Кристиан Дюверже - Кортес

Стороны обменялись подарками. Haya преподнесли гостям украшения из перьев, хлопковые ткани и предметы из золота; они оставили также свой лагерь из двух тысяч мужчин и женщин, которым официально поручалось кормить пришельцев, но истинной задачей было скорее следить за ними. Кортес передал послам Мотекусомы складной инкрустированный трон, головной убор из алого бархата и несколько дорогих украшений – или по крайней мере преподнесенных как таковые. Тендиль со свитой удалился. Подарки и льенцо – куски ткани с пиктографическими надписями, – переходили из рук в руки; гонцы наладили быструю и эффективную эстафету, преодолевая сьерру и плоскогорья менее чем за день. «Вести летели на крыльях» – пишет Гомара. Мотекусома находился в смятении.

Мексиканский правитель не был застигнут врасплох. Вот уже двадцать лет испанцы хозяйничали в Карибском бассейне, а значит, стояли у ворот его королевства. Экспедиция Кортеса на побережье залива была уже третьей. В мезоамериканском взаимосвязанном мире Мотекусома не мог не знать о судьбе тайнос из Санто-Доминго и Кубы. Все теории об эффекте неожиданности, который был якобы достигнут Кортесом при высадке в Сан-Хуане-де-Улуа, не имеют под собой никаких оснований. Знаменитые предвестия конца мексиканского королевства [103]на самом деле представляют собой описание событий, выполненное в стиле индейского мышления: разливы рек и пожары символизировали военное поражение. Теперь, когда испанцы ступили на землю ацтеков и стучались в двери империи, какую линию поведения следовало им избрать?

Решений у ацтеков могло быть три: вступить с захватчиками в переговоры и выторговать все, что только было в их силах; остановить продвижение испанцев, начав войну на уничтожение; и наконец, подорвать мощь испанцев при помощи колдовства. Тотальная война, которая вроде бы выглядит самым логичным выбором, принимая во внимание численный перевес индейцев (несколько миллионов против нескольких сотен), была для ацтеков совсем не простым и не очевидным решением. Война в Центральной Америке подчинялась деонтологическим правилам, которые были весьма далеки от испанских представлений о ратном искусстве. Война у ацтеков никогда не велась ради истребления противника, а являлась скорее ритуалом, имевшим главной целью захват живых пленников в рукопашном бою, распадавшемся на множество схваток один на один. Испанцы же, напротив, вели совершенно иную войну, где на смену рукопашной приходили средства массового уничтожения. Артиллерия и кавалерия уже сами по себе опрокидывали все туземные принципы ведения войны. Переговоры также никуда не годились, так как они бы слишком походили на простую капитуляцию.

Мотекусома выслушал своих советников: никто не мог прийти к единому мнению о том, какому пути следовать. Собравшиеся поделились на фаталистов и непримиримых, пораженцев и борцов, инертных и деятельных. Ничего не решив в глубине души, Мотекусома избрал дипломатический путь, который позволял выжидать и наблюдать.

Здесь пришло время рассмотреть популярную легенду о том, что индейцы приняли пришельцев за богов. В частности, Кортес будто бы воспринимался как Кецалькоатль, вернувшийся, чтобы вновь обрести власть над своей империей, и это заблуждение стало причиной легкой победы испанцев. Предположение лишено каких-либо оснований: в 1519 году, когда высадились захватчики, мексиканцы отлично знали, кто к ним пожаловал, уже более полувека получая информацию о пришельцах из Европы. Лестное для кастильского тщеславия сравнение с божествами, о котором писали солдаты-хронисты, основывается по большей части на… фонетической ошибке. Мексиканцы действительно адресовали испанцам – и вполне логично – обращение текутли, которое можно перевести как «господин» или «досточтимый». Кортес явно не относился к заурядным людям (макеуалли), следовательно, был текутли. Но произношение звука «ку» плохо улавливалось кастильцами из-за придыхания и гортанного выговора, и зачастую испанцы слышали теуль, так же как «Мотеусома» или «Моктесума» вместо «Мотекусома». Затем теуль спутали с теотль, означавшим божество. Таким образом, если кто и ошибался, то не индейцы, а скорее испанцы. [104]

Что до ассоциации Кортеса с богом Кецалькоатлем, породившим столько легенд, то во времена конкисты о нем никто и слыхом не слыхивал. Этот миф был создан уже после смерти завоевателя по политическим мотивам, о которых еще будет речь впереди.

Эрнан Кортес.

Герб Кортеса.

Бартоломе де Лас Касас.

Римский мост на родине Кортеса.

Изабелла Католичка.

Аллегория, изображающая Христофора Колумба, показывающего новый мир и его богатства.

Магеллан.

Христофор Колумб.

Диего Веласкес.

Кардинал Хименос де Сиснерос.

Биограф Кортеса Диас дель Кастильо.

Педро де Альварадо.

Порт Сантьяго.

Кортес во время осады Теночтитлана. Музей Америки. Мадрид.

Кортес с индианками. Одна из них была наречена при крещении Мариной.