабушки начинали «разбирать кости».

Семейный вариант новогоднего застолья. Наши родственники из Чернигова к бою курантов готовы.

Фоновыми закусками советского новогоднего стола были всякие рыбные консервы (если удавалось достать – шпроты), баклажанная икра, сливочное масло, сыр, колбаса, сало, курятина, соленья (помидоры, огурцы, капуста), салаты и всё прочее из того неприкосновенного запаса, который терпеливо сохранялся до праздника. Ещё на новогоднем столе, конечно же, присутствовало обязательное горячее, которое подавалось где-то часа в 3—4, между закусками, но перед пельменями. Обычно – какое-нибудь жаркое.