Анатолий Суконщиков - Лихие девяностые в Шексне

– Вот и повышай производительность труда. Разве было бы у меня столько отгулов, если бы все крутилось исправно, как рассказывал телемастер про Японию. Если задуматься, то выходит, что на государственном предприятии выгоднее работать не в полную силу. Не даром мужики бают, де, сделаешь все, а потом в тебе не будут нуждаться, сократят.

Но как же стране поднять экономику? Вопрос – вопросов. А с другой стороны – это хорошо, что человек остается свободным, а не рабом. Но в целом для государства, наверное лучше если будут крутиться механизмы…

Собрался ехать в деревню. Нужно успеть на нифантовский автобус. Он отойдет через пять минут, а у меня еще не собрана сумка. Положил туда курицу в целлофановом пакете, приготовленную женой с вечера, да сухари. Больше брать нечего. Для тяжести взял еще ленту, бывшую в употреблении на «карманах» линии. Она пригодится при кровле крыши двора дома, как закрепляющий материал. Куртку одел коричневую, старую, но по погоде сойдет. На голову натянул шапку из нутрии. Мех на ней местами облез, а оставшийся торчит во все стороны. Но на улице по – весеннему ярко свети солнце, и если надеть новую черную кроличью, она будет выгорать. На ноги натянул сапоги на фланелевой подкладке. Они литые, модные. И воды не боятся и теплые. А это важно. В деревне иногда приходится по часу дожидаться общественный транспорт. Да и по грязной дороге лучше идти в сапогах.

Один из поселковых автобусов шел в Нифантово, а другой – до центра. Оба заходили на автовокзал. Я влез в первый, он отправлялся на пять минут раньше. Пробил талон и протиснулся к окну. Люди продолжали прибывать. Ага, показалось знакомое лицо. Татьяна Юрченко. Она в зимнем пальто из песца, в такой же шапке. Вслед за ней – Галина Ивановна Смирнова секретарь – машинистка редакции. Я хотел поздороваться, но потом раздумал, они слишком были заняты своим разговором. Как я ушел из редакции, почему-то сложились у меня холодные отношения с бывшими коллегами, хотя проработал там несколько лет. Был в разное время корреспондентом, заведующим сельхоз и промышленным отделом и штатным фотографом и даже девять месяцев – директором типографии. Но ушел и как отрезали. Первое время Николай Андреевич Беляев и Владимир Николаевич Протопопов при встрече и не здоровались. Пройдут мимо и головой на приветствие не кивнут. Как будто и не трудились в одном здании, но в разных кабинетах. А новая напористая сотрудница Екатерина Марова как-то при встрече мне сказала: «А был ли мальчик.».. Старался не обижаться.

При входе в автовокзал я встретил бывшего бригадира Пестовской бригады совхоза «Чернеевский» Михаила Чекмарева. Он на пенсии, но подрабатывает на железнодорожной товарной станции. Дежурит сутки через трои. Я поздоровался и спросил:

– Билеты-то дают?

– Дают, дают. Иди бери.

Очередь порядочная, можно сказать большая. Спросил: «Кто крайний?» Оказалась молодая девушка в белой шапочке, из-под которой торчали кудряшки. Встал за ней. Очередь продвинулась быстро и кассирша выдала билет с тридцать четвертым местом. Подошел к Чекмареву, который в это время на скамейке разговаривал с Раисой Ивановной Ульяновой, заведующей чернеевским клубом. Росточка она не больше метра двадцати. И потому жители деревни ласково называют ее «Рая маленькая».

– Здравствуйте, Раиса Ивановна! Не как в гости или из гостей?

– В гости, в гости! Вон сколько котомок, – отодвигая в сторону две сумки, – говорит она. – В Череповец поехала, к дочери.

Сел на освободившееся место, а они продолжили разговор, прерванный моим приходом.

– В Чебсаре-то опять шуму много было, – это Раиса Ивановна. И глаза ее округлились. – Не слыхали?

– А что такое?

– Да говорят, в клубе поножовщина была. Одного мужика насмерть, а другой – в больнице. Что-то не поделили местные с шабашниками – молдованами, а те с ножами оказались…

В поселке снега нет. С утра легкий морозец. На работу пошел в пальто, сапогах и шляпе. Смешно. С сегодняшнего дня начинается капиталка на первой линии. Порядок выполняемых работ будет обсужден в красном уголке цеха. С утра надо быть там. Но пока переодевались пропикало восемь часов. В мастерскую вошел механик гидравликов Володя Рямзин.

– Вы идете на собрание?

– Сейчас идем, – говорит Сергей Лукин.

– Так вы уже опаздываете.

– И вы иногда опаздываете, – смеется Курочкин. – Да мы не предъявляем вам претензий…

Он еще переодевается. Рямзин промолчал. Ничего не ответил, зная, что с Курочкиным тягаться в словесной перепалке трудно – себе дороже.

Поднялись на второй этаж в красный уголок. Там половина стульев была занята. С приходом нашей бригады свободных мест стало еще меньше. Лицом к ремонтникам за столом сидят главный механик Зубов и экономист цеха Маргарита Васильевна Кузнецова. Она с интересом смотрит на присутствующих. Или своим видом показывает интерес.

– Так, еще у нас сушильщиков нет, – говорит главный механик. – Где бригада Киренкова?

– Перспективные задерживаются, – острит электросварщик Сергей Павлов. Он бывший «химик». Отбывал в Шексне полученный срок за какие-то небольшие провинности и осел здесь. Женился. Тогда многие «химики» обзаводились семьями и трудились на благо страны.

Когда все были в сборе, главный механик распределил работу между отделениями. И пожелал всем успешно провести капитальный ремонт.

Проснулся в шесть часов. Рано. Наверное потому, что стрелки часов перевели на час назад. Изменилось время. Лежал до половины седьмого. Нежился. Сегодня первый рабочий день после отпуска. Одел новую спецовку – муха не сидела. Отдохнул хорошо, поэтому на завод шел с желанием. На улице осень, но еще сравнительно тепло.

Курочкин опередил меня. Поздоровались. Я спросил:

– Ночью вызывали?

– Вызывали. Но не пошел. Что толку-то. Вчера поставили головку. Она постояла два часа.

И снова подшипник полетел.

Бригадир стал заполнять табель. Сегодня его надо сдать. Спрашивает:

– У тебя как отпуск? Двадцать третьего закончился?

– Да, – говорю, – И на неделю брал отгулы. У тебя подписывал.

– Правильно. Я вспомнил. А у Лукина как? – Задает он снова вопрос, явно мне.

– Не знаю. У него сегодня отпуск закончился, да, наверное, брал отгулы.

И тут заходит Лукин.

– Вот, – указываю, – лёгок на помине.

– Вспомни заразу – появится сразу, – вскидывая глаза на Сергея, шутит бригадир и добавляет. – Обманщик, а говорил, детей не с кем оставить.

– Да, думаю, надо выйти. Чего уж тут…

Слесарная мастерская наполняется народом. Юра Петруничев, Андрюха, Петр Одочук, переведенный от гидравликов к нам в запрессовое отделение.

День как день. Сменили две головки на шлифмашине и работали на камере охлаждения плиты. Я, осматривая оборудование второй линии, увидел и удивился, что на кантователе работает гидростанция, собранная мною из разных запчастей в часы затишья. Та про которую говорили, что не будет «пахать». Но пока я был в отпуске, основная гидростанция кантователя вышла из строя и подсоединили ее. То есть моя сборка меня не подвела.