Владимир Хардиков - Район плавания от Арктики до Антарктики. Книга 1

Вот в такую страну и направлялось судно Ильина, что сулило новые, неизвестные еще проблемы.

Информацию о подходе капитан давал регулярно согласно договору морской перевозки в адрес корейского агента по радио, но получить какую-либо проясняющую информацию он и не надеялся. Агенты во всех странах информируют капитана о времени постановки судна к причалу, перспективах грузовых операций и другой необходимой информации, но в Северной Корее свои порядки.

Теплым апрельским утром стали на якорь на карантинной якорной стоянке порта Чхонджин, благо она обозначена на советских навигационных картах. Здесь находится Генеральное консульство СССР.

На следующее утро показался древний катер, наполненный многочисленной корейской делегацией для предварительного оформления судна. В подавляющем большинстве стран оформление судна производят агент и прибывшие 2—3 человека иммиграционников и таможенников в течение 15—20 минут. В Северной Корее происходит два оформления: на рейд прибывают 15—20 человек, и трудно разобраться, кто есть кто. В кают-компании или столовой команды предварительно накрываются столы с кофе, закусками, сигаретами. Все рассаживаются, и начинается трехчасовая толчея воды в ступе: заполняются кучи бланков, приходится отвечать на десятки бессмысленных вопросов, и при этом все курят – дым стоит коромыслом, и даже полностью открытые окна-иллюминаторы не справляются с задымленностью, хорошо еще пожарная сигнализация не срабатывает. Накурившись до одурения и «наевшись» кофе, спустя три часа они наконец-то отчаливают. Вторая волна оформления происходит сразу же после постановки судна к причалу. Прибывает приблизительно тот же состав и с той же целью – накуриться и вдоволь «поесть» кофе.

Кроме того, ежедневно, а иногда и по два-три раза в день, приходят вдвоем: агент и переводчик, как они представляются. Поодиночке им ходить запрещено во избежание нежелательных контактов с иностранцами. Каждый пишет отчет обо всех визитах на судно. В течение всего времени стоянки выставлена вооруженная охрана: на баке, у трапа и на корме. В ночное время солдаты охраны жестами просят у наших вахтенных поесть, оглядываясь, нет ли проверяющего офицера. Получив буханку белого свежевыпеченного судового хлеба, тут же ломают на части и жадно проглатывают.

В этот раз оформление прошло в полном соответствии с уже известным протоколом. Единственным, кто заинтересовал Ильина, был его старый знакомый в военной форме, который тоже узнал капитана. Познакомились они также при оформлении, когда этот представитель спецслужб был еще молодым лейтенантом. Сейчас, судя по всему, он был главным, хотя и не показывал виду. Ильин пригласил его в каюту, оставив дальнейшее оформление на старпома и помполита. Разговорившись, гость с заметной гордостью сообщил, что он уже подполковник. Ильин предложил ему коньяку, обмыть новый чин. Поговорили на разные темы, и, размягченный коньяком, тот рассказал, что окончил военное училище, университет и академию.

Постепенно разговор коснулся и идеологии; подполковник долго рассказывал об идеях чучхе 37 37 Чучхе – северокорейская националистическая государственная идеология, разработанная Ким Ир Сеном (руководителем страны в 1948—1994 годах) в противовес «импортному марксизму». Как полагают историки, основной причиной разработки чучхе было стремление Ким Ир Сена подчеркнуть независимость КНДР от влияния сталинизма и маоизма, а также дать идеологическое обоснование своей личной власти и власти преемников. Конституция КНДР закрепляет руководящую роль чучхе в государственной политике, определяя его как «мировоззрение, в центре которого – человек, и революционные идеи, нацеленные на осуществление самостоятельности народных масс». и мудрости тогда еще здравствующего Ким Ир Сена. Ильин заметил, что многое из сказанного перекликается с работами Чарльза Дарвина. Гость сильно удивился и спросил, кто такой Чарльз Дарвин, и когда капитан объяснил, что это англичанин, живший в XIX веке, гость ответил, что он никогда не слышал о нем и англичанин не мог ничего подобного открыть. Его убежденность в своей правоте была непоколебима. Ильин прекратил дискуссию – они говорили об одном и том же, но на разных языках.

Выгрузка проходила довольно быстро для Северной Кореи, тем более Ильину было с чем сравнивать. Выход в город возможен, но по предварительной заявке и в сопровождении корейских соглядатаев и только в определенные ими места. Немалая плата за такое сопровождение взимается с судна.

Выгрузка шла своим чередом. Каждое утро под охраной доставлялось несколько десятков женщин, которые распределялись по трюмам. Индийская пшеница была насыпью, и женщины в трюмах наполняли ею мешки, чтобы затем береговым краном стропы мешков из трюмов выгружались в вагоны.

В трюмах стояла несусветная пыль, женщины работали босиком, без масок и респираторов. Ильин вспомнил точно такую же картину при выгрузке серы. Вот и выглядят они в свои тридцать на все пятьдесят как минимум. Вдобавок к этому постоянное недоедание и холодное существование, ибо их жилища не отапливаются даже зимой. На окнах запрещено иметь шторы и занавески, чтобы старший по этажу мог пройти по коридору утром и вечером, заглянув в каждый угол, чтобы проверить, не занимаются ли его соотечественники подозрительными делами. Их социализм больше смахивает на военный коммунизм. В армии служат и мужчины, и женщины в обязательном порядке. Уклонистов нет и быть не может. Телевидение показывает одну программу в течение нескольких часов – революционные фильмы и все, что связано с вождем и учителем и его «августейшей» семьей. А между прочим, этот вождь в 1945 году был доставлен в Корею из Хабаровска с погонами капитана Красной армии. Что же это за строй такой, при котором при любом раскладе вырастают вожди, и не только в России, но и в странах по подобию? Как тут не вспомнить Шекспира: «Что-то неладно в королевстве датском».

Незадолго до отхода, 14 апреля, утром Ильину позвонил вахтенный штурман, сообщив, что к нему делегация. «Веди», – ответил капитан. Вошли человек пять, солидно одетых и явно не низового состава. Представились – секретарь горкома, начальник порта, секретарь партийной организации и шишки помельче. Ильин терялся в догадках о причине их прихода, но по заведенному ритуалу буфетчица быстро накрыла стол, и компания была усажена. Секретарь горкома начал издалека стандартными баснями об успехах страны, великих идеях чучхе и их авторе и вдохновителе отце нации Ким Ир Сене.

Оказалось, что завтра, 15 апреля, день рождения дорогого вождя, и вся страна в одном порыве выражает ему свою любовь. В этот день все поют здравицы вождю и возлагают цветы к его отлитым из бронзы памятникам, воздвигнутым во всех городах страны. Ильин – капитан самого большого иностранного судна в порту, и они просят его возложить цветы к памятнику их великому вождю в составе многочисленной демонстрации, которая состоится завтра. Будет много корреспондентов, и съемка должна вестись в прямом эфире. «Ну и влип», – мелькнуло в голове у капитана, но виду он не подал, изобразил запредельную радость (хорошо, что корейцы не сильны в европейской мимике, тем более Ильин актер неважный). Поблагодарив за оказанную честь, капитан попросил сообщить окончательное решение вечером, на что делегация согласилась, сочтя это чистой формальностью.