Эдуард Петрушко - Колхозники

Развод комбат зачитывает обращение из Оренбургской области, в котором председатель одного из колхозов благодарит руководство курса и Вахнина Сашу за активное участие в уборке зерновых в период курсантского летнего отпуска. Вахнину вручается грамота. В строю 37-й группы «вольнодумцы» (Логинов, Махов, Шатских) обсуждают информацию: «…сколько-сколько намолотил?», «лучше бы девушек тискал» и т.п. Одним словом, «колхоз» и есть «колхоз», даже в отпуске.

Осенние ротные учения на полевом учебном центре (ПУЦ) в Ярославской области. Если быть честным, то главная цель любых учений – это сохранить личный состав, вооружение и технику, а также прочее имущество. Но главное – сохранить личный состав, который от физических нагрузок и отсутствия сна тупит и тормозит. Народ спит где попало, обжигается, обмораживается, роняет гранаты и стреляет не туда. Помню, как на 4-ом курсе на учениях по «выживанию» в 30-ти градусный мороз мы спали возле костра в бушлатах и валенках. Дымили и горели валенки, тлели бушлаты. Около трех человек получили легкие ожоги. Когда настала моя очередь идти в дозор, я, нагретый от костра, просто вышел на дорогу и лег спать в колею. Позже по этой дороге на УАЗике с проверкой ехал комбат… Как они меня разглядели в белом бушлате, засыпанном снегом, в три часа ночи, не представляю. Комбат дико матерился и пинал меня ногами. Было не больно, так как он был в валенках, а я в бушлате.

О том, что существуют «допуски по гибели» военнослужащих во время проведения крупномасштабных военных учений, впервые услышали еще на первом курсе. Процент «допустимых потерь» зависел от рассказчика. Цифры были различными. Кто-то заявлял о допустимости гибели 2 % от общего числа военнослужащих, принявших участие в учениях, кто-то называл цифру в 4 %. Есть даже официальная допустимая статика потерь при проведении боевых учений: 0,1 %. Т.е. из десяти тысяч один должен умереть. Но нам не была страшна армейская арифметика потерь на учениях, мы боялись холода, физических нагрузок и двоек.

Разумеется, официально цели учений были другие: практические знания, тренировка морально-волевых качеств и выносливости. На самом деле с командира никогда не спрашивают, если он в ходе учений кого-то там не доучил. А вот за потерянный каким-то раздолбаем штык ножа или магазина будут дрючить взводного со всей пролетарской ненавистью.

И это – самый безобидный вариант. Были случаи потери биноклей, ракетниц и даже автоматов, тут дела уже могли стать подсудными, хотя, конечно, командование прикрывало и потери, и задницы командиров взводов.

Привыкшие к холодам Ярославской области, начинаем хитрить: берем с собой носки, свитера, запасные портянки. Сержанты уже не особо дрюкают за вшивники, так как сами утепляются. Холод, как и голод, не тетка.

Серая раскисшая дорога с каждым шагом высасывала из нас последние, казалось, силы, а мы все шли и шли, и каждый был уверен, что дойдет только до вон того деревца, а потом рухнет в противную холодную грязь. Но деревце оставалось позади, а мы все шли дальше – до следующего куста, потом – еще до следующего поворота. Пеший переход к месту проведения ротных учений. Вороны кружили над колонной и, казалось, смеялись над нами своим харкающим карканьем. Привал – все разбрелись по кустам. Сержант Кургин пытается шутить:

– Если прибором трясешь больше двух раз – это уже считается игрой, не забывайте! Реакции на шутку не последовало. Кто закуривает, кто присаживается прямо на мокрую пожухлую траву вдоль обочины. В воздухе пахло сожженной соляркой и едким одеколоном «Консул», которым мы обильно поливались после бритья.

Солнце выкатилось из-за горизонта, привело себя в порядок и поплыло дальше. Тут же небо затянуло грязными тучами. Сил разговаривать не было. Сержант кричит: «Строиться!», как будто действительно началась война. Когда он орет, во рту видны его свинцовые пломбы в зубах.

Преподаватель по тактике обрисовывает ситуацию: где противник, его пулеметные гнезда и расчеты, замаскированная техника. Мы в строю записываем задачи карандашами в блокнот. Хотя как записываем – делаем имитацию, накрапывает противный мелкий дождик. Писать в трехпалых перчатках неудобно, а голыми ладонями холодно. Скорее бы все закончилось, а это только начало.

Мне и моему другу Вове Дехтяренко, качку из Белоруссии, повезло, нас назначают в группу «имитации огня». Т.е. мы должны были разбрасывать взрывпакеты, дымовые шашки и изображать огонь противника. Используем ИГН (имитатор газового нападения) с наполнением хлорпикрина. Рота отрабатывала наступление при химической атаке, т.е. атаковала злого врага в противогазах. Нам по раскисшему полю не бегать, а сидеть в окопе да метать имитацию.

Для реальности происходящего боя мы с Дехтяренко должны были при приближении атакующих надеть на взрывпакеты оболочку, которая, взрываясь, выделяла хлорпикрин, разъедающую оболочку глаз. Все хорошо, только вот взводный заставил нас надеть противогазы, которые тут же сдавили голову противной холодной резиной и ограничили видимость.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.