Николай Бакурский - Советская Новая Земля 69. Воспоминания

– На ЦСУ размещены все устройства управления и контроля за изделием. Там управляющий изделием программный автомат, радиостанции для передачи на объект управляющих сигналов, радиостанции для приёма сигналов телесигнализации. Визуально телеметрия отображается на специальных панелях, укреплённых на стенах внутри здания. Сигналы из ЦСУ бегут по радио к радиостанциям ЦСА – центрального сооружения автоматики. Из ЦСА дешифрованные сигналы уходят по кабелям в штольню к испытуемому изделию и запускают его автоматику. Отдельная группа сигналов запускает регистрирующую аппаратуру, установленную в МС. Предварительное включение и подача питания на всю аппаратуру в МС, происходит от аккумуляторов, что находятся в нашем ДС. При срабатывании изделия, возникающие электромагнитные излучения, а также вибрации грунта преобразуются датчиками в соответствующие сигналы, кратковременно отображаемые на экранах электронных осциллографов. Как ты понимаешь, электромагнитные сигналы длятся микро- и наносекунды, поэтому не могут быть переданы по радиоканалу с ограниченной полосой пропускания. Проблема решается фотографированием экранов скоростных осциллографов специальными фотоаппаратами. Развертка осциллографов ждущая и запускается самим сигналом. Сигнал для регистрации задерживается специальными линиями задержки. Для уменьшения искажения импульсных сигналов линии задержки выполнены на коаксиальных кабелях. Датчики соединены с осциллографами высокочастотными кабелями. Некоторые кабели обычные коаксиальные, подобные тем, что используются для телевизионных антенн. Другие кабели дорогие. Они бронированные. Их центральная жила поддерживается полистироловыми шариками. Внутренняя оплетка и центральная жила позолочены. Такие кабели – до тысячи рублей за метр. Их покупают за границей. Кабель – это трубка большой длины. Кабели уходят в штольню. А что будет в штольне при срабатывании изделия? Правильно. Ионизированный газ под высоким давлением. Этот газ по кабелям начнёт с некоторой скоростью натекать в сооружение с регистрирующей аппаратурой. А там фотоаппараты с фотопленкой. Где будет зарегистрированная осциллографическая информация? А нигде, так как вся пленка засветится или, в лучшем случае, сильно завуалируется. Чтобы избежать этого, нужно успеть снять кассеты с фоторегистраторов до проникновения в сооружение ионизированных газов. Это осуществляет группа бойцов, забрасываемых на гусеничных тягачах к соответствующим сооружениям сразу после взрыва. Все бойцы одеты на всякий случай в костюмы химической защиты и противогазы. Такая группа называется «Первый бросок». Снятые «Первым броском» кассеты вертолётом доставляют в Белушку для проявления плёнок. Вот так функционирует полигон в ходе испытаний.

– А как и где размещается само изделие?

– Ну, это тоже несложно. Что есть штольня? Это пробитый в скале тоннель длиной от одного и более километров. Все зависит от грунта и мощности изделия. Расскажу немного из истории. Первое подземное испытание было немного комом. Не контролировали форму штольни. Она оказалась в виде узкой воронки, обращенной широкой частью наружу. Установили изделие. Забетонировали. Забили грунтом. Дали подрыв. А из штольни, как из пушки, весь грунт выстрелился наружу. Теперь специально в проекте закладывают изготовление штольни в виде воронки, но узкой частью наружу. Для её самоуплотнения. Вот так.

Далее беседа продолжилась.

– Любое новое дело сопряжено с устранением некоторых недоработок конструкторов. Иногда возникают проблемы из-за творческого зуда людей, поставленных для использования новой техники. Вот был момент, когда катера стали вооружать ракетами. Пусковые установки размещали в носовой части катера. Ракета имела несколько степеней защиты от самопроизвольного взрыва. Во-первых, чека у взрывателя. Во-вторых, таймер задержки срабатывания взрывателя при выдернутой чеке. В-третьих, крыльчатка, раскручивание которой свидетельствует о полете ракеты. При этом кольцо чеки привязано к тросу, второй конец которого крепится к кольцу на корпусе катера. Катер вышел в море, пришёл в заданные координаты. Выдали приказ к боевому пуску одной ракеты. Произвели пуск. Ракета ушла, а через некоторое время в носовой части катера прогремел взрыв. Стали выяснять причины. Оказалось, что мичман, обслуживавший ракеты, внедрил самовольно рацпредложение: для экономии тросов он взял один, протянул его через кольцо на корпусе катера и привязал один свободный конец к чеке первой ракеты, а второй конец к чеке второй. Первая ракета ушла, но чека выдернулась у второй ракеты. Трос улетел с первой ракетой. Газы первой ракеты раскрутили крыльчатку второй, потом запустился таймер, и через заданное время активировался взрыватель ракеты, оставшейся на палубе. Вот к чему порой ведут рацпредложения, не прошедшие обсуждения специалистами.

Поговорив со мной, он ушёл в МС, а я продолжил осматривать аппаратуру, закреплённую по стенам ДС и систему энергообеспечения. Вскоре появились матросы, и начался процесс зарядки аккумуляторов, а также выдача сигналов на включение аппаратуры в металлическом сооружении.

Подошло время обеда. Прибыл Газ-66. Выключили аппаратуру, заперли сооружение, погрузились в кузов, и автомобиль запылил по дороге.

Спустя несколько дней в Зону пришел дизель-электроход ОС-30 и ошвартовался у пирса. Командование решило улучшить бытовые условия офицеров и переселить нас из береговой гостиницы казарменного типа в каюты ОС-30. Меня и лейтенанта Анатолия К. поместили в двухместный кубрик. Жизнь на борту ОС-30, по сравнению с береговой, улучшилась только с точки зрения наличия чистой воды и, может быть, более вкусного питания. (На берегу вода бралась из озерца на горе, причём, в воде была взвесь микропылевых частиц шиферного сланца. Это делало постельное бельё после стирки серым, а чай и суп менее вкусными, хотя при кипячении воды вся муть оседает на дно). На корабле, в отличие от береговой столовой, появилась жареная треска и балык из палтуса. Минус состоял в том, что на стальном корпусе корабля были укреплены колокола громкого боя, грохот которых и днём и ночью предупреждал команду о необходимости выполнить те или иные действие: «команде руки мыть», «команде чай пить», «смена вахты» и т. п. Причём, после сигнала колокола по громкоговорящей выдавалась голосом сама команда. Ночью это тотчас пробуждало, но в этом, видимо, была гарантия безопасности корабля, а для нас, офицеров береговой службы, был элемент знакомства со службой плавсостава ВМФ.

В один из дней пребывания на ОС-30 мы поднялись на борт для обеда. Обедать на корабле офицеры ходили в кают-компанию, где рассаживались за длинным столом, который возглавлял командир корабля. Обслуживали обед матросы, доставлявшие пищу в больших никелированных кастрюлях и на специальных подносах, а офицеры обслуживали затем себя сами, используя раздаточные ложки.