Мария Герасимова - Primavera навсегда

Марат Ахметов:

– То, что Абязов поступил в Московскую консерваторию, уже говорит о его высоком уровне. Конечно, там музыкантов форсируют, требования категоричные и высокие. Но это и хорошо. Все подтягиваются до определённого уровня. По возвращении в Казань он начал свою деятельность активно, сразу проявил себя в нескольких планах. Имея собственную динамику самовыражения, начал раскрывать себя как оригинальный аранжировщик. У него продуманная репертуарная политика, что говорит о его таланте тактика, а движение оркестра на вершину признания и славы говорит о его таланте стратега.

Этюд Ференца Листа

Борис Каплун:

– Мой дирижёрский опыт небольшой, я могу оценивать скорее как музыкант. С созданием камерного оркестра есть некоторые трудности. Скрипка, альт, контрабас, виолончель – тембры ограничены, в отличие от симфонического многотембрового звучания. Но Абязов создал хороший коллектив. Они берутся за большие, сложные программы, он сам хорошо перекладывает музыку. И с годами заметен рост. Играют тщательно, аккуратно и, главное, они – единомышленники, а это уже заслуга дирижёра. Я не делю музыку по стилям, я делю её на плохую и хорошую. Если зритель не получает удовольствия, работа оркестра не на уровне. Оркестр Абязова доставляет удовольствие.

Михаил Цинман, скрипач, концертмейстер оркестра Большого театра России:

– Как дирижёр он очень профессионален. Это редкое качество у музыкантов, которые «переквалифицировались » в дирижёры. Я смотрю на его руки и вижу, что он действительно управляет оркестром, а не просто машет под музыку, показывая себя. Он тактичен, великодушен и благороден по отношению к музыкантам как дирижёр. Он даёт им возможность раскрыть себя. Я с ним знаком с консерватории – вместе учились, играли в квартете. Он успешно учился и звучал очень тепло. Первый раз после консерватории мы встретились, когда я приехал в Казань играть с симфоническим оркестром РТ с Фуатом Мансуровым. Тогда и договорились о совместном концерте. Так началось наше сотрудничество. Он замечательный музыкант и организатор. И создал чудесный оркестр – свежий, чистый, строгий, полностью оправдывающий своё весеннее название. А идея создания камерного оркестра витала в воздухе ещё с консерватории, даже что-то пробовали организовать там. Но не вышло. Рустем эту идею довёл до логического конца, при этом сохранив кристальную чистоту отношения к музыке, что в наше время ценное качество. Это определяет все достижения.

Концерт Шопена

Юрий Тканов, альтист, профессор Московской консерватории:

– Я приехал в Казань с подачи Миши Цинмана. Дело в том, что в музыкальной среде существует внутрицеховой профессиональный рейтинг, и слухи о коллективах распространяются с завидной регулярностью – вот там-то есть приличный оркестр, с которым нескучно играть. И все друг друга оповещают о возможных творческих вариантах, поле деятельности-то ограничено. Хочется поиграть со многими, попробовать себя в разных планах. Рекомендация Цинмана оказалась даже слишком скромной. Я нашёл здесь солидных музыкантов, несмотря на их молодость, высокий профессиональный уровень подготовки оркестра и прекрасного дирижёра.

Анатолий Луппов:

– Среди музыкантов Казани Абязов наиболее талантлив во всех отношениях. Блестящий скрипач, которому нет равных, и талантливый композитор. Он первый, кто представил обработку татарских песен для скрипки с оркестром. У него это получилось интеллигентно, талантливо и красиво. Он вполне мог быть действующим композитором, но, как сам считает, занят более важным делом – своим оркестром. И вывел его на большую профессиональную высоту. Он дирижировал моими мелкими вещами и симфонией «Кара урман». Такого проникновения в музыку, которое сделал он, я никогда не слышал. Это было выше моих требований и похвал. Эта симфония на фестивале «Европа-Азия» в 1996 году была признана одним из лучших произведений. И это не только моя заслуга, но и его. Он дирижёр высочайшего класса, его понимание музыки – явление. И всё это зиждется на замечательном образовании и воспитании. Я также считаю, что он один из немногих, кто восстановил старинное понятие о музыканте. Ведь, например, тот же Бах был и органистом, и скрипачом, и дирижёром, и композитором. Универсальность в полифоническую эпоху и в эпоху романтизма была нормой – композиторы становились за пульт, а скрипачи сочиняли музыку. Такое смешанное образование и воспитание считают сейчас на Западе лучшим. Абязов восстановил эту традицию у нас и поднялся на уровень мировых стандартов. И как композитор, который для него пишет, могу сказать, что с первых же совместных работ я готов отдавать ему всё, что написал и ещё напишу.

Токката и фуга Иоганна Себастьяна Баха

Фуат Мансуров, художественный руководитель и главный дирижёр симфонического оркестра РТ, профессор:

– Рустем – бывший мой студент, но в те времена я не наблюдал у него склонности к дирижированию. И когда он меня однажды пригласил на свой концерт в КГУ, я был приятно удивлён. Это было добротно. Он серьёзный и пытливый музыкант, и то, что он делает, можно только всячески приветствовать.

Борис Тищенко, композитор, Санкт-Петербург:

– К Абязову меня направил глава «Нового передвижничества » Всеволод Всеволодович Задерацкий, и это было очень удачным знакомством. Я ему очень благодарен за то, что он так замечательно сыграл мою Третью симфонию. Она сложна тем, что в оркестре каждого инструмента по одному – одна флейта, одна скрипка, одна флейта-пикколо и т. д. Рустем приложил большие усилия, и физические, и моральные, дабы собрать такой состав для исполнения моего произведения. Результатом я остался более чем доволен. Я открыл для себя прекрасного дирижёра.

Реквием Моцарта

Игорь Фролов, скрипач, композитор, профессор Московской консерватории, руководитель камерного оркестра «Московская камерата»:

– Я знаком с Абязовым со времён Всероссийского конкурса, в котором он участвовал, а я был председателем жюри. Потом я приезжал с гастролями в Казань, а однажды получил приглашение сыграть совместно с его оркестром свои сочинения для первой и второй скрипок. Это доставило мне искреннюю творческую радость. Авторы ведь очень трепетно относятся к исполнению своих произведений. Его оркестр, в котором все музыканты так молоды, отличается чистотой исполнения, а работа дирижёра – яркостью трактовки. Я очень доволен этой встречей.